Книга Иова, представляющая собой книгу мудрости и высшей набожности, возможно, датируется

400-500 годами до н.э.

Автором “Плача Иеремии” о падении Иерусалима в начале шестого века до н.э. вполне мог быть и

сам Иеремия.

Мы, опять-таки, должны упомянуть и Песнь Песней Соломона — аллегорические песнопения, в

основном воспевающие Божественную любовь, а также Книгу Притчей Соломоновых — собрание

изречений Соломона и других придворных мудрецов и Книгу Екклезиаста, или Проповедника, в

которой ведутся рассуждения о Земном счастье и мудрости.

Таким образом, перед нами — сборник трудов с очень противоречивым содержанием. Эти труды

на основании самых разных источников писались в течение, по меньшей мере, семи веков и лишь

затем, с некоторыми видоизменениями, характерными для каждой религиозной конфессии или

течения, были слиты воедино. Как же получилось, что это собрание, отдельные части которого

датируются разными веками, смогло стать неразрывным целым? Более того, вследствие идеи

незыблемости, которую оно преподносит, по-гречески все эти Писания вместе были названы

“Канон”.

Текст Ветхого Завета в своей совокупности восходит к дохристианскому периоду. Это

произведение Иудаизма, как такового. Процесс соединения отдельных Писаний начался, возможно, в седьмом веке до н.э., а затем, к ранее уже признанным, присоединились Писания, возникавшие в более поздние периоды. Следует, однако, заметить, что Торе (Пятикнижию) всегда

отводилось особое место. А по мере того, как исполнялись прорицания Пророков (предсказание

кары, которая сообразна с совершенным проступком), несложно было добавлять Писания этих

Пророков к тем, которые к тому времени уже были признаны в качестве Священных. То же самое

касалось и вселявших надежду утешительных заверений, которыми увещевали народ эти

Пророки. К началу второго века до н.э. сформировался так называемый “Канон” Пророков.

Другие Книги — Псалтирь, Плач Иеремии, Притчи и Иов, впоследствии вошли в Ветхий Завет

потому что использовались в целях проведения религиозных служб.

Христианство, которое первоначально существовало как Иудео-Христианство, стало объектом

пристального изучения представителями современной науки, такими, как кардинал Даньелу.

Далее мы сами убедимся в этом. Перед тем, как подпасть под влияние Апостола Павла, Христианство без труда восприняло наследие Ветхого Завета. Авторы Евангелий очень строго

придерживались его. Когда же сами Евангелия были подвергнуты “чистке” и был наложен запрет

на евангелические апокрифы, Ветхий Завет избежал подобной участи. В нем было оставлено и

принято все или практически все.

Был ли кто-нибудь, по крайней мере на Западе, осмелившийся в период средневековья

подвергнуть сомнению хоть какой-нибудь из аспектов этой противоречивой и несообразной

смеси? Ответ здесь один: таких не было, или практически не было. Что же касается критиков

Библии, они начинают появляться лишь в конце средневековья, и этот процесс продолжается

поныне. Но, как мы уже видели, церковникам никогда и ничто не мешало успешно идти своим

путем. Можно наверняка сказать, что на сегодняшний день накоплен ценный потенциал в такой

сфере, как критический анализ текста Библии. Однако при этом специалисты, имеющие

церковный сан, приложив массу усилий для анализа множества мелких подробностей, предпочли

не углубляться в то, что они называют “сложностями”. Едва ли они готовы исследовать их в свете

современной науки. Эти экзегеты совсем не против того, чтобы подкреплять свои выводы

историческими фактами в тех случаях, когда Библейские повествования согласуются с историей.

Но пока с их стороны не чувствуется искренней заинтересованности в проведении досконального

сравнительного анализа данных Библии и науки. Ведь они понимают, что это побудит людей

подвергнуть сомнению многие положения Иудео-Христианских Писаний, которые до сих пор

считаются полностью неоспоримыми.

Ветхии Завет и современная наука.

Некоторые открытия

В Ветхом Завете, как и в Евангелиях, есть ряд моментов, противоречащих данным современной

науки. Причем замечено: когда возникает какое-либо противоречие между текстом Библии и

наукой, всегда оказывается, что это противоречие касается очень важных моментов.

Как мы уже увидели из предыдущей главы, в Библии было обнаружено ошибочное описание

установленных наукой фактов, и мы привели некоторые из них — те, на которые указали

представителям религиозных кругов эксперты экзегезиса Иудейских и Христианских Писаний.

Вполне естественно, что они стремились приуменьшить важность подобных ошибок. Для них

вполне естественно, что авторы Писаний, почитаемые как святые, подчас преподносили

исторические факты, руководствуясь теологическими соображениями, и писали историю

сообразно определенным требованиям. Далее мы на примере Евангелия от Матфея увидим, что и

в Новом Завете реальные факты толкуются так же вольно, а комментарии к ним преследуют ту же

цель — убедить читателя в реальности того или иного факта, который на самом деле этой

реальности противоречит. Подобный ход рассуждений не может удовлетворить тех, кто способен

логически и объективно мыслить.

Если взглянуть на текст Библии с точки зрения логики, то уже одним этим можно выявить большое

количество противоречий и невероятностей. Существование различных источников приводит к

тому, что один и тот же факт оказывается представленным в различных вариантах. Но это еще не

все. Переписывания с внесением правок, более поздние дополнения в сам текст, как и

добавленные к нему впоследствии комментарии, включенные либо в сам текст, либо в очередной

его вариант, — все это бесповоротно подтверждено специалистами, критически анализирующими

Писания. Даже некоторые из религиозных деятелей сами честно указывают на это. К примеру, отец Де Во в своей общей вступительной главе, предваряющей Бытие (стр. 13-14), привлек

внимание к многочисленным противоречиям. Мы не будем перечислять их прямо здесь, поскольку приведем несколько случаев далее на страницах этого исследования. При чтении

текста Бытия создается впечатление, что нет необходимости воспринимать его буквально.

И вот очень типичный тому пример.

В Бытии (6: 3), Бог перед Потопом решает, что отныне продолжительность человеческой жизни

сократится до ста двадцати лет, “… пусть будут дни их сто двадцать лет”. Далее, однако, мы

замечаем (Бытие, 11: 10-32), что десять потомков Ноя прожили жизнь продолжительностью от 148

до 600 лет (см. таблицу в этой главе, где показаны потомки Ноя вплоть до Авраама).

Противоречие между первым и вторым местами повествования вполне очевидно. Объяснение же

тому — элементарное. Первый отрывок (Бытие, 6: 3) заимствован из Яхвистского варианта текста, датированного, как мы видели, вероятнее всего, десятым веком до н.э. А второй отрывок Бытия

(11: 10-32) появился гораздо позже (в шестом веке до н.э.) — ведь он заимствован из

Сасердотальского варианта текста. Генеалогии были представлены в этом варианте впервые, и вся

масса представленных сведений о продолжительности жизни столь же “точна”, сколь и

невероятна.

Именно в Бытии мы находим самые очевидные противоречия с данными современной науки.

Они касаются трех существенных моментов:

1. Сотворения мира и этапов этого Сотворения;

2. Времени Сотворения мира и времени появления человека на Земле; 3. Описания Потопа.

Сотворение мира

Как указывает отец Де Во, Бытие “начинается с двух чередующихся описаний Сотворения мира”.

Анализ их совместимости с данными науки приводит нас к необходимости взглянуть на каждое в

отдельности.

Первое описание Сотворения мира