Три хазарских кургана из четырех были почти полностью ограблены еще в древности. Эта судьба, кстати, постигла большинство курганов, которые стоят в степях; нетронутыми остались очень немногие, обычно — благодаря какому-то особому стечению обстоятельств, очень маленькому размеру или мощному каменному панцирю. Хазарские курганы, раскопанные нашей экспедицией в 2001 году, не избегли обшей участи. Но кое-что археологи в них все-таки нашли. В одном, среди разворошенных грабителями костей (человеческих и лошадиных) лежали наконечники стрел и золотая серьга. В другом — костяные накладки на лук и узорчатая бронзовая бляха — часть поясной гарнитуры. Пояса, украшенные многочисленными декоративными бляхами и пряжками, серебряными или бронзовыми, вероятно, считались у хазар этого периода неотъемлемой принадлежностью знатного воина — их очень часто находят в могилах с «квадратными ровиками». Конечно, сами пояса за это время сгнили, но гарнитура сохранилась.

В третьем кургане нас ждала достаточно необычная находка: во рту у черепа оказалась крохотная золотая пластинка. Будь покойный древним греком, она не вызвала бы удивления — ее бы истолковали как традиционную плату Харону за перевоз через Ахерон. Но хазары, судя по всему, в свой загробный мир попадали беспошлинно, по крайней мере, авторам настоящей книги известно еще лишь одно хазарское погребение с золотыми изделиями (в том числе разрубленной монетой) во рту^{6}. В нашем случае размеры пластины и ее толщина (она напоминает фольгу) не допускают мысли, что покойный с ее помощью собирался обеспечить себе загробный капитал, скорее это было похоже на мелочь, которую держат под рукой на небольшие расходы. Но какие расходы предполагались у покойного хазарского воина, не известно — религия хазар и их загробные представления изучены слабо (эти погребения были совершены до иудаизации).

Самым интересным оказался четвертый хазарский курган, раскопанный в 2004 году студенческим отрядом экспедиции. Авторы настоящей книги лично его не копали, но посещали эти раскопки, и однажды ночью им довелось сторожить вскрытые могилы — в них обнаружились настолько ценные находки, что на раскопе, находящемся в километре от лагеря, установили круглосуточное дежурство (ведь по принятой методике найденные предметы не вынимают из земли до самого последнего момента, когда абсолютно все уже зачищено, нарисовано, измерено и сфотографировано).

Под этим курганом в двух отдельных могилах были похоронены два хазарских воина, — возможно, они одновременно пали в бою. Причину их смерти антропологи установить не смогли, но на костях сохранились многочисленные следы ранений, хотя и не безусловно смертельных, но говорящих о бурном воинском прошлом. Курган этот, естественно, ограбили еще в древности, но грабители не знали о том, что покойных было двое. Они прокопали лаз, наткнулись на одну из могил и разворошили ее, вытащив все, что смогли найти. Следы этого лаза, видные в течение многих веков, спасли курган от нового грабежа — никому не пришло в голову копаться в нем вторично.

Но археологи тем и отличаются от кладоискателей, что их интересуют не столько материальные ценности, сколько информация, а ее в какой-то мере можно получить и от уже разграбленного кургана: бывает, что глиняный черепок приносит науке большую пользу, чем очередное «серийное» золотое украшение.

Наша экспедиция взялась за раскопки этого кургана и была вознаграждена сторицей: когда насыпь сняли до материка, на зачищенной рыжей глине оказались отчетливо видны окруженные общим ровиком два темных пятна — две могилы. Одна из них оказалась непотревоженной.

Впрочем, вскрытие ограбленной могилы тоже принесло прекрасный результат: мародеры побывали здесь хотя и в древности, но через много лет или даже веков после похорон. К этому времени ремень, надетый на покойного, успел полностью сгнить, и серебряная фурнитура рассыпалась. Что именно смогли унести грабители, не известно, но среди груды костей (тело ко времени грабежа успело разложиться, и воры разрушили скелет) археологи нашли великолепные серебряные пряжки, накладки, наконечники ремня, украшения поясной сумочки… Кроме того, здесь же лежали костяные накладки на лук.

Во второй могиле оказалось полностью сохранившееся погребение хазарского воина. Он лежал на спине рядом с останками своего коня — конь был традиционным спутником хазарина в загробном мире, но в могилу обычно укладывали лишь голову, передние и задние ноги, покрытые шкурой, и полный комплект конской сбруи: седло, удила и псалии, стремена, разного рода бляхи и украшения… Все это и обнаружили археологи. Воин был вооружен кистенем, луком и стрелами. Конечно, от самого лука уцелели только костяные накладки, а от стрел — наконечники. От железного ножа и вовсе мало что осталось, но археологи по кусочкам ржавчины, сохранившим некоторое подобие формы, по крайней мере, знают, что он был. Зато великолепно сохранились фурнитура и украшения — и воинские, и конские. В могиле лежали самые разнообразные бляхи, пряжки, накладки из бронзы и серебра, в том числе и традиционный поясной набор. На палец хазарина был надет серебряный перстень со вставкой из камня (или, возможно, стеклянной пасты). В изголовье стоял забитый землей грубый лепной сосуд, когда-то содержавший заупокойную пишу. Современные методы позволяют выяснить, чем была эта земля сотни и даже тысячи лет назад: молоком, кашей, мясным бульоном или маковым настоем, но, к сожалению, такого рода анализы все еще большая редкость, и какую еду взял с собой в последнее путешествие «наш» хазарин, осталось неизвестным.

Скорее всего, в Нижнедонских Частых Курганах есть и другие хазарские погребения, но они еще не раскопаны. По внешнему виду курганов их опознать невозможно, можно только исключить из списка «подозреваемых» самый большой (явно более древний) и курганы с каменными обкладками, которые, скорее всего, оставлены половцами.

Еще одним очень интересным памятником хазарского времени, который довелось исследовать авторам настоящей книги, было городище Золотые Горки на Нижнем Дону, точнее, на Аксае — одной из проток Дона. Когда-то этот городок (или, возможно, укрепленное поселение) находился на территории Хазарского каганата, но собственно хазары здесь, скорее всего, не жили, по крайней мере, их следов археологи не нашли (хотя, как мы уже писали, не вполне понятно, какие следы можно интерпретировать как хазарские). Практически вся найденная керамика (кроме импортной, крымско-византийского происхождения) относилась к салтово-маяцкой культуре и, значит, была сделана аланами или болгарами. Кем именно из них — сказать трудно, потому что эти достаточно разные народы образовали в VIII веке единую культуру, в которой их трудно вычленить. Об этой культуре и о жизни этого очень типичного для каганата городка мы поговорим в отдельной главе. А пока что скажем несколько слов о самих раскопках.

Как называлось это поселение в древности, не известно, — оно, а точнее, окрестные холмы, получили свое нынешнее имя от донских казаков за высокую урожайность этих земель. Еще в начале XX века здесь стояли несколько казачьих хуторов, росли сады и виноградники. Но коллективизация уничтожила и хутора, и, вероятно, их хозяев — теперь о былом благосостоянии этих мест напоминают только разрушенные фундаменты и одичавшие фруктовые деревья — яблони и абрикосы, которые здесь называются жердёлы.

Впервые мы приехали на Золотые Горки летом 2002 года. Городище лежало на высокой террасе, нависающей над пойменными лугами; примерно в километре вился Аксай, а еще дальше виднелось русло Дона. Луга вдоль берегов этих рек регулярно заливаются водой, а выше лежит холмистая, изрезанная оврагами степь. Овраги поросли колючим кустарником и невысоким байрачным лесом, пахать тракторами здесь невозможно, поэтому природа сохранилась почти нетронутой, и, если бы не линия электропередачи, можно было бы подумать, что мы живем во времена Хазарского каганата. В огромной балке, в ста метрах от нашего лагеря, водились кабаны, по ночам мы часто слышали волчий вой, а зайцы, лисы, ежи и енотовидные собаки были нашими постоянными соседями.