А почему он в такой момент подумал об этом, и сам не мог понять.

– Лучше пойдем, потанцуем, – сказал он, чтобы заполнить возникшую паузу. – Ты же видишь, мои родители горят желанием видеть тебя невесткой.

Афра заметила, как тактично Камрин ушел от ответа, стараясь не обидеть и не огорчить ее, и подумала: «Я никогда не позволю, чтобы в твоей душе жила боль. Видимо, сильная любовь не стучала в дверь твоей души, и ты ко мне чувствуешь только детскую привязанность. Но я уверена, когда-нибудь душа откроется и в нее войдет кто-то: или я… или светлые глаза, оставившие след в твоей памяти. Пусть будет, что будет, моя любовь сильнее – она вытерпит все неожиданности и трудности».

– Да, пойдем, потанцуем, – с притворной радостью воскликнула она.

34

Через три дня множество христосцев собралось у церкви. Этот весенний день родился прямо с рассветом – не было ни утренних сумерек, ни утренней прохлады, ни тихого ветерка. Казалось, солнце поторопилось с восходом, едва погасли ночные светила. Оно разожгло свой гигантский костер, жарким пламенем охвативший все небо. Звучала радостная музыка, всюду слышались пение и смех. Весь Хамсон был пронизан веселым волнением. Эту радостную полифонию праздника жизни дополнял перезвон церковных колоколов. Юноши держали своих избранниц за руки и входили в храм.

– Где Камрин? Они еще не пришли, Гуатр?

– Успокойся, Тавын, вон Винуэла и Омеана идут.

– Сейчас они подойдут, – сообщила Винуэла. – Афра немного волнуется, я ее успокоила. А волнуется девушка перед обручением, потому что выходит замуж за любимого. Камрин пришел, и я зашла за матушкой Омеаной.

– Да, они сейчас будут здесь. Камрин на Сурадже хочет Афру до церкви везти. Это знак счастья. Он был очень спокоен, сказал ждать их у церкви, они будут первыми.

– Ну, первыми вряд ли, многие уже обручаются, а вот последними, это точно, – с досадой проговорил Тавын и направился в храм. – Пойду молодых поздравлю.

Тем временем Камрин объяснялся с Афрой.

– Афра, я опоздал, потому что в лесу искал незабудки. Выходи, посмотри на голову Сураджа, седло тоже украшено цветами. А этот венок для тебя, дай я тебе его надену. Посмотри, сколько я уже собрал, эти буду бросать на дорогу. Осыплю тебя с головы до ног, чтобы до старости не смогла забыть о моей любви.

– Камрин, кажется, у меня сейчас вырастут крылья от твоих слов…

– Нет, крыльев не надо, а то полетишь – как мне тогда тебя поймать? Отец еще сильнее станет сердиться. Знаю, он больше всех сейчас волнуется – с утра мне твердил, что мужчина должен быть первым на пороге к своему счастью. Так что давай я помогу тебе сесть. В такой счастливый день мы не можем без Сураджа обойтись: мы разделим счастье на троих.

Сурадж, услышав голос хозяина, поднялся на дыбы, выразив признательность громким ржанием.

– Успокойся, Сурадж, я тебя тоже люблю, в такой день я всех готова расцеловать. – Афра села в седло, поправляя свое роскошное платье. – Я готова, можно ехать. Почему ты мне не говоришь, что я сегодня особенная?

– Ты всегда особенная, красивая, а в этом платье еще прекраснее.

Афра ухватилась за поводья:

– Ну, пошли, Сурадж. Наконец-то вытянула из Камрина ласковые слова…

Подъезжая к церкви, Камрин заметил, что отец обеспокоено хмурится. Поэтому он поспешил окликнуть его:

– Отец, посмотри, как я постарался для Афры.

Все залюбовались конем, украшенным цветами, и прелестной девушкой, грациозно спрыгнувшей на землю. Озабоченные лица заждавшихся родителей осветились улыбками. Камрин поднял Афру на руки, собираясь нести ее в церковь.

– Возьми мешок с цветами, сама будешь осыпать нашу дорогу, раскидаешь их перед гостями и священником, – сказал он.

– Ты собираешься и там меня держать на руках? – с нежностью спросила Афра.

– Только перед священником поставлю, а то еще вздумаешь улететь.

– Ну, на это не надейся, вдали от тебя мои крылья меня не держат, – легко и радостно ответила она.

Церемония обручения завершилась, и все вышли из церкви веселые и возбужденные. Ликующие песни христосцев были далеко слышны в Хамсонских горах, легким эхом перекатываясь по их склонам.

35

Через неделю после обручения, завершив обязательные занятия, Камрин расстался с друзьями и зашел за Афрой.

– Мир этому дому! Кажется, Афры нет? А я ей обещал покататься на Сурадже, мы собирались к морю, купаться.

– Сынок Камрин, – ответила Арадана, – она не могла тебя дождаться и пошла купаться с подругами.

– Мать Арадана, я пойду, наверное, она там ждет, – постояв немного, Камрин направился в сад, нарвал мешочек спелых плодов кизила, и направился вслед за Афрой.

Коня он оставил на краю леса, на лужайке, поросшей густой травой, а сам побрел по узкой тропинке к берегу. Он неторопливо ел ягоды и думал, как будет рада Афра увидеть его рядом.

Неожиданно мимо него, чуть не задев, пробежала незнакомка в странно переливающейся на свету одежде. Невольно отстраняясь, Камрин рассыпал ягоды на землю. Испуганная девушка виновато посмотрела на Камрина;

– Ох, извините, – запыхавшись, проговорила она со странным легким акцентом. – Там у вас медведи! Они даже не боятся людей!

Она улыбнулась, держа перед лицом скрученный в трубку сверток, и помахивая им, как веером, словно пытаясь хоть чуть-чуть остудить горячий воздух летнего дня. Камрин пристально смотрел на девушку.

Та тоже вдруг словно почувствовала странное волнение от этого внимательного взора и воскликнула:

– О, Боже! Это вы?! Я же этот взгляд часто вижу во сне. Теперь я все поняла…

А Камрин стоял неподвижно, охваченный безграничным ожиданием чего-то необыкновенного, сердце его горячо забилось. Он весь задрожал, когда его словно молнией, ударила мысль: «Эти глаза, конечно же, это она!.. Что со мной? Я дрожу перед ней, как осенний падающий лист, и силы нет вымолвить слово, и тело словно окаменело…»

Когда он, наконец, заговорил, голос его чуть не срывался от волнения:

– Да, это тебя я видел во сне! Это твои глаза смотрели на меня в тишине. Я ходил в тоске, надеясь снова увидеть их, и благодарю Бога, что этот день наступил. Поверь мне, сегодняшний день изменил всю мою жизнь, и он будет жить в моей душе до последних дней. Кто ты? Откуда ты здесь? Была бы ты из нашего края, я бы тебя давно нашел!

Девушка обеспокоено оглянулась.

– Не бойся, наши медведи не трогают людей, – успокоил ее Камрин. – Они… они любят ягоды, вот такие, как здесь рассыпались…

Очарованно он смотрел он на девушку и говорил первое, что приходило ему в голову:

– Эта ягода, кизил, с сегодняшнего дня будет моей любимой, а медведь – моим любимым животным, ведь благодаря им мы и познакомились! А то Бог знает, сколько бы еще моя душа искала тебя.

Девушка смущенно улыбнулась и хотела уйти, но Камрин удержал ее:

– Нет, я не могу просто так тебя отпустить. Где мне тебя искать снова? Ты так и не сказала, кто ты и откуда? Хотя бы скажи, как зовут тебя?

Незнакомка мягко прикоснулась к руке Камрина:

– Я сама не хотела бы надолго расставаться с тобой, – сказала она. – Ты не поверишь, твои глаза тоже не давали мне покоя, и я мучилась вопросом: почему со мной это происходит? Я рада, что чудо свершилось, наверное, это и есть судьба. Потому, что я только сейчас поняла, что жила так, будто моя душа тысячу лет назад потеряла что-то ценное, а вот сегодня, именно в эту минуту, нашла. Мы с планеты Ферина, занимаемся изучением вашего мира – лесов, растений, океана, культуры людей, тут живущих. Уверена будет время, я тебе все расскажу. Зовут меня Ангела, мне нравится ваша жизнь, именно жизнь христосцев. Ваша вера дает мне вдохновение и только здесь без страха я смогу наслаждаться жизнью, – она трепетно посмотрела ему в глаза. – А как зовут тебя?

– Меня зовут Камрин. Я никогда еще не слышал такого красивого имени – Ангела! Ангела – звучит, как музыка. Оно подходит к твоей красоте. Ангела, я теперь не выдержу расставания с тобой!