В 1911 году вышла в свет «Термодинамика атмосферы». Вегенер осуществил свою давнюю мечту — собрал в книге все известное науке об окружающей Землю оболочке — атмосфере. Книга была написана так ясно, лаконично, понятно, что стала целого поколения ученых.

Однако книга эта — не прост истин. Автор сделал первую и дать физическое обоснование а которых зависит погода.

Вегенер рассказывал в своей книге об атмосфере, ее слоях — тропосфере и стратосфере о происходящих в них процессах, высказал интересные мысли о турбулентности воздуха.

Верный себе, Вегенер и в этой книге выдвигал невероятные гипотезы, спорил с установившимися мнениями, фантазировал.

Горячие споры вызвала глава, которую Вегенер посвятил вертикальному разрезу атмосферы. Из каких слоев состоит окружающая нас воздушная оболочка? Наука того времени не могла дать полный ответ на этот вопрос.

«Более или менее полную картину вертикального разреза атмосферы удалось получить лишь в недавнее время, причем некоторые части этой картины и теперь еще надо рассматривать как гипотетические», — писал Вегенер в своей книге. Деление нижних слоев атмосферы у Вегенера в общих чертах совпадает с современными представлениями — та же тропосфера, за нею стратосфера. Но на высоте двухсот километров Вегенер помещает геокороний.

Геокороний — это, по мнению ученого, очень легкий газ. Он легче всех известных газов на земле. Появляясь на высоте двухсот километров, геокороний постепенно теряется в мировом пространстве.

Гипотеза о геокороний вызвала горячие споры. В конце концов было доказано, что никакого геокорония в природе нет. Но еще очень долго продолжались дискуссии о составе верхних слоев атмосферы. Лишь в последнее время при помощи высотных раке г и искусственных спутников ученые могут изучать эти слои.

Некоторые гипотезы, даже те, что оказываются потом опровергнутыми и не сбываются, — вносят свою лепту в развитие науки. Они, по выражению Гете, подобны лесам, которые возводят перед строящимся зданием, и сносят, когда здание готово. Они смело врываются в неизведанное, будят умы, дают толчок к исследованиям. Таким толчком была гипотеза о геокороний. Она привлекла внимание ученых к верхним слоям атмосферы.

Сам же Вегенер получил в спорах о геокороний замечательную закалку. Закалка! Она пригодится ученому в будущем, когда на него восстанет чуть ли не вся старая геология…

Однако главными в книге были не ошибки и фантазии. «Термодинамика атмосферы» была книгой смелой и оригинальной, в ней впервые делалась попытка объяснить физику атмосферы, и она завоевывала все новых и новых сторонников. Крупнейшие ученые понимали ее огромное значение. Прочитав «Термодинамику атмосферы», замечательный русский ученый, один из первых исследователей климатов Земли, Воейков воскликнул: «Взошла новая звезда в метеорологии!».

Уезжая из Гамбурга, Альфред обещал Эльзе писать часто и подробно. И верно, он писал. Но письма были коротки и редки. Эльза знала — он очень занят. На столе у отца ей часто попадались журналы с его статьями. Но все же он мог бы писать хоть немного чаще. Ведь она же писала ему каждый день. Правда, только писала, а не отправляла — рвала написанное раньше, чем успевали высохнуть чернила.

Как-то ранней весной 1912 года Кёппен объявил:

- Сегодня к нам придет Вегенер. Он в Гамбурге. Интереснейший человек!

Эльза заволновалась. Она то и дело подбегала к окну и смотрела на заснеженную дорожку, ведущую от дома к улице. «Вот-вот покажется Альфред. Да, она любит его, самой себе в этом можно признаться. Ну, а любит ли он?»

По дорожке быстро шел к дому Альфред. Девушка едва успела отбежать от окна. Гость уже вошел в комнату.

Эльза хотела сразу же поговорить с Альфредом. Но отец целиком и полностью завладел гостем. Весь вечер они говорили о своем — об атмосфере, о Гренландии, о климатах. Помогая матери убирать со стола, Эльза прислушивалась к голосам в кабинете. «Где-то сейчас ужасная жара, а где-то лютый мороз, где-то бушуют ветры, а где-то полный штиль. Неужели весь вечер можно говорить об этом? Неужели он так и уйдет, ничего не сказав ей?»

Беседа ученых затянулась за полночь.

- Ведь я приехал в Гамбург, чтобы поговорить с вами, — растерянно произнес Вегенер, прощаясь с Эльзой. — Как же так получилось? Мы обсудили с вашим отцом всего лишь одну проблему, а прошло уже столько времени.

Но растерянность не была свойственна Вегенеру. Он тут же нашел выход.

- Мы поговорим с вами утром.

- Завтра утром? Но я слыхала, вы с братом собираетесь утром подниматься на аэростате.

- Да, Курт просил меня помочь ему в одном полете. Но почему бы вам не полететь с нами? Это будет непродолжительный и нетрудный полет. А вы уже поднимались на аэростате. Так, значит, до завтра!

…И вот она стоит, прижавшись к борту корзины. Но сегодня она не смотрит вниз, не ищет среди зелени своего дома. За ее спиной Альфред и Курт. До нее долетают слова: «Температура, ветер, давление…» Но девушка не прислушивается к разговору. Она думает о своем.

«Зачем она в этой корзине? Почему летит? Альфред только заикнулся, может быть, пошутил, а она сразу согласилась. А он и не вспоминает о ней, и думать забыл…»

Неожиданно Альфред обращается к девушке:

- Эльза, я прошу вас быть моей женой. Вы согласны?

От волнения она не может произнести ни слова и только кивает головой. Альфред достает из маленькой коробочки два обручальных кольца и надевает одно из них на руку Эльзы…

Вечером Эльза признается матери:

- Я думала все бывает не так, совсем не так, мама.

- Теперь все у тебя будет не так, как ты думаешь, — отвечает мать. — Совсем не так, как у обычных людей. У ученых всегда все не так. Я-то это хорошо знаю. Я больше двадцати лет живу с твоим отцом…

Карту Гренландии, ту, что в детстве висела над кроватью Альфреда, Курт запомнил на всю жизнь. Как и на всех картах того времени, остров был пересечен на ней двумя горизонтальными пунктирными линиями — на юге и на севере. Над южной линией мелкими буквами было напечатано: «Нансен, 1888 год». Это в 1888 году знаменитый Фритьоф Нансен пересек южную узкую часть ледяного острова. Над северной линией стояло: «Пири, 1892 — 1895 годы». Это американец Роберт Пири пересек северную часть ледяного щита. Но к двум линиям, пересекавшим остров на обычных картах, тринадцатилетний Альфред добавил еще свою, третью, которой не было ни на одной карте мира. Жирная неровная линия, проведенная от руки плохо заточенным красным карандашом, пересекала остров посередине, там, где ширина его была наибольшей — тысяча километров.

Курт поинтересовался тогда, что это за линия.

- Здесь пройдем мы, — ответил Альфред. — И, взяв карандаш, вывел над красной линией: «Альфред Вегенер 19.. год».

Видимо, в том, что он с какими-то пока еще неизвестными товарищами пересечет остров в этой самой широкой, считавшейся совершенно недоступной части, Альфред не сомневался. Оставалось только уточнить год.

Примерно в то же время Альфред записал в свой дневник: «Ни один человек, который хочет свершить в жизни что-нибудь значительное, не должен ждать, пока ему представится возможность это сделать. Для него должно быть законом: «Я это свершу или умру». Откуда взял молодой Вегенер эти слова, неизвестно. Может быть, придумал сам. Но он остался им верен всю жизнь. Он не ждал; он действовал, настойчиво добивался своей цели.

…Однажды, войдя в кабинет Альфреда, Курт увидел на его письменном столе старую детскую карту. А может, это была и не та карта. Только на ней, как и на той, старой, через всю Гренландию в самом широком ее месте была проведена от руки жирная красная линия.