— Внимание личного сотава. Боевая тревога. Всем занять свои места.
Мое место в медотсеке.
— Рина, не фасонь, давай в скафандр, — бросает мне на бегу медик.
— Все так плохо? — мой вопрос прозвучал в спину и остался без ответа.
Корабль содрогается раз, другой, третий — хорошо, я потратила время на то, чтобы все, что могло бы свалиться, было надежно закреплено или убрано в ящики. Моя природная способность предвидеть только плохое здесь выручила. Закон неотвратим — все, что может быть свернуто при моем перемещении мимо, будет повреждено и при аварии.
Нашу посудину встряхивает с такой силой, что я сажусь на пол в углу, не добравшись до компенсаторного кресла. Вцепляюсь рукой в какую‑то стойку и вслух возмущаюсь:
— Идиоты. Столько ж денег эта штука стоит. Они ее строили?!
— Это ты кому? — голос Ската звучит так неожиданно среди мигания аварийного освещения и взывания каких‑то зуммеров, что я взвизгиваю и не могу остановиться.
— Ой, — спохватываюсь и поднимаю на него глаза.
Внезапно в этот момент вспыхивает обычный свет и перестают мигать красным датчики сходившей с ума техники.
По лицу парня стекают струйки крови, он безуспешно пытается стереть их рукой, но только хуже размазывает.
— Можешь заклеить? Только поскорее.
— А что случилось? — корабль больше не трясется, и я могу встать, не опасаясь завалиться на него же.
— Ничего особенного, — улыбается он. — Мы, как всегда, победили.
— Кого? — спохватываюсь и усаживаю его.
— Так кого ты так костерила? Это мы идиоты?
— Нет. Такого и в мыслях не было. Кто‑то же напал первым. И зачем?
Он отмалчивается, и я продолжаю развивать мысль о том, что все вопросы можно решить, просто поговорив на разумном уровне, что если у кого хватило мозгов построить свой звездолет и приделать к нему пушки, то значит, и обсудить свои желания могут. Вот я, например, могу всегда сформулировать, чего хочу.
Скату деваться некуда, он сидит с запрокинутой головой, а я зашиваю довольно серьезное рассечение у него на лбу, и ему не покивать мне и даже не ответить, потому что я просила не шевелить челюстями — мышцы у парня настолько сильные, что стоит ему приоткрыть рот, как начинают играть и скулы.
— Вот и все, — поверх пенки на всякий случай заклеиваю еще пластырем, чтобы не потревожил рану, когда пойдет переодеваться и в душ. — Кстати, мыться можно с этой налипкой, она не боится воды.
— Знаю, — кивает он. — Знакомо. Да, а от головной боли ничего не дашь заодно?
— Болит? Почему сразу не сказали?! Это же грозный признак. Медик вернется. И надо будет Вас обследовать, это же сотрясение мозга. Вот, я же говорила. Ну почему нельзя было сразу сказать? Я же спросила.
— Ринааааааа! — стонет он. — Дай от головы и отпусти уже на все четыре стороны. — Я всего лишь головой клюнул, когда рубку встряхнуло. Силовые щиты едва выдержали, но с кресла выскочил.
— Не пристегивались. А я говорила. Вы тут нарушаете технику безопасности, о которой и я знаю.
Он делает резкий шаг к выходу, и я спохватываюсь:
— А лекарство?
— В рубке аптечка, там найду, — и Скат исчезает за дверью, а мои глаза наполняются слезами.
Судя по всему, я в очередной раз лишилась общества красивого парня.
Крис привычно зашел в шлюз родного звездолета на истребителе, который почти не получил повреждений в только что закончившейся схватке.
Эскадрилья щупалец была разгромлена, и огромная заслуга в этом принадлежала необыкновенно вовремя случившейся в нужном месте прибывшей на ротацию группе.
— Наши все целы, — радостно возвестил Шанс, пока ребята еще заканчивали осматривать свою технику и снимать скафандры. — Крис, а для тебя есть отдельная радостная весть. Перейди на личный канал.
— Сил нет, давай сюда.
— Киви едет! Точнее, приехала. Они тоже приземляются рядом с нами. Беги в душ, успеешь первым.
В душ он точно не успевал, поэтому только избавился от тяжелого бронированного скафандра, способного выдержать разгерметизацию кабины истребителя, и поспешил к шлюзу, чтобы первым сойти с корабля.
По дороге ему попались Кира и Резкий, выпрыгнувшие каждый из своего истребителя и устремившиеся навстречу друг другу.
Кира не успела открыть рот, чтобы сказать что‑то важное, судя по выражению ее лица и слегка нахмуренным бровям, как Резкий подхватил ее на руки, закружил и поцеловал.
— Что ж ты творишь? — улыбнулась она.
— Радуюсь, Кира, — осторожно ставя ее, ответил Резкий. — Тому, что мы все живы в очередной раз и даже целы. И что у меня был свой особенный повод как можно скорее разогнать эту шайку щупалец. Чтобы поскорее обнять тебя.
Кира удивленно хлопнула ресницами, бросив взгляд на Вайпера, ставшего невольно свидетелем разговора — когда Резкий целовал ее, она не видела никого и ничего вокруг, а сейчас заметила.
Но Крису было сейчас не до Сашкиных откровений — он ждал встречу с Риной и, увидев ее, осторожно сползающую из приземлившегося неподалеку корабля, бросился навстречу. Только что виденная сцена невольно подсказала, что надо делать — и он подхватил ее на руки, закружил и прошептал:
— Как же рад тебя видеть! Какая ты молодец, что решилась прилететь сюда.
Рина опешила, и по ее виду Крис понял — она не ждала такого горячего приема.
— Ты сюда кем? И надолго? Останешься с миссией до следующей ротации? — забросал он ее вопросами, не отпуская от себя.
Вайпер хотел понять, сколько у него дней на свидание с девушкой. Которая снилась ему с того дня, как они расстались после суда над заговорщиками, где она дала важнейшие показания. Их группа выполняла свои задачи до конца — обеспечивала ее безопасность. Исчезла угроза — закончилась и операция 'Киви'.
— Не знаю, — смутилась Рина. — На мое усмотрение. Сколько нарою проблем. А ты? Ты жив?
— Как видишь, — рассмеялся он. — Не голограмма же.
И стиснул ее покрепче, показывая, что он жив и полон сил, совсем забыв, что стоит в пропотевшем насквозь комбинезоне.
Рина сморщила носик:
— Тебе же наверное, надо отдохнуть и переодеться, помыться? Не буду тебе мешать. Мне же еще надо где‑то устроиться, расположиться. Я же не знаю, где я, где мои вещи!
Крис рассмеялся:
— Не переживай. Сейчас все отправимся на базу, она здесь совсем недалеко. И вещи твои доставят.
— А мне выделят отдельную комнату?
— В принципе, да, — задумался Крис, ища выход из ситуации. — Но, может, ты согласишься разделить мою?
Рина смутилась, закрутила головой по сторонам, и он поспешил ее отвлечь рассказом о здешней жизни.
Сам же Вайпер очень хотел поздороваться и с прибывшими ребятами — так, как сейчас это делали все его товарищи. Он знал командира группы — учились вместе. и сейчас тот хлопал по плечам Киру:
— Кир, братишка, ты чего‑то так и не растешь. Разве что в званиях. Ну и умнеешь.
— А куда надо? В длину или в ширину? — лукаво улыбнулась Кира.
— Мелкая ты как была, так и осталась.
— Компактная. Мимо меня легче промахнуться, чем попасть.
Мужчина громко рассмеялся:
— Киви мельче тебя. Но вот промахнуться я б не хотел…. Прости, вроде вы же знакомы? Она упомянула как‑то.
— Вот как? Погоди, ты меня ошеломляешь. Так давно не виделись, а все новости у тебя о Киви. Влюблен?
— Кир, тебя в бою не встряхнуло? — командир прибывшей группы был громогласен, и именно потому Крис и поспешил отвлечь Рину.
— А что такого? Она красивая, не в пример мне, — девушка поправила сбившиеся и вспотевшие под шлемом волосы, собранные в хвост на макушке.
— Я ж ее не в банке стеклянной сюда вез. Чтоб только любоваться. Так ты ее правда знаешь?
— Правда. А что тут скрывать? Учились в лицее. Недавно она участвовала в серьезной операции по разоблачению банды, обштопывавшей махинации с донатом. Погоди, ты же это должен помнить.
— Помню. Нашумевшее дело. И нас тогда еще вскоре траванули какой‑то дрянью, которую наши медики так и не распознали. Вот ты вместо нас и полетела.