Октябрь 1974-го. До падения Сайгона остаются считанные месяцы. Чутко улавливая творческой душой, где именно делается история, Маргарет Рэндолл летит на место событий. Ее вывод: американский солдат во Вьетнаме вполне подходит под определение военного преступника.
Вернувшись из поездки, Маргарет выплескивает свои думы, настроения в статье для американского журнала «Дух народа».
«Война кончилась, и вьетнамская революция одержала свою величайшую победу, — пишет она. — Империализм США потерпел крупнейшее поражение. Это стратегический поворотный пункт в его скольжении к закату».
Слова еретика. А если учесть, что Белый дом как раз зашелся тогда в трауре по вьетнамской неудаче, то вообще антигосударственное подстрекательство. На Маргарет Рэндолл спустили газетчиков пожелтее: «Предательница! Сначала родину променяла, теперь сыплешь ей соль на рану!»
Один репортер углядел на руке у Маргарет странное, из тусклого серого металла кольцо. А это что такое?
Оказалось, выковано из брони американского бомбардировщика, сбитого над Вьетнамом. В память о миллионах безвинных крестьян, кого крылатый американский гуманизм благословил с небес напалмом.
Из кольца мигом раздули грязную сенсацию: «Она носит украшение, сделанное из гробов наших боевых пилотов! Окольцованный агент мирового коммунизма!..»
Ракурс травли был один и тот же: «неопатриоты» глумились над патриотом.
Маргарет Рэндолл влекло домой, в Соединенные Штаты. В марте 1984 года, оказавшись здесь с временной визой, она пришла на прием к чиновнику службы иммиграции и натурализации:
— Настаиваю, чтобы мне вернули американское гражданство…
На телефонной линии Нью-Йорк — Альбукерк бушуют, накатываются волнами статические разряды. Говорю с Шерон Декайзер, близкой родственницей Маргарет, ее большим другом. Самой писательницы нет — собирает материал для новой книги где-то на Восточном побережье.
Хочу разобраться в фактах, вокруг которых недобро кружит здешняя пресса. Чем вызвана просьба Маргарет Рэндолл о возвращении? Ведь пишут разное: «Радикал берется за ум», «Все мы в юности марксисты…»
«Ее убеждения не изменились, — отметает эти газетные «шапки» моя собеседница. — Чему меняться? Это уже не просто мировоззрение, это пятьдесят лет жизни».
Дело в другом, объясняет она. Прежде всего Маргарет имеет на американское гражданство все права. Ведь вы помните, как его у нее отобрали? Подло, без необходимого по американским законам добровольного и осознанного согласия.
Кроме того, многое изменилось в личной судьбе писательницы. Два года назад она вышла замуж за известного американского поэта Флойда Александера — еще один, кстати сказать, бесспорный резон, чтобы вернуть то, чего ее лишили. Родители у Маргарет в преклонном возрасте, за ними надо ухаживать. Наконец, сама она считает, что только в родном доме найдет сейчас тот душевный покой, который необходим, чтобы осмыслить испытанное, пережитое за 20 лет скитаний.
В конце концов, чем опасна Америке ее преданная, талантливая дочь, отлученная только за один грех — вольные мысли?
«Опасна!» — шепнули штемпелем чины службы иммиграции и натурализации. 11 октября 1984 года они учинили Маргарет Рэндолл многочасовой допрос: во что веруешь, каким богам поклоняешься? Затем какой-то идеологический эксперт изучил пять из сорока книг Рэндолл.
В итоге на свет появилась такая литературно-полицейская рецензия: «Ее сочинения выходят далеко за рамки простого несогласия или критики Соединенных Штатов и их политики».
Соответственно служба иммиграции и натурализации отщелкала в какой-то графе 2 октября 1985 года: в просьбе о возвращении гражданства отказать. Предложить выехать из США до 30 октября, а если не выедет — депортировать силой.
Все. Толстые папки захлопнулись. Ящики картотек задвинулись.
Писательница и профессор университета Маргарет Рэндолл перестала существовать для чиновничества, раскатывающего красные ковры перед беглым диктатором Тхиеу и окружающего облаком гостеприимства гаитянского тирана Бэби-Дока.
Не страдаешь ли ты моральным дальтонизмом, казенная Америка? Предаешь анафеме за мысли.
Но у очень многих американцев нормальное зрение. Неправедное изгнание Маргарет Рэндолл подняло шторм протестов. Одиннадцать писателей, в том числе Артур Миллер, Уильям Стайрон, Курт Воннегут и Норман Сейлер, возбудили судебный иск с требованием пересмотреть решение о депортации. Две общественные организации — «Центр конституционных прав» и «Американский союз за гражданские свободы» — назначили адвокатов, чтобы защищать Маргарет Рэндолл в суде. По всей стране идет сбор денег в помощь писательнице.
Настроения этой встревоженной Америки точно выразил Джон Николс, автор книг «Возвращение домой» и «Нирвана блюз». «Когда правительство США преследует деятелей культуры такого масштаба, как Маргарет Рэндолл, — воскликнул он, — это трагедия! Настоящая трагедия!»
Зато так называемые «профессиональные правозащитники» вдруг впали в немоту. На недавнем 48-м конгрессе Пенклуба в Нью-Йорке я, как ни прислушивался, имени Рэндолл так и не услышал. А ведь бедняжку свободу творчества и злюку цензуру в иных речах поминали в каждой фразе.
Пляска прессы вокруг дела Рэндолл подняла со дна, взбаламутила все темные силы, какие только есть в Америке, — неонацистов, куклуксклановцев, фанатиков формулы, т. е. всего «белого, англосаксонского, протестантского». В университетский кабинет Маргарет вломилось нечто небритое, в нахлобученной бейсбольной кепке: «Вот что, комми! Убирайся живой или унесут в гробу!..» Группа студентов — «неопатриотов» из тех, кто создал группу «за точность в науке» и шпионит за прогрессивными преподавателями колледжей, подбросила конверт. Там был автобусный билет Альбукерк — Эль-Пасо и несколько долларов на такси — ровно до городка Сьюдад-Хуарес, что по ту сторону мексиканской границы.
Жижа разгоряченного неомаккартизма выталкивала честную совесть за пограничный шлагбаум.
И, наконец, 28 марта 1986 года, в день отцовского юбилея, суд в Эль-Пасо подтвердил тот самый приговор Маргарет Рэндолл, рожденной в Нью-Йорке 6 декабря 1936 года, — гражданство США не возвращать. Ни сейчас, ни в будущем.
— Более грубое нарушение наших иммиграционных законов и международных норм трудно вообразить. Судили не по обстоятельствам дела. Судили за то, что у человека в голове, — говорит Дэвид Коул, один из защитников Маргарет Рэндолл. Мы беседуем с ним в нью-йоркском отделении «Центра конституционных прав».
— Какие международные нормы вы имеете в виду?
— Устав ООН. Заключительный акт Хельсинкского совещания. Везде есть положения, касающиеся объединения семей. В Эль-Пасо их растоптали.
— Что же дальше?
— К сожалению, с формальной точки зрения писательница теперь навсегда останется иностранкой в своем отечестве. Да еще неизвестно, останется ли. В июле суд будет решать, дать ли ей постоянный вид на жительство.
— Надежда есть?
— Мало. Против Рэндолл используют закон Маккарена — Уолтера, а вы знаете, что это такое. Ссылаясь на него, суд в Эль-Пасо, скажем, утверждал, будто Маргарет «не способствует счастью Соединенных Штатов». Есть в законе и такая формулировка, запрещающая въезд в страну.
— А в чем счастье, там не говорится?
— Выходит, в репрессиях…
Закон Маккарена — Уолтера, принятый в 1952 году, — это страшное проклятие, оставленное Америке эрой маккартизма.
На сегодняшний день в нем перечислены 33 причины, по которым можно отказать иностранцу во въезде в Соединенные Штаты. Нежелательны прежде всего преступники и лица с опасными заразными заболеваниями. Но острие закона направлено, конечно, против «заразных идей». Он запрещает доступ в страну лицам, которые или исповедуют сами, или имеют какое-то, пусть самое косвенное, отношение к тем, кто исповедует «экономические международные и правительственные доктрины мирового коммунизма».