Смит останавливается, и я тут же понимаю, что он знает. Он дарит мне точно такой же взгляд, что и все в городе, когда это произошло. Жалость.

— Он рассказал тебе? — шепчу я.

Смит сжимает переносицу и кивает.

— Чёрт бы его побрал. Чёрт возьми! — кричу я. Слёзы, которые раньше просто застилали глаза, теперь свободно стекают по моему лицу. Джей обещал. Он обещал мне, что не расскажет. Я заставила его пообещать, никому не говорить. Хотела попытаться жить в этот раз. Намеревалась посмотреть, смогу ли я встретиться с кем-то, кто не знает самые интимные и унизительные подробности моей жизни.

Он откашливается.

— Я увидел сообщение от него, высветившееся на экране, когда передвигал твой ноутбук прошлой ночью.

— Ты читал мою работу?

Он наконец-то поднимает голову, и смятение в его глазах делает моё горло сухим.

— Да. Я не хотел, но мне нужно было передвинуть его, а оно было на экране. Это вышло случайно.

Чёрт. Даже мой собственный брат не знает подробностей того, чем я занимаюсь. Не хочу, чтобы люди судили авторов, которые пишут такие невероятные истории, или меня. Я никогда не думала, что буду редактировать эротические романы, но как-то он очутился у меня на коленях.

На этот раз я опускаю голову. Ничего не могу сказать. Не знаю, что сказать. Не знаю, что он хочет мне сказать… чего ожидает от меня. Моя профессия не смущает меня, но мне стыдно за то, что произошло, и честно говоря, за то, что я сделала и сказала вчера утром. Я вела себя как дура, как подросток, и чувствую себя идиоткой за это. Но теперь он знает, и это заставляет меня чувствовать себя ещё более ничтожной.

— Слушай, я облажался, ладно? — я не слышу, как он двигается, но чувствую его руку на подбородке, когда он поднимает мою голову вверх. — Ты такая красивая, Мелли. И я просто… я никогда… — он опускает руку и прячет её в карман. — Я мужчина, а ты умная, красивая, веселая… я вёл себя неподобающим образом. Я не привык к кому-то столь… сладкому. Мне так же…

Я не позволяю ему закончить, потому что больше не могу его слушать. Я не позволяю извинениям за то, чего я хотела так чертовски сильно, выскользнуть из его уст. Чего у меня никогда не было… чувствуя желание, которого не знала, я томилась желанием. Может быть, это тоже глупо, но это будет стоить смущения. Мой рот обрушивается на его, и даже с моей неопытностью, я проскальзываю своим языком к его.

Смит издаёт низкий гортанный стон, наполовину скулёж, наполовину рычание, и обнимает меня. Независимо от контроля, что был у меня в момент смелости, он давно исчез, и я с радостью позволяю ему взять надо мной верх. Его рука скользит по моей спине, а затем снова вниз. Кончики его пальцев спускаются вдоль пояса моих штанов для йоги и двигаются по моим стрингам. Он слегка тянет, и я хныкаю от ощущения.

Наконец я обнимаю его и провожу рукой по его волосам. Смит поднимает меня и сажает на кухонный островок, сбивая тарелку с едой. Звук бьющегося стекла заставляет меня остановиться, но Смит даже не обращает на это внимания.

Его руки поднимаются и обхватывают моё лицо, в то время как интенсивность поцелуя замедляется. В конце концов, он пытается отступить, но я не позволяю ему. Мне нравится его рот на моём. Мне доставляют удовольствие его руки. Мне импонирует, что он поглощает меня, и я хочу большего.

— Не останавливайся, — шепчу я перед тем, как поцеловать его снова.

Он отвечает, целуя меня немного грубо, более отчаянно. Я обвиваю ногами его талию, чтобы притянуть ближе. В тот момент, когда жёсткость под джинсами касается меня между ног, он вжимается в меня. Мои лодыжки выступают в роли тисков вокруг него, и я откидываю голову назад.

— О, Боже мой.

— Ах, черт, — бормочет он и повторяет движение.

Неразборчивый звук проходит через мои губы, один из которых я никогда прежде не слышала своими ушами, и свет вспыхивает за моими веками.

— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить, Мелли?

— Да.

— Посмотри на меня, детка.

Свечение слегка обжигает, но мои глаза находят его меньше, чем за секунду.

— Да… пожалуйста.

Его руки сгибаются, и он вращает своими бёдрами и трётся об меня так сильно, что я удивлена, как не соскользнула по гранитной стойке. Теплота и покалывание распространяются вниз от моего живота к сердцевине, и ощущение заставляет мои ноги дрожать. Я задерживаю дыхание, не зная, когда это прекратится.

— Дыши, Мелли. Позволь этому случится. Просто расслабься, — его ласковый голос успокаивает меня, и я выпускаю воздух со свистом. — Ну же.

— Смит…

— Боже, мне нравится, как ты произносишь моё имя.

Я чувствую это. Прямо там. Всё моё тело в огне, и бусинки пота выступают на затылке.

— Я не… я не могу.

Волна удовольствия дразнит меня, издевается надо мной, обещая то, что может быть.

Он наклоняется, отпуская мои бёдра, и прислоняется своим лбом к моему. Желание, исходящее от этого большого, сильного мужчины, чересчур велико. Его губы едва касаются моих, он украдкой высовывает язык и едва ощутимо дотрагивается им до моих губ.

— Просто позволь этому случится. Я хочу, чтобы ты кончила для меня. Можешь кончить для меня?

Он целует мне шею, вдоль ключицы, а затем оттягивает вниз воротник моей рубашки. Через хлопок моего белого лифчика он всасывает сосок в рот, и моя спина инстинктивно выгибается, удовольствие захватывает власть над моими нервами.

Тогда я делаю то, что он сказал, и отпускаю себя. И вот как это происходит. Боль между ног высвобождается и распространяется по всему моему телу, словно пожар, поджигающий мои чувствительные нервы.

— О, мой Бог, — я падаю на спину, и мои ноги внезапно перестают функционировать самостоятельно. Жар утихает под моей кожей, и я дрожу, прежде никогда не испытывая ничего подобного. Даже не подозревая, что то, что я редактирую и читаю, может быть реальностью.

Реальность. Смит. Он знает. У меня был оргазм от этого… чего-то, что он, вероятно, не делал с тех пор, как научился водить. Чего-то, чем я занималась в старшей школе до того, как изменился мой мир. Разница между мужчиной и мальчиком настолько велика, что они даже не на одном уровне.

Любая мысль, что я могу быть дерзкой с ним, улетучивается. В данный момент, мне так, чёрт побери, стыдно. Чёрт, чёрт! Я спрыгиваю со стойки, забывая, что тут повсюду разбитое стекло, но он хватает меня прежде, чем я могу порезать ногу.

— Что ты делаешь? — он сажает мою попку обратно на то место, которое я только что пыталась освободить, и степень тяжести того, что я сделала, поражает меня.

— Извини, — рыдаю я.

— Что? — его голос пропитан болью, а его брови поднимаются в замешательстве. — Какого чёрта ты извиняешься?

— Я не… я не знаю… Потому что это не то, что ты… — икота в горле мешает мне закончить предложение.

— Это не то, что я, что?

Я делаю глубокий вдох.

— К чему ты привык.

— Боже, Мелли. Знаешь, к чему я привык? — он хватает меня за подбородок и заставляет взглянуть на него. — Я привык к наступлению и до сих пор чувствую себя неудовлетворённым. Я привык к женщинам, которые хотят играть в игры больше, чем девочки со мной в грёбаной старшей школе. Свыкся с женщинами, которые так легко раздвигают свои ноги, что я усомнился в собственных моральных принципах. Я привык ничего не чувствовать, — он убирает руку от моего подбородка и хватает меня за руку, а затем прижимает её к груди в области сердца. — Я не привык к тому, что связано с моим членом.

— Но ты не… ты знаешь? — я затрудняюсь произнести настоящие слова. — Я не хочу, чтобы ты думал, что я использую тебя.

Он смеётся.

— Ты даже не знаешь, как использовать кого-то, Мелли.

Моя челюсть приоткрывается, и я пытаюсь оттолкнуться от него, унижение бьет меня в живот.

— Нет. Дерьмо. Это не то, что я имел в виду. Я имел в виду, что ты слишком милая. Ты так невинна, и в твоем миловидном теле отсутствует мстительная кость, чтобы манипулировать кем-то, — он улыбается. — И, честно говоря, я не помню, когда в последний раз испытывал нечто подобное. Если ты думаешь, что используешь меня, можешь использовать меня в любое время, когда захочешь.