- Мам, - я сжала ее руку, глядя как один из них, огромный с черными волосами и шрамом на лице бросает на меня странный взгляд, от которого мне становилось жутко. - Он на меня странно смотрит... Я боюсь его...

- Потерпи, Фи, - прошептала мама, поглаживая мою руку. - Скоро этот кошмар закончится... Моя девочка, моя Фелия...

По щекам матери катились слезы, а он прижимала платок к лицу, вздрагивая от душивших ее рыданий. Я чувствовала, как у меня по щеке течет слеза. Моей любимой сестрички, моей Фелии больше нет...

Я снова подняла глаза, встречаясь со страшным, мертвым взглядом, а по его губам скользнула такая улыбка, от которой у меня по коже побежали мурашки.

- Мамочка, - шептала я, прижимаясь к ней. - Он страшный... Мамочка...

- Не переживай, - прошептала мама, с опаской глядя в сторону этого страшного человека.

Бородатый кивнул в нашу сторону, а улыбка стала похожа на оскал. Я съежилась, прячась за мать и слыша, как к нам приближаются тяжелые шаги. Только не к нам!, - мысленно умоляла я. Только не за нами!, - шептала я, закрывая глаза при виде нависающей над нами огромной тени.

- Девчонка в коридоре. Мать за мной, - я услышала хриплый, страшный голос, чувствуя, как дрожат мои колени. - С ней я потом побеседую.

- Понимаете, - всхлипнула мать. - Наша дочь погибла в Академии. Она училась на четвертом курсе... Фелия Фелицис... Нас просили пройти сюда, чтобы мы...

- Молчать! - страшный голос заставил маму оборваться на полуслове. Огромная дверь захлопнулась, а я обняла колени, глядя на следы крови, которые уже успели растоптать.

- Фелия, - я чувствовала, как мои губы дрожат, а перед глазами расплывались черные мрачные стены. В моих руках была сжата маленькая тряпичная куколка, которую она сделала для меня. Помню, как она принесла ее, пряча за спиной.

- Завтра я уезжаю в Академию, - улыбнулась она, протягивая мне игрушку. - А она останется с тобой, чтобы ты не скучала!

- Не уезжай, - шептала я, беря ее за руку. - Прошу тебя... Это так далеко...

- Ну я же буду приезжать на каникулах? - улыбалась она, обнимая меня. - Я выучусь, стану великим магом и сумею исцелить тебя. Я помню, как стоял в углу папин старый чемодан, как мама ломала руки, умоляя Фелию быть осторожной. Я помню все это, а сейчас не могу сдержать слез, понимая, что я больше никогда ее не увижу... Никогда не обниму ее... И эта игрушка - это все, что у меня осталось... У меня никогда не было никого роднее ее... Она была так счастлива, когда ей пришел ответ. Фелия обнимала меня, смеялась и кричала, что теперь все будет хорошо! Теперь нам больше никогда не придется голодать! А ведь она была права... Теперь у нас с мамой есть деньги, много денег, я могу ходить, вот только ... Горький ком в горле не позволил произнести эти слова даже шепотом... Я проглотила комок слез, склоняясь к кукле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ее больше нет, - прошептала я, чувствуя, как дрожат мои губы.

Дверь открылась, а из кабинета вышла, пошатываясь мама, бледная, как полотно. Она зажимала рот трясущейся рукой, оседая в кресле.

- Иди сюда, - я видела, как этот страшный человек откинул волосы назад, впиваясь в меня взглядом.

- Нет! – закричала мать, придя в себя. – Нет! Я не позволю! Она слишком слаба здоровьем! Она недавно встала на ноги! Я прошу вас! Не надо… Не причиняйте вреда моей девочке… Вы ее пугаете! Пожалуйста! Пусть с ней поговорит кто-то другой…

- Иди. Сюда, - я чувствовала, как мать прячет меня за свою спину. – Я второй раз повторять не буду. Живо!

Он взял меня за руку, пока мать кричала, и втолкнул в кабинет. Дверь с грохотом закрылась, обрывая мамин крик. В мрачном кабинете было тихо, а я чувствовала, как бешено колотиться мое сердце в этой страшной и гулкой тишине. На двери был нарисован какой-то странный символ в круге. Точно такой же был на стене.

- Иди сюда, - послышался грубый голос, а я увидела кресло, в которое мне предложили сесть. – Я стараюсь… Поверь, я очень стараюсь быть вежливым…

На негнущихся ногах, затравлено осматриваясь, я подошла к креслу с обожжённой ручкой, а потом села на него, пряча ладони между коленями.

- Имя! – послышался голос, который пробирал меня до мурашек ужаса.

- Фей… Фей Фелицис… - прошептала я, заплетающимся от ужаса языком. – Мама называет меня Фиа… Иногда Фи… Но мое полное имя Фей… Фей Фелицис…

- Возраст! – снова услышала я, понимая, что он стоит за моей спиной.

- Пятнадцать лет… - прошептала я, вздрагивая от его дыхания и нервно сглатывая. – Мне пятнадцать…

Я слышала позади его дыхание, а у меня холодели ладони.

- Итак, Фей Фелицис, - в голосе послышалась насмешка. – Что ты знаешь о демонах? Тебе сестра ничего о них не говорила?

- Нет, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как у меня стучат зубы. Мне показалось, либо его волосы коснулись моей шеи.  – Она мне ничего о них не говорила. Однажды, в детстве папа рассказывал … сказку… про демона… Демона, который требовал душу с того, кто пройдет по волшебному мосту… Давным-давно, в одной деревушке…

- Достаточно! – я почувствовала, как его огромная рука легла мне на шею, слегка сдавливая ее. – Я не хочу слушать твои детские сказки! Отвечай на мои вопросы! Повторяю еще раз! Что ты знаешь о демонах?

- Н-н-ничего, - прошептала я, чувствуя, как его рука скользит по моей шее. Мое сердце вздрагивало от страха в тот момент, когда огромна рука, опустила рукав моего платья, больно впиваясь в мое плечо. – Она мне ничего не… не… г-г-говорила…

Мое плечо отпустили, а он обошел кресло, пока я с ужасом смотрела на страшного оскаленного волка и на окровавленный, разорванный плащ.

Мне в лицо полетели какие –то бумаги, заставив меня вздрогнуть и вжаться в спинку.

- Это – переписка! Вот твое письмо! – я сглотнула, глядя на буквы, которые написала своей рукой. – Кто такой Эсмонд? Ты знаешь это имя? Эсмонд Даст?

- Я… я слышала его… Он перевел на деньги… Он друг … Фелии, - вздрогнула я, чувствуя, как его рука берет меня за волосы, а я смотрю в страшные, мертвые, желтые глаза.

- Это – ректор Академии. Эсмонд Даст – ректор Академии Магии, - я с ужасом пыталась отвести взгляд. – Смотри на меня! Еще раз повторяю. Эсмонд Даст – ректор Академии Магии. На каком основании ректор открыл на ваше имя счет, на который бросил огромную сумму денег?

- Я.. я не знаю, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как его лицо приближается ко мне. В этот момент я замерла, боясь вздохнуть.

- А я знаю. Твоя сестра была его шлюхой! – прошептали мне. – Об этом знает вся Академия. Он тоже мертв. Они мертвы. Их пепел был найдет в его спальне!

- Шлюхой?  - мои глаза округлились. – Нет! Фелия не могла! Она всегда была хорошей девочкой! Она бы никогда на такое не пошла! Может, он просто пожалел нас?

Мне на ухо послышался хриплый смех, а дыхание обжигало мою шею.

- Эсмонд? Пожалел? О, нет!

Я боялась даже шевельнуться. Она не могла! Нет! Фелия не могла бы на такое пойти!

- Она не могла…, - прошептала я, чувствуя, как до боли сжимаю руки коленями.

- Что не могла? – послышался грубый смех. – Сосать его член не могла? Раздвигать ноги не могла? Стонать не могла, когда он насилует ее? Что из этого она не могла?

Я чувствовала, как у меня перехватило дыхание в тот момент, когда огромная рука развела мои колени.

- А теперь представь себе, - хрипло заметило это чудовище, приподнимая мою юбку и обнажая мое колено,   - Как твоя любимая сестрица раздвигает ноги перед ним…

Его рука скользнула по моей коже, вызывая озноб ужаса.

- Как течет в тот момент, когда его член входит в нее, - я почувствовала, как рука гладит мою дрожащую ногу, собирая складками юбку. – Как стонет и умоляет отыметь ее, как последнюю шлюху…  И все для того, чтобы вы с мамочкой ни в чем не нуждались…

Я тяжело дышала, чувствуя, как у меня пересохло во рту в тот момент, когда рука прикоснулась к моему белью.