К общественной собственности в социалистическом обществе, в социалистическом правосознании должно быть иное отношение: это твоя собственность, которую ты выделил в общее пользование других лиц - членов колхоза или кооператива, либо всего народа - в зависимости от вида собственности.

Однако такое отношение к личной (частной) и общественной собственности не успело стать господствующим в обществе СССР ни к 1936 г., ни позднее. Если бы оно стало господствующим, то перестройка была бы невозможна, поскольку сразу же была бы воспринята десятками миллионов людей как посягательство ворья на присвоение их личной собственности, которую они выдели в общее пользование ^[91].

Это - один из аспектов неразвитости социалистического правосознания, препятствовавшего полноценному воплощению положений Конституции СССР 1936 г. в жизнь.

Право собственности на средства производства можно определить как право управления ими по полной функции непосредственно или через доверенных лиц. Различие между общественной собственностью и частной собственностью на средства производства состоит в том, как формируется круг управленцев.

· Если те, кто обслуживает определённую совокупность средств производства коллективного пользования, лишены реализуемой возможности отстранить от управления управленцев, чьё управление не отвечает их интересам ^[92], то собственность частная. При этом частная собственность может быть единоличной, семейно-клановой и корпоративной - в зависимости от того, кто реализует право управления по полной функции непосредственно или формирует сообщество доверенных лиц.

· Если те, кто обслуживает определённую совокупность средств производства коллективного пользования, обладают реализуемой возможностью отстранить от управления управленцев, чьё управление не соответствует их интересам и заменить их другими управленцами (из среды коллектива или призванными со стороны), то собственность общественная. Различие между общественной собственностью государственной (общенародное достояние - в терминах Конституции СССР 1936 г.) и кооперативно-колхозной (а также - артельной собственностью) - в круге лиц, реализующих право отстранения управленцев и призыва новых: в случае общенародной государственной собственности - это весь народ, а случае кооперативно-колхозной (а также - артельной) собственности - это исключительно члены соответствующего коллектива.

Если понимая признавать такое истолкование термина «собственность на средства производства» и различие частной и общественной собственности на средства производства, то Конституция СССР 1936 г. предполагает:

· работу предприятий государственного сектора (блок 5 на схеме рис. 1) в русле плана социально-экономического развития (блок 4 на схеме рис. 1) на принципах, определяемых государством ^[93];

· работу предприятий кооперативно-колхозного сектора (включая и артели) на государственный заказ в соответствии с государственным планом социально-экономического развития и на основе инициативы руководства предприятий кооперативно-колхозного сектора в деле выявления проблем общественного развития и организации производства, в русле их решения.

Понятно, что взаимоотношения кооперативно-колхозного сектора (включая и «кустарей-одиночек») и государственного сектора друг с другом в такого рода системе могут носить только товарно-денежный характер, как отношения друг с другом предприятий кооперативно-колхозного сектора. Также исключительно товарно-денежный характер могут носить и отношения предприятий государственного сектора по поводу использования их производственных мощностей, не занятых в работах по государственному плану социально-экономического развития страны. Иными словами:

Конституция СССР 1936 г. предполагает функционирование рыночной экономики в русле государственного плана социально-экономического развития.

Что для этого требуется?

· Во-первых, научно-методологическое обеспечение функционирования такой хозяйственной системы.

· Во-вторых, законодательство, выражающее принципы и алгоритмику функционирования в русле этой концепции функционирования народного хозяйства страны: 1) органов государственной власти общегосударственного и местного уровня, 2) предприятий государственного сектора и 3) предприятий кооперативно-колхозного сектора.

· В-третьих, правосознание государственных служащих, депутатов, общества, способное не только поддержать правоприменительную практику, выражающую Конституцию СССР 1936 г. и соответствующее законодательство о хозяйственной и финансовой деятельности.

В СССР Сталинской эпохи не было ничего из этого, кроме Конституции, которая на многие десятилетия обогнала миропонимание общества, его нравственность и этику.

Тем не менее, при отсутствии соответствующего научно-методологического обеспечения, при множестве ошибок и преодолевая целенаправленное вредительство, в сталинскую эпоху такое по характеру планово-управляемое рыночное социалистическое хозяйство в стране строилось.

Вопреки господствующим мнениям, целенаправленно культивируемым в послесталинские, и в особенности в постсоветские времена, реальность такова, что:

«К концу 1950-х годов в её системе (кооперативно-колхозном секторе: наше пояснение при цитировании) насчитывалось свыше 114 тысяч мастерских и других промышленных предприятий, где работали 1,8 миллиона человек. Они производили 5,9 % валовой продукции промышленности, например, до 40 % всей мебели, до 70 % всей металлической посуды, более трети верхнего трикотажа, почти все детские игрушки. В систему промысловой кооперации входило 100 конструкторских бюро, 22 экспериментальные лаборатории и два научно-исследовательских института.

^{14 апреля1956 года} появилось ^{постановление ЦК КПСС и СМ СССР} "О реорганизации промысловой кооперации", в соответствии с которым к середине 1960 года промысловую кооперацию полностью ликвидировали, а её предприятия передали в ведение государственных органов. При этом, паевые взносы подлежали возврату в 1956 году согласно уставам артелей. Вместо выборного управляющего, управлять предприятиями стали назначенные директора - представители партноменклатуры» ^[94].

Так партаппаратная бюрократия, в эпоху так называемой «оттепели», проводя политику целенаправленного планомерного уничтожения социализма ^[95], фактически конфисковала кооперативно-колхозный сектор народного хозяйства СССР, оказавшийся де-факто в её частной корпоративной собственности, ничего общего,- кроме названия, - не имеющей с общенародной собственностью.

Политика большевизма в сталинские времена была иной.

«… в осаждённом Ленинграде, например, знаменитые автоматы Судаева (ППС) делались в артелях. А это значит, что артели располагали машинным парком, станками и прессами, сварочным оборудованием, достаточно высокой технологией. Потом начал искать сведения об артелях - и узнал удивительные вещи. Оказалось, что при Сталине предпринимательство - в форме производственных и промысловых артелей - всячески и всемерно поддерживалось. Уже в первой пятилетке был запланирован рост численности членов артелей в 2,6 раза. В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) специальным постановлением «дали по рукам» ретивым начальникам, вмешивающимся в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией на всех уровнях, на два года предприятия освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием - единственным и обязательным условием было то, что розничные цены не должны были превышать государственные на аналогичную продукцию больше, чем на 10-13 % (и это при том, что госпредприятия находились в более сложных условиях: льгот у них не было). А чтобы у чиновников соблазна «прижать» артельщиков не было, государство определило и цены, по которым для артелей предоставлялось сырье, оборудование, места на складах, транспорт, торговые объекты: коррупция была в принципе невозможна. И даже в годы войны для артелей была сохранена половина налоговых льгот, а после войны их было предоставлено больше, чем в 1941-м году, особенно артелям инвалидов, которых стало много после войны…