Нори взглянула на часы и тяжело вздохнула.

— Мне нужно домой.

— Разве? — криво усмехнулся Артур.

— Нужно, — упрямо повторила девушка.

— Не спеши, Нор. Пожалуйста. Ночь будет долгой, побудь со мной еще немного.

— Не могу, родной.

— Можешь.

Артур склонился, чтобы провести носом по ее шее. Его рука легла Нори на талию, чувственно поглаживая. Она вся затрепетала, снова ощущая сладость и горечь возбуждения одновременно.

— Малыш, не надо. Пожалуйста. Это нечестно.

— Я знаю. Но если это единственный способ тебя задержать…

— И способ напомнить, что меня не хочет собственный муж.

Нори не сдержалась, всхлипнула, а Артур резко отпрянул, словно обжегся о ее кожу, которую щекотал невесомыми поцелуями.

— Что? Как это он тебя не хочет? Рехнулась что ли, Нор? — громко возмущался Артур. — Или Эрика импотенция накрыла уже?

— Не знаю. Я, черт подери, ни черта не знаю о его члене. Он все время уставший и нервный. Сначала мне было нельзя, потом Маргошка не давала спать, а теперь… теперь ему просто не надо. Я вообще не интересую его. Некрасивая стала.

Нори была готова разрыдаться, и Артур усиленно искал слова, чтобы утешить ее. Но последнее заявление девушки показалось ему столь абсурдным и нелепым, что он заржал, как конь. Разумеется, это стало для Нори последней каплей. Она расплакалась.

Артур быстренько взял себя в руки и прижал Нори к себе крепко-крепко. Он гладил ее по спине, терся щекой о ее волосы, нашептывая:

— Глупенькая девочка. Ну в каком месте ты некрасивая?

— Толстая стала. После родов толком ничего не уходит. Живот… грудь… все!

Савицкого аж затрясло от гнева и возбуждения.

— Ты понятия не имеешь, как прекрасна, Эланор, — бормотал он, заводясь от ее глупой неуверенности и собственных слов все сильнее и сильнее. — Ты была такой миленькой угловатой девочкой, а сейчас превратилась в потрясающую женщину. Ты такая аппетитная, Нори. Чертовски манящая. Если бы ты знала, как я хочу тебя…

— Вообще-то знаю, — вдруг хихикнула Нори через всхлип. — Ты же трешься членом о мою ногу.

— Черт, — ругнулся Артур, отодвигая пах.

Но его руки легли на бедра Нори, поглаживая, чуть надавливая на них с внутренней стороны.

— Ты поэтому так реагируешь на меня, да? — решил уточнить Артур. — Сколько без секса?

— Полгода.

— Капец.

— Вообще, ты мне в принципе не противен, но последнее время я готова трахнуть и табуретку. Хоть вибратор покупай.

— Хочешь подарю? У меня есть.

Теперь настала очередь Нори хохотать.

— Откуда у тебя вибратор? Зачем?

— Ну, знаешь ли… Девочки любят поиграть.

— Фу-фу-фу. Это после твоих девочек подарочек мне предлагаешь? Нет уж, спасибо.

— Подумаешь, — пожал плечами Артур, — Не больно-то и хотелось.

Савицкий подхватил Нори под попу, усадил на подоконник и навис над ней, опаляя дьявольским соблазнительным взглядом.

— Может, хер с ним со всем, а? Я хочу тебя, ты меня хочешь. Давай разок, Нор.

— Оно того не стоит, Артур.

— Ты даже не представляешь, от чего отказываешься, Цветочек.

Нори снова захихикала.

— Мы трахались, малыш. Забыл? Так что я представляю. Прекрасно представляю.

Она была готова поклясться, что услышала, как Артур скрипит зубами.

— Не сравнивай, Нори. Ты не знаешь, что я могу, если очень хочу. А сейчас я хочу… Очень!

Нори снова вся затрепетала. Ее комплексы, нажитые за время декрета Эрика, вдруг рухнули. Она снова почувствовала себя красивой, молодой, сексуальной. Ведь ее хотел Артур. АРТУР!!! Мать его, Савицкий.

И хотя тело ныло от столетнего воздержания, моля согласиться, ее душа и сердце были более чем удовлетворены и тем, что она просто была желанна.

Нори улыбнулась, легонько коснулась губ Артура своими, погладила его по щеке.

— Я столько раз представляла, что ты можешь со мной сделать… если по-настоящему захочешь. Не стоит воплощать это в жизнь. Мое слабое сердечко может не вынести. Не говоря уже о других органах.

Артур открыл рот, чтобы ответить, но передумал. Он убрал от нее руки и сделал шаг назад. Улыбаясь, он смотрела на Нори с минуту, словно видел в первый раз, а потом обнял. Так крепко, что у девушки перехватило дыхание.

— Ты невероятная. Я так люблю тебя, Нор.

Длинный коридор, каждый шаг — как нож…

Ты, по мне тоскуя, меня не ждешь.

Ты, себя виня, стала для меня

Слаще чем вино, хуже чем гаррота…

Артур возвращался в офис после изматывающего дня деловых встреч. Он мечтал упасть в свое кресло и пошариться оставшееся рабочее время по соцсетям. Голова гудела, и нужно было отвлечься, чтобы мозг не вскипел. Но на ресепшене его «обрадовали» новостью о посетителе, который ждал в кабинете. Стиснув зубы, Савицкий прошел в кабинет, заранее ненавидя незваного гостя. Он дернул на себя дверь, уже готовый толкнуть речь о жуткой занятости и кратком времени для беседы по существу. Но замер, едва увидев женщину у окна. Она стояла к нему спиной, глядя через стекло на город. Волосы подняты вверх, строгий деловой костюм цвета беж и туфли на высоком каблуке. Эту стать, осанку и фигуру Артур не спутал бы.

Он медленно пересек кабинет, смакуя то волшебное чувство предвкушения. Встав за ее спиной, Артур склонился, вдыхая запах.

— Наташа, — пробормотал он ей в шею, положив ладони ей на плечи, — Наташа.

Стейна вздрогнула, впервые слыша свое мирское имя из его уст, и с трудом сдержала дрожь, но мурашки побежали по ее спине.

— Привет, — тихо проговорила она. — Я была у Ларса, обсуждали встречу летом, решила и к тебе заглянуть. Это ничего?

— Ничего, — выдохнул Савицкий, — я рад тебе.

— Я тоже рада, — ответила она сдержанно, поворачиваясь, наконец, к нему лицом.

Артур долго и молча смотрел на нее, а потом склонился к губам, но так и не поцеловал. Он снова уткнулся носом в ее кожу, жадно вдыхая, почти мурлыкая.

— Боже, ты так пахнешь… Словно я вернулся домой.

— В Питер?

— На Север.

Утопив пальцы в ее волосах, Артур вытащил шпильки, вызволяя из плена густые пряди цвета спелой пшеницы. Мурлыканье превратилось в рык.

— Ты хоть понимаешь, что я до безумия хочу трахнуть тебя прямо тут… прижав к окну… стоя… сильно…

— Что тебе мешает? — простонала Стей.

— У меня здесь репутация блядски приличного адвоката.

— Как можно быть блядски приличным? — не сдержала подколки Старшая.

— Поехали покажу.

И Артур практически вытолкал ее из кабинета. Он предупредил администратора, что его сегодня его больше не будет, и широкими шагами поспешил к лифтам. Наташа едва поспевала за ним на каблуках, но, разумеется, не жаловалась. Она позволила себе полуулыбку, увидев красный Порш на парковке, но, конечно, промолчала. Хотя так и тянуло пройтись по неоднозначным отношениям Артура с его машиной.

Как ни странно, Савицкий ехал без лихачеств. И лишь легкое постукивание пальцами по рулю на каждом светофоре выдавало его нетерпение.

— А говорят, ты любитель погонять, наплевав на правила? — не сдержалась на этот раз Наташа.

— Угу, в Питере я бы тебя прокатил, а тут мигом права заберут и не спросят фамилию.

— Бедный, несчастный Кеннет, — посочувствовала Старшая, почти не издеваясь.

— Не бедный, и почти счастливый… теперь.

— И что тебе не хватает для полного счастья?

— Поскорее доехать уже.

— Нетерпеливый, как всегда.

— А с чего бы мне меняться?

— Действительно.

Когда они наконец доехали до дома Артура, его уже трясло от перевозбуждения. Едва войдя в лифт, он прижал Наташу к стенке и накинулся с поцелуями, задирая ее юбку, сминая грудь.

— А в этом доме у тебя какая репутация? — поинтересовалась Стей, тяжело дыша ему в рот.