И говорят, много курит.
Реванш
В начале недели нам позвонила секретарша мсье Дюпона, продюсера с телевидения.
Она сообщила, что ее шеф хочет сделать нам интересное предложение, для чего приглашает нас в среду на обед в ресторан «У Эдгара». Жена тут же побежала в парикмахерскую, а я за новой рубашкой, потому что та, в которой я был на последних таких переговорах, была в пятнах от соуса.
В среду в полдень мсье Дюпон со своей очаровательной мадам прибыл на обед, который прошел в дружественной атмосфере.
Я сгорал от любопытства, какое же такое предложение хочет сделать мсье Дюпон, но спрашивать самому было неприлично. Подобное поведение считается во Франции слишком откровенным и оттого бестактным и вульгарным.
За десертом я лишь намекнул, что сейчас у нас много работы, и если придется браться за новый проект, то необходимо все хорошенько спланировать. И понял, что произнес слово, которое во Франции не употребляется, — спланировать, но мсье Дюпон великодушно этого не заметил, за что я был ему весьма признателен.
— Не берите в голову, — сказал он, заказав коньяк, — всему свое время.
Поскольку французские деловые переговоры ведутся неспешно и исключительно за обеденным столом, нам было ясно, что теперь, как это принято, наша очередь пригласить чету Дюпон. Я предложил следующий понедельник. Мсье Дюпон заявил, что принципиально не носит с собой календарь (чтобы не оттопыривать карман) и что мне лучше позвонить его секретарше. «Понедельник исключается, — отрапортовала секретарша. — У мсье Дюпона важный обед с одним режиссером с часа до половины четвертого, а затем ужин с композитором с половины восьмого до одиннадцати». Договорились на среду.
Мы пригласили Дюпонов в ресторан «Ла Корона» в Восьмом парижском районе.
Обед обошелся нам в тысячу двести франков, при том что жена довольствовалась закуской и десертом.
На сей раз мсье Дюпон был словоохотливее и сообщил, что у него есть блестящая идея, которая обещает быть крайне успешной и принесет нам обоим кучу денег. Это ласкало слух, тем более что наши инвестиции в проект, включая прическу и рубашку, уже составили больше двух тысяч франков.
Однако проявлять мелочность и нетерпение в деловых отношениях во Франции непозволительно.
Следующая наша деловая встреча прошла в загородном доме мсье Дюпона.
Обедали мы до половины пятого и вернулись домой объевшимися и обессиленными.
За столом говорили обо всем понемногу, но больше о вине и еде, как и полагается. О проекте мсье Дюпон сказал лишь то, что его нужно будет еще чуток обмозговать, но пока из-за многочисленных деловых встреч руки не доходят. Так как теперь была наша очередь, мы пригласили Дюпонов к себе. Жена провела три дня в магазинах и у плиты.
Обед удался, хоть и продолжался всего три с половиной часа ввиду чрезвычайной занятости мсье Дюпона, которому предстоял еще один ужин, а затем переговоры в дискотеке.
За обедом он заявил, что мы должны сделать программу столь же успешную, как программы американские. Мадам Дюпон недоумевала, зачем этим американцам столько денег, если они все равно едят одни ужасные гамбургеры.
На очередную встречу в одном шикарном ресторане мсье Дюпон прихватил двух своих детей.
Переговоры, естественно, не продвинулись, потому что еда детей еще интересовала, а вот проект нет.
Когда, проверяя свой банковский счет, я обнаружил, что переговоры его обнулили (о чем, разумеется, ни при каких обстоятельствах нельзя говорить деловому партнеру), я сообщил мсье Дюпону, что мы уезжаем на две недели за границу и пригласить их сможем только по возвращении.
— Вот и отлично, — сказал мсье Дюпон, — мы едем на десять дней к одному режиссеру в деревню. Жаль, что вы не сможете к нам присоединиться, там превосходная рыба и дичь.
Получив двухнедельную передышку, я не только отдохнул от переговоров, но и разработал новую тактику.
Я пригласил Дюпонов в ресторан «Этуаль», известный и очень дорогой.
— С ума сошел! — ужаснулась жена.
— Это единственное решение, — сказал я, и мы отправились на обед.
Мсье Дюпон привел двоих сценаристов и авторшу диалогов. Обед встал нам в четыре тысячи.
Когда я расплачивался, мсье Дюпон сообщил, что отказался от старого проекта и обдумывает новый, о котором расскажет мне уже скоро.
— Время терпит, — бросил я как можно небрежнее, хотя сумма на счете так и прыгала у меня перед глазами.
Как оказалось, тактика моя была верной.
Французские деловые переговоры идут своим раз и навсегда заведенным ходом. И мсье Дюпону пришлось пригласить нас в ресторан на Эйфелевой башне.
Я заметил, что ему стало не по себе, когда он увидел, что мы взяли с собой нашу агентшу с мужем.
За рыбой мсье Дюпон заговорил вдруг о проекте. Я посмотрел на него так, что до него сразу дошло, до какой степени он оконфузился. Извиняясь, он все повторял, что явно переутомился. За ужин мсье Дюпон расплатился чеком.
Я заметил, что у него тряслись руки.
А мадам Дюпон, отведя меня в сторону, намекнула, что в следующий раз можно будет ограничиться коктейлем у нас дома.
— Мадам, это решительно невозможно, — сказал я. — Я прожил во Франции достаточно, чтобы научиться правильно вести деловые переговоры.
На следующий день я зашел в банк и попросил пятнадцатитысячный кредит. Банкир сначала колебался, он подозревал, что я, чего доброго, прошу денег на открытие какого-нибудь дела, но, когда я объяснил ему, что эта сумма пойдет на ресторан, где пройдут только переговоры, он тотчас же согласился.
Мы пригласили супругов Дюпон поужинать на корабле.
Они пришли одни. Мадам сетовала на отсутствие аппетита. Судя по всему, они дрогнули.
За десертом я предложил на следующий ужин пойти в «Мулен Руж», где заодно можно будет посмотреть и новое ревю.
Мсье Дюпон предпринял оборонительный маневр. Он, мол, конечно, не прочь, но опасается, что из-за музыки и танцев мы не сможем поговорить о деле.
— Да ладно, — сказал я, — время-то терпит.
В «Мулен Руж» мсье Дюпон явился один. Мадам прислала свои извинения.
За ужин мсье Дюпон расплатился странноватой кредиткой. Три официанта долго изучали ее у кассы.
Я собирался продолжить наши переговоры в одном знаменитом эксклюзивном ресторане в замке под Парижем, но Дюпоны поспешно сообщили, что доктор прописал им строжайшую диету, и любезно пригласили меня к себе на кофе.
Стало ясно, что они сдаются.
Еще чуть-чуть — и они бы пали так низко, что не постеснялись бы пригласить меня в офис.
На кофе я не пошел.
Проект меня больше не интересовал.
Я человек опытный и знаю, что во Франции не стоит иметь дела с тем, кто не осилит даже предварительных переговоров.
Все о Красной Шапочке
Сообщение из газет.
Вчера во второй половине дня десятилетняя девочка пошла в гости к бабушке, у которой был день рождения. Девочка обнаружила в лесном домике волка, который, по всей видимости, съел пенсионерку. Затем волк съел и девочку. К счастью, на месте появился сотрудник водно-лесного хозяйства, который обезвредил зверя и, успешно вскрыв волчье брюхо, спас обеих потерпевших.
Комментарии политических партий. Христианско-демократическая партия:
Наша партия считает необходимым обратить внимание на то, что в корзинке Красная Шапочка несла также сборник духовных песен. То, что газеты не упомянули об этом факте, свидетельствует о манипуляциях, которые, судя по всему, должны повлиять на общественное мнение в предвыборный период.
Социалистическая партия:
Комментарий христианско-демократической партии к происшествию с Красной Шапочкой никоим образом не удивил руководство нашей партии. То, что Красная Шапочка несла в корзинке сборник, факт бесспорный, но это были не духовные, а трудовые песни. Правые, как всегда, подправляют факты под свои нужды.