Скачались не много ни мало личные дела Росса и его команды, а так же отчеты о выполненных ими заданиях. Ничего себе повезло! Джонни открыл первый файл, глянул, а потом трясущимися руками отложил комм в сторону и долго сидел, пытаясь восстановить дыхание. Поперек изображения Росса, занимавшего полстраницы, наискось было написано:  «Ликвидирован». И дата. Джонни затошнило.

К сигналу Джонни был уже полностью готов. Скачанные документы легли в память комма под паролем, над которым он размышлял не менее часа, все вещи, способные сдвинуться с места при старте, пристегнуты или примагничены, а сам он лежал на койке, притянутый к ней страховочными ремнями. Табло над дверью горело красным, запрещая членам экипажа, не участвующим в старте, подниматься со своих мест. Джонни отчетливо представил, как Лейла ложится на кушетку, отдавая последние распоряжения своему металлическому помощнику, как замирают в своих креслах Хилдс и Амир, как Рик и Даниэль – астронавигаторы, наперебой сообщают им данные для взлета, одновременно вводя курс в бортовой компьютер. Лин тем временем, как большой паук повисает на ремнях в техническом отделе, готовый в любой момент вмешаться в чуткий, почти живой  механизм корабля. Близнецы лежат ниже, в раскладных креслах, над которыми нависли огромные экраны. В лаборатории уже наверняка царит идеальный порядок – Вальтер не зря гонял своих весь день. Все животные закреплены, все растения укрыты, все образцы любовно расставлены по местам. Кухня, ферма, жилой отсек – все по очереди отчитываются о готовности и…

Корабль стартовал вертикально вверх, оставляя внизу клинику, где Джонни повел больше месяца. Пальцы машинально впились в край койки, несмотря на плавный, практически без рывков, взлет. Все оставалось позади, в прошлом, отрезанном мощной струей пламени. Все, кроме нескольких личных дел в комме и бесстрастной надписи поверх фотографии.

Ликвидирован.

Часть вторая.

В гипере заняться было особо нечем, поэтому Джонни скрупулезно выполнял наказы Лейлы и капитана: первую половину условного корабельного дня проводил в тренировках на специально оборудованном полигоне, а вторую посвящал изучению материалов по А40, пытаясь составить представление о системе. Звезда класса А, по показателям близкая к Солнцу, только планет в системе всего четыре. Джонни сверился с картой, еще раз проверил, правильно ли он нанес координаты, переданные «Авророй» в последний сеанс связи, а потом вздохнул и отодвинул комм. Подумал, рывком поднялся с койки, так же резко сел обратно и, коротко ругнувшись, принялся набирать пароль на закрытые файлы. С экрана на него снова уставился Риан Росс.

Если верить личному делу, он был старше Джонни всего на пять лет, но значительно превосходил его по интеллекту, физической подготовке и боевому опыту. Сто восемнадцать успешных боевых операций, некоторые из них проводились в таких богом забытых частях обитаемого космоса, о существовании которых Джонни даже и не подозревал. Восемь из этих миссий легли в основу его смертного приговора.

Их было всего пятеро. Маленький отряд, состоящий из чудовищ, не знакомых с жалостью, страхом, усталостью и сомнениями. От описаний преступлений поджимались пальцы ног и неприятно сосало под ложечкой, но Джонни вновь и вновь возвращался к чтению, пытаясь понять, что не так с этими людьми, откуда они взялись – такие?

Риан Росс был единственным из отряда, кого он видел вживую. «Лучше бы не видел», - промелькнула мысль, и Джонни уже привычным движением потер нечувствительную щеку. В тот день Россу понадобился «Рейнджер», стоявший на профилактике в космопорте и оставшийся почти без экипажа. Рядом находился круизный лайнер, чуть подальше – легкий истребитель класса F, но Росс почему-то выбрал именно их исследовательское судно.

- Не на тех напоролся, - со злорадством пробормотал Джонни, вспоминая свое геройское, но абсолютно самоубийственное выступление. Если бы не Лейла и капитан, не сидеть бы ему сейчас в каюте «Рейнджера». Да и где бы был сейчас сам «Рейнджер», вот в чем вопрос. В горле неприятно запершило.

И все же, зачем он ему понадобился?

К тому моменту четверо членов команды Росса уже были арестованы по обвинению в убийстве семидесяти человек из колонии на Кроносе, и только самому Россу удалось бежать, минуя гравитационные ловушки. Позже обнародовали и остальные их преступления, разом прогремевшие во всех новостных лентах. Джонни в сотый раз перечитал официальный рапорт и снова ощутил невнятное беспокойство, будто ему никак не удавалось сложить картинку из пазлов.

Первое – расстрелянная колония. Медицинский исследовательский центр, успевший в последний момент выйти в общий эфир с сигналом бедствия. Зачем Россу и его людям нападать на них? Помутнение рассудка, указанное в качестве причины в материалах суда, казалось Джонни неубедительным доводом. Он прекрасно помнил лицо Росса, его глаза. Они полыхали от бешенства, но безумия в них не было ни капли. Он был зол, даже разъярен, но прекрасно осознавал, что делает. Никакого помутнения, кристально ясный разум, и с этим никак не вязалась бессмысленная бойня.

Второе – зачем они вернулись? После всего случившегося естественно было бы бежать, затаиться, а они полным составом прибыли на Землю, где к этому времени уже разразился скандал. Должна же у них была быть причина…

Джонни и сам не понимал, почему его все это так интересует. Почему он снова и снова перечитывал пять досье, пытаясь найти в них ответ на вопрос, что двигало этими людьми? Кем они были? В личных делах не значились ни имена родителей, ни место рождения, только даты. Никаких «окончил школу», «предпочитал музыку», «попался на употреблении крэка», только подробные сводки физических и интеллектуальных характеристик, словно речь шла не о людях, а о машинах.

Фотографии тоже оказались не столь информативны, как хотелось бы. Уголки четко очерченных тонких губ были пренебрежительно опущены вниз, придавая лицу Росса надменное холодное выражение. Высокий лоб скрывался под тяжелыми завитками челки. Росс исподлобья смотрел на него с экрана, чуть прищурив внимательные карие глаза, на дне которых затаилась злая усмешка. Джонни не выдерживал долго и всегда отводил взгляд, раздражаясь на себя за малодушие. Остальные изображения он почти не разглядывал.

Сигнал о выходе из гипера застал его врасплох. Джонни закрыл все документы, сунул комм в сетевой разъем, споро забрался на койку и пристегнул себя ремнями. Корабль проснулся, ожил, расправил крылья и принялся чистить перышки, как любил выражаться Лин. Внутренняя связь разразилась потоком рапортов, и Джонни, улучив момент, внес и свою лепту, оповестив всех о том, что служба безопасности в его лице готова к прыжку в обычный космос. Время отдыха закончилось.  Табло загорелось красным, и Джонни по привычке затаил дыхание, подспудно готовясь к рывку, но как всегда пропустил момент. Корабль вздрогнул, напрягся и плавно выскользнул из одного пространства в другое, почти не заметив перехода. Затем последовал легкий толчок – включились маршевые двигатели, и табло, на мгновение погаснув, засветилось мягким зеленым светом. Джонни рвано выдохнул и разжал скрюченные пальцы.

- Мистер Кьюсак, - ожило переговорное устройство. – Немедленно поднимитесь на мостик.

Джонни прикрыл глаза, собирая воедино спутанные мысли, и одним движением расстегнул ремни.

- Есть, капитан! – четко отрапортовал он и, прицепив на пояс комм и излучатель, поспешил на мостик.

Там его уже ждали сам Хилдс, Лейла, Вальтер и Амир, что-то негромко разъяснявшей Даниэль. Та, выслушав его, кивнула, и лихо забарабанила пальцами по пульту управления.

«Закладывает новый курс», - догадался Джонни, приветственно кивнул связисту, колдовавшему над своей панелью,  и повернулся к капитану. Тот, оглядев взглядом собравшихся, сделал знак Амиру.

- Через два часа мы пересечем границу системы А40, - сообщил тот, встав ровно по центру их маленькой компании, умудрившись держаться на абсолютно равном расстоянии от каждого. – Затем пойдем на сближение с планетой А40-2.