«О текущем моменте» № 4 (115), декабрь 2014 года

С чего бы это некоторые так возбудились?

О послании В.В.Путина Федеральному собранию РФ

04.12.2014 г. В.В.Путиногласил очередное ежегодное Послание президента Федеральному собранию (см.официальную стенограмму: http://kremlin.ru/news/47173).Оно вызвало разочарование у всех, кто с доверием ожидал дальнейших разъяснений[1].

Причина в том, что они не понимают: мы живём не в СССР,где на съездах и пленумах единственной правящей партии (особенно в Сталинскиевремена) на основе какой ни на есть научной теории, пусть и не свободно, нопублично анализировалось текущее положение дел в стране и в мире и оглашалисьцели и задачи политики государства на будущее.

В постсоветской России, где государственная идеологиязапрещена конституцией (ст. 13.2), публичные декларации политиков:

·    либо бессмысленноепустословие, проистекающее из принципа «язык дан человеку для того, чтобыскрывать отсутствие мыслей»,

·   либо проистекают из принципа, высказанного Талейраном,«язык дан человеку для того, чтобыскрывать свои мысли», которому сопутствует ещё один принцип «кто знает — тот поймёт, а кто не знает —это его проблемы».

Зато, в отличие от СССР, в постсоветской России естьвозможность произносить разные слова — как свободно, так и безответственно.

*         *         *

Либеральное недо-умение

Наиболее ярко и многогранно его выразил Михаил Эпштейн[2]в статье «От совка к бобку», опубликованной в «Новой газете» 05.12.2014(№ 137), хотя в ней нет прямых ссылок на Послание президента Федеральномусобранию. Статья характерна тем, что в ней не только «многа букф», но есть ислова, смысл которых знает только «продвинутая» гуманитарная интеллигенция,оторвавшаяся от жизни вследствие нерешённости проблемы обеспечения метрологическойсостоятельности деятельности в гуманитарных дисциплинах[3],а также — есть иносказания, понимание которых требует предварительногопрочтения большого объёма «элитарной» художественной и социально-философской литературы,прежде всего — Ф.М.Достоевского.

«Похоже, что 2014 году суждено стать переломным в истории России.Постсоветская эпоха, начавшаяся в 1991-м, подошла к концу, а для новой еще нетназвания, и непонятно, применимы ли к ней какие-либо социально-политическиетермины.

Самая большая по территории и сверхвооруженная, но лишеннаясоюзников и ясной идеологии страна дерзнула бросить вызов всему миру и«выломиться» из системы международного права. Вызов чисто эмоциональный иэкзистенциальный. Против всех, вопреки всему…[4]

Конечно, тому есть и прагматическиепричины: коррупция, бандитизм, преступления, страх разоблачений, война всеспишет… Но одним этим нельзя объяснить энтузиазм страны в решимости гордо иодиноко противостоять всем заведенным порядкам цивилизации. Радует самавозможность отбросить все правила, «навязанные Западом», и пожить наконец пособственной воле, как «суверены». Никакой закон нам не писан: ни ООН, нимеждународная система договоров, ни нами же ранее взятые обязательства. Мы самихозяева своей тайги. Политологи бьются в попытках объяснить эту резкую,иррациональную смену курса. Хорошо бы перечитать Достоевского, в «Записках изподполья» уже все предсказано:

«Ведь я, например, нисколько не удивлюсь, если вдруг ни с тогони с сего среди всеобщего будущего благоразумия возникнет какой-нибудьджентльмен с неблагородной или, лучше сказать, с ретроградной и насмешливоюфизиономией, упрет руки в боки и скажет нам всем: а что, господа, не столкнутьли нам все это благоразумие с одного разу, ногой, прахом, единственно с тоюцелью, чтоб все эти логарифмы отправились к черту и чтоб нам опять по своейглупой воле пожить!»

Вот и началась она, эпоха «глупой воли», эпоха вызова всему радиодной-единственной, «наивыгодной» выгоды: пожить наконец по своему капризу,пусть самому дурацкому и ни с чем несообразному. И чем вреднее для себя, темпронзительнее сладость вызова. Это все экзистенция играет, горячит кровь имутит разум. Тут нужно смотреть не в социально-политический, а в философский ипсихологический словарь. Что такое экзистенция? Это голое существование, неподкрепленное никаким законом, обоснованием, сущностью, — вопреки всему. Этополная противоположность декартову рационализму: «Мыслю, следовательно,существую». По-нашему — ровно наоборот: «Существую, следовательно, бросаю вызовразуму». И даже резче: «Сумасшествую, значит, существую».

(…) есть в мире нечтоболее опасное, чем даже фашизм или коммунизм. Эта идеология относится кфашизму, примерно как ядерное оружие к обычному. Речь идет о панфобии —тотальной ненависти: не к иным классам, нациям или расам, а к миру кактаковому.

Это жажда абсолютной гегемонии над миром и стремление диктовать емусвою волю — или уничтожить его. Это безумная, иррациональная идея всевластияодной банды, приставившей к виску всего человечества ядерное дуло»[5].

Далее «многа букф», которые мы опустим, и выводы,выраженные метафорически на основе рассказа Ф.М.Достоевского «Бобок»:

«В известном рассказе Достоевского загулявший в подпитии геройбродит по кладбищу и слышит разговоры мертвецов. Сознание покидает их не сразу,а постепенно, в течение нескольких недель или месяцев, отведенных им дляосмысления своей жизни, для раскаяния. Но для них это счастливый миг полногораскрепощения от всех уз морали.

«Черт возьми, ведь значит же что-нибудь могила! Мы все будемвслух рассказывать наши истории и уже ничего не стыдиться… Всё это там вверхубыло связано гнилыми веревками. Долой веревки, и проживем эти два месяца всамой бесстыдной правде! Заголимся и обнажимся!

— Обнажимся, обнажимся! — закричали во все голоса».

Далее опять «многа букф», которые мы опустим, и итог:

«Есть, например, здесь один такой, который почти совсемразложился, но раз недель в шесть он всё еще вдруг пробормочет одно словцо,конечно, бессмысленное, про какой-то бобок: “Бобок, бобок…”»

Вот это слово «бобок» и может послужить обозначением наступившейэпохи и восполнить пробел в социально-политической терминологии. Вся тапублицистика, геополитика, законотворчество, которые обрушиваются на страну,вызывая приступы энтузиазма, — это, по сути, тот же «бобок». Лопающийся пузырьпоследнего вздоха отходящего исторического организма».

Если без многословия и иносказаний, то, с точки зрениялиберала:

·   Россия давно уже умерла, вследствие того, чтоотвергла по дурости «совков» и бесчестных политиков либеральную — глобальнуюпарадигму цивилизационного строительства.

·   Этот мертвец, чей труп ещё не успел окончательноразложиться, представляет угрозу всему остальному «цивилизованному»гуманистическому миру прогрессирующего либерализма, норовя увлечь его за собойв небытиё.

·   Понимают это только утончённые интеллигенты(«люди мягкой души и непреклонного духа»: М.Эпштейн), которые вовсе не «пятаяколонна» инакомыслящих, а личности, противостоящие безмыслию тупого большинстваразлагающихся как бы живых мертвецов — «бобков», в которых выродились бывшие«совки».

·   И не высказанный вопрос: Что делать? — кудалибералу податься?

Церковное недо-умение

Его выразил диакон Андрей Кураев (http://diak-kuraev.livejournal.com/722637.html).Он прямо начинает с фрагмента Послания:

«Из послания президента В.В.Путина Федеральному Собранию РФ:

«Произошло историческое воссоединение Крыма и Севастополя сРоссией. Для нашей страны, для нашего народа это событие имеет особое значение.Потому, что в Крыму живут наши люди, и сама территория стратегически важна,потому что именно здесь находится духовный исток формирования многоликой, номонолитной русской нации и централизованного Российского государства. Ведьименно здесь, в Крыму, в древнем Херсонесе, или, как называли его русскиелетописцы, Корсуни, принял крещение князь Владимир, а затем и крестил всю Русь.И именно на этой духовной почве наши предки впервые и навсегда осознали себяединым народом. И это даёт нам все основания сказать, что для России Крым,древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное исакральное значение. Так же, как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, ктоисповедует ислам или иудаизм. Именно так мы и будем к этому относиться отнынеи навсегда».