— Это нелюди! — крикнул кто-то, бросаясь за борт. В стане врага нарастала паника.

У Дина кружилась голова. Он заметил избитую Роберту, из последних сил поднимающуюся на ноги. Ее дрожащие руки нащупали эфес рапиры, из брови хлестала кровь, застилая глаза.

Роберта сквозь пелену видела, что на нее бросается пират с огромной булавой. В последний момент она подставила под удар рапиру, но бесполезно — булава угодила пиратке прямо по лицу. И хотя часть силы была погашена, удар оказался очень мощным. Стальные шипы раздробили нос, порвали щеку, повредили скулы и выбили зубы. Роберта упала без сознания. Дин в ярости выкрикнул заклинание, и с пальцев его сорвалась молния. Пират с булавой сгорел заживо, так же как и десяток других, оказавшихся рядом.

Грэм в этот момент отчаянно рубился у бизань-мачты, уперевшись в нее спиной. Его окружили враги, по правой руке струилась кровь, но бой продолжался.

Фрэнсис, поглощенный битвой, не видел ничего вокруг, он выбирал себе следующую жертву, и бросался вперед. Пощады от него ждать не приходилось, сила была нечеловеческой, и еще никто не смог уйти от его сабли. Пираты поддались панике, бросаясь от него врассыпную, кое-кто, не дожидаясь погибели, прыгал за борт.

Фрэнсис вдруг остановился. Казалось, ничего не произошло, но его будто пронзило насквозь, и он замер на месте. В голове застучали молотки, в глазах потемнело. Его настигла жуткая слабость. Не в силах более стоять, Фрэнсис присел на колени, а потом плавно лег, обхватив голову руками. Пираты в недоумении остановились.

Воспользовавшись затишьем, Оливье прицелился и выстрелил в Черную вдову. Пуля угодила в ногу, пиратка вскрикнула, и припала на одно колено. Оливье тут же очутился рядом, размахивая кортиком. Он выбил саблю из ее рук, тем самым вынудив сдаться.

— Бой окончен! — гаркнул он, — если вам дорога жизнь, то сдавайтесь! Ваш капитан повержен!

Фрэнсис лежал в полуобмороке, свернувшись в три погибели. Никогда прежде он не чувствовал такой слабости. Рядом с искалеченной Робертой сидел Дин, не в силах подняться. Грэм, прижавшись к мачте и тяжело дыша, продолжал отбивать атаки, но был наглухо окружен пиратами. И только Оливье стоял посреди побоища, приставив кортик к шее Черной вдовы. Кровь хлестала из ее ноги, но пиратка не смела пошевелиться, чувствуя холодное железо у глотки. Оливье объявил победу, но победой и не пахло. Пиратов Черной вдовы оставалось около трех десятков, и против них был один Оливье. Кто-то крикнул: «В атаку!» И все рванули вперед, добивать врагов, которые сражаться более не могли.

На ноги поднялся Дин. С уст его сорвалось заклятие, темная аура окутала пирата со всех сторон, и рассеялась в тот же миг от порыва ветра. На неприятном для слуха наречии колдун выкрикнул магические слова, с рук его слетели молнии, белыми вспышками испепеляя врагов.

— Сложить оружие! — кричал Оливье, заглушая вопли умирающих, — сдавайтесь, если жизнь дорога!

— Приказываю сложить оружие! — выкрикнула Черная вдова, — колдуна не победить!

Пираты в ужасе бросали сабли, кидая испуганные взгляды то на обгоревшие трупы товарищей, то на колдуна, который еле стоял на ногах, но снова что-то шептал.

— Мы сдаемся! — поддавшись панике, завопил окровавленный пират, выпуская из рук стилет. В смятении его соратники побросали оружие на палубу.

Грэм, недоверчиво подглядывая на лежащие под ногами сабли, растолкал окруживших его пиратов и бросился к Роберте. Вид ее порванного лица, заставил кровь застыть в жилах. У него задергался глаз, рука снова нащупала топор, Грэм тяжело поднялся, взглядом зверя озираясь на окружающих.

— Мы сдаемся! — снова крикнула Черная вдова, вид обезумевшего Грэма приводил ее в ужас.

В этот момент он почувствовал, что рука Роберты коснулась его штанины. Он отбросил топор и присел к ней. Она что-то шепнула, но Грэм не расслышал. Он поднес ухо прямо к ее изувеченному рту, в котором не хватало половины зубов, из порванных десен лилась кровь, а губы было не различить.

— Не надо, — слабо произнесла она, — пусть идут.

Грэм сидел над ней, позабыв про мир вокруг, все мысли и чувства умерли в голове. В полной отрешенности невидящими глазами он уставился куда-то вверх.

— Пускай он перестанет заклинать! — заверещала Черная вдова, — старик, скажи колдуну, что мы больше не сражаемся!

Но Оливье ее не слушал, он бросился к Фрэнсису. Тот пытался присесть, но у него не получалось.

— Ты ранен?! — воскликнул Оливье, схватив его за плечо.

Фрэнсис пальцем поманил его ближе. Оливье подставил ухо, и тот шепнул:

— Пусть убираются. Никого не убивать.

Оливье встал во весь рост:

— Приказ капитана! Вы можете проваливать! Фрэнсис Эвери дарует вам жизнь. Садитесь на шлюпки и уплывайте! Корабль со всем содержимым мы забираем в качестве трофея.

Пираты бросились к лодкам, с опаской оглядываясь на колдуна, который все так же стоял на месте, согнувшись в неестественной позе. Губы его более не двигались, он застыл, будто умер. Шлюпки спустили на воду, в них разместились остатки команды Черной вдовы. Они отчалили, прощаясь с флейтом, и каждую секунду ожидая пушечного залпа вдогонку. Но выстрелов не было, и только весла шлепали по воде.

Дин рухнул на палубу. Фрэнсис лежал, не шевелясь, Грэм сидел без движения, а Роберта истекала кровь. Вконец ошалевший Оливье не знал, что делать. Запаниковав, он носился кругами. После того, как он поглядел на Роберту, его начала бить дрожь, он понимал, что если сейчас ей не обработать раны, то она может на всю жизнь остаться с изувеченным лицом.

— Стойте! — крикнул Оливье вдогонку пиратам Черной вдовы, пока те не отплыли слишком далеко. — Нужен врач!

Гребцы подняли весла.

— Мы сражались честно, а теперь я прошу о помощи! Я умоляю! — дрожащим голосом кричал Оливье, кидая на них бешеные взгляды, — если среди вас есть врач, то я прошу о помощи!

Шлюпки покачивались на воде, весла повисли в воздухе.

— Я заплачу! Ну же! За помощь обещаю треть от всего, что есть в трюмах!

В одной из лодок поднялся курносый пират с глубоко посаженными глазами, и под осуждающие взгляды остальных прыгнул в воду. Оливье бросил ему канат, и тот быстро поднялся на борт. Оттуда он помахал своим:

— Простите, но я покидаю команду.

— Скорее, — нервно проговорил Оливье.

Пираты не сказали ни слова, весла упали в воду, и шлюпки продолжили движение.

— Я умоляю, помоги им!

— Спокойно, папаша! Все будет в лучшем виде.

— Господин доктор…

— Зови меня Пьер.

— Очень надеюсь на вас, — промямлил Оливье.

— Какие-то вы беспомощные, — первым делом Пьер подошел к Грэму.

Тот все так же сидел на месте, и не подавал признаков жизни. Доктор осмотрел его со всех сторон, а потом отвесил звонкую пощечину. В глаза Грэма вернулась понимание, он вздрогнул.

— Эй, бугай! Будешь тут сидеть, или поможешь мне? Смотри, девчонка истекает кровью, тебе ее совсем мне жалко?

Грэм резко встал, Пьер рванул назад, но поздно, на шее мертвой хваткой сомкнулись пальцы великана.

— Пусти его, пусти! — завопил Оливье, — пусти его!

Грэм ослабил хватку и Пьер вырвался.

— За такую грубость, — прокашлялся Пьер, — я потребую за работу половину того, что есть в трюмах.

— Хорошо, хорошо! — крикнул Оливье, — половину, так половину, только скорее!

— Что ж, приступим. Бугай, слушай меня. Сейчас ты берешь всех, кто остался жив, и несешь вниз. Знаешь что, тащи в трюм, я привык там работать. Только аккуратно, смотри, не убей их по дороге. Девчонка совсем плоха.

Грэм послушно поднял Роберту и понес вниз. Доктор тем временем удалился за инвентарем. Оливье оставался на верхней палубе, пока Грэм не перенес всех, и с последним заходом спустился вместе с ним в грязный трюм. Там уже был Пьер, аккуратно раскладывающий инструменты, среди которых оказалась пила, подозрительно напоминающая плотницкую.

Пьер обошел пациентов. Сначала оглядел Дина.

— Колдунов никогда не лечил, но вроде все нормально. Наверное, магия его добила. Бугай, отнеси его в каюту, поспит и очухается. Старик, раздобудь ром.