- Заир Тагиев.

Максим без заминки расплылся в приветливой, располагающей к общению улыбке, а сам в это время судорожно вспоминал, кто такой этот Тагиев. По всему выходило, что этот самодовольный тип был одним из важных гостей, о которых ему прожужжал все уши Виталий. Тагиев был очень влиятельным и состоятельным бизнесменом, и пиар-менеджер уверял Максима, что они просто обязаны пригласить на ивент такого жирного во всех отношениях клиента. Максим не рассчитывал всерьез на приезд этой важной птицы, но, видимо, «Клуб» все же заинтересовал здорового азербайджанца, раз он почтил их своим присутствием.

- Здравствуйте, Заир. Наслышан о вас и рад, что вы смогли отвлечься от своих дел и приехать в нашу скромную обитель. Присаживайтесь, пожалуйста.

Заир прошествовал к расставленным перед письменным столом креслам и тяжело опустился в одно из них. Максим с опаской покосился на тонкие изогнутые деревянные ножки откровенно недешевого представителя итальянской мебельной промышленности, но промолчал. Сам налил нежданному визитеру коньяк и передал из рук в руки.

- Извините, Заир, я уже не ждал посетителей, поэтому у нас тут совсем скромное небольшое празднование…

- Да, я вижу, - кивнул тот, бросив недовольный взгляд на Сергея.

Щенок и не думал уходить. Держал в руках свой бокал, но не пил и очень внимательно смотрел на гостя. Может, он и знал, кто такой Тагиев, но ему было явно начхать на положение того в обществе, а сам Максим не собирался прогонять Сергея. В Заире было что-то неприятное, что-то очень скользкое, и Максим откровенно не желал оставаться с ним один на один.

- Я вас внимательно слушаю, – кивнул он с улыбкой Тагиеву.

- Во-первых, я хотел поздравить вас лично, - по-королевски высокомерно заявил Заир. – Ваше заведение обещает стать одним из любимых мест досуга нашей элиты.

- Спасибо, - скромно кивнул Максим.

- Во-вторых, я хотел сказать, что был лично знаком с господином Гофманом… вашим близким другом, как я понимаю. На самом деле, я очень хорошо его знал… кхм!.. царствие ему небесное.

Улыбка Максима осталась такой же радушной, но внутри он весь мгновенно напрягся. Оказывается, этот нацмен с хитрым жестким взглядом знал Густава и, судя по этому визиту вежливости, знал, откуда у никому не известного молодого спортсмена деньги на столь серьезное предприятие, как «Клуб».

- Вы правы, - произнес с приличествующей толикой грусти в голосе Максим. – Господин Гофман и я действительно успели стать не только руководителем и его подчиненным, но и близкими друзьями. Его уход был трагедией для всех нас – его близких друзей.

Максим сделал ударение на «нас», давая понять, что включает Тагиева в этот список.

- Да-да! Очень жаль! Очень жаль! – покивал головой тот. – Густав был очень хорошим предпринимателем. Если он видел в каком-то деле выгоду, то вцеплялся в него зубами, как бульдог, и не разжимал хватки, пока не получал все до последней капли, – Заир всезнающе и с каким-то непонятным намеком улыбнулся Максиму. – Думаю, он и вас поднатаскал немного. Обучил, как нужно вести дела в нашем сложном мире.

- Не без этого, - мягко согласился Максим. Напряжение не отпускало, наоборот, усилилось. Ему категорически не нравился этот человек, и его интуиция буквально вопила о том, что надо держаться от него подальше.

- На самом деле, - обронил Тагиев, - незадолго до того, как болезнь подкосила его, у нас было несколько дружеских встреч. (Ну, вы знаете, как обычно встречаются вечно занятые бизнесмены – в ресторане, за ужином и парой бокалов вина)… Так вот! В одну из этих встреч мы вспомнили и обсудили одно из его последних приобретений… «Орион» - так, кажется, назывался тот спорткомплекс?

Максим кивнул.

- Именно так.

- Неплохое вложение, - заметил Заир. - Но Густав так и не успел раскрутить его как следует и получить с него всю запланированную прибыль. Изначально, как вы наверно знаете, он хотел сделать там закрытое заведение по типу вашего. Но потом почему-то передумал и оставил все как есть – для пользования, так сказать, простым смертным.

Тагиев брезгливо скривился на последних словах, и Максиму отчетливо захотелось собственноручно выдворить его из кабинета и тщательно помыть после этого руки.

- И к чему привели ваши обсуждения? – ровно спросил он.

- Я предложил Густаву не заниматься ненужной благотворительностью и продать мне этот спорткомплекс. Я давно им интересовался, но Густав смог опередить меня. И раз он сам забросил свой проект, я думал выкупить у него спорткомплекс и сделать там все по-своему.

Максим опустил взгляд и стал рассматривать, как интересно отражаются в отполированной поверхности стола потолок и лампы. Его рука сама потянулась к лежащей на столе шариковой ручке и начала медленно крутить ее между пальцев.

- Я так понимаю, он вам отказал, – проронил он.

- К сожалению, - печально вздохнул Тагиев. – После его безвременной кончины я долго, правда, не слишком настойчиво, выяснял, кому же теперь принадлежит здание и земля вокруг него. И представляете, никто не мог мне ответить. Потому что никто толком не знал, кто такой Максим Мальцев. Очень, знаете ли, распространенная фамилия оказалась.

- А теперь вы знаете, что это я, – заметил Максим.

- Да! – по-отечески улыбнулся ему Тагиев. – Вы очень долго оставались в тени и не давали о себе знать, но сегодня вы громогласно и (что уж там!) с триумфом заявили о себе общественности. Признаюсь, я откровенно восхищен. Не имея всесильной поддержки влиятельных спонсоров, вы смогли с ограниченным количеством финансов построить эту красоту.

Тагиев обвел рукой кабинет Максима, который все еще вкусно пах новой мебелью и девственной чистотой хорошего капитального ремонта. Конечно же, он имел в виду не только эту отдельную комнату, но и весь остальной «Клуб».

- Спасибо, - серьезно кивнул Максим. – То, что вы сегодня видели, это даже не половина того, что я хочу предложить публике. Я не намерен ограничиваться боями без правил.

Тагиев восхищенно поцокал языком.

- Тогда, думаю, уже вложенных вами средств будет недостаточно, и вскоре придется делать новые вливания. Ваш проект очень амбициозный. И очень дорогой.

- Я это понимаю. И не спешу хвататься за все сразу. Как только появится возможность, я реализую еще несколько услуг, но не всё сразу.

- Да, средства вам понадобятся, и немалые, - протянул задумчиво Заир.

- Вы хотите что-то порекомендовать мне? – спокойно поинтересовался Максим. – Как один близкий друг Густава другому?

Тагиев ухмыльнулся.

- Вы могли бы ускорить процесс реализации ваших идей, если бы продали то, что вам, по большому счету, не нужно, а вырученные деньги вложили бы в то, что вас так увлекло.

- Вы говорите об «Орионе»? Потому что, кроме него и «Клуба», у меня ничего нет. Акции, оставленные мне Густавом, я был вынужден продать, чтобы купить это здание.

- Да, я говорю об «Орионе», – согласно прикрыл веки Тагиев.

Максим вздохнул.

- Спасибо, Заир. Ваш совет дельный… но я, к сожалению, не могу последовать ему.

Тагиев удивленно приподнял брови.

- Отчего же? Ведь вы, прошу прощения, не Густав и не настолько богаты, чтобы заниматься благотворительностью. Этот спорткомплекс не приносит вам прибыли. Наоборот, вы тратите на его поддержание те средства, которые могли бы использовать с большей пользой.

Максим пристально посмотрел Заиру в глаза. Ручка в его руке уже вовсю танцевала меж пальцев, пытаясь увернуться от их цепких болезненных объятий.

- Все обстоит так, как вы и говорите, - негромко согласился он. – Но этот спорткомплекс важен для меня, и я не могу продать его. Прибыли от него, конечно, нет, но и убытки не такие уж большие. И пока все остается так, как есть, я не собираюсь что-либо менять.

Заир перестал улыбаться и досадливо поджал губы.

- Максим, вы же разумный человек, - едва заметно раздражаясь, проронил он. – Неужели вы настолько сентиментальны, что готовы держаться за это громоздкое и крайне расточительное напоминание о прошлом?