Первый час поездки прошел относительно спокойно, так как все еще не до конца проснулись и отдыхали после раннего утреннего подъема. В следующий час разговоры оживились, и все больше людей потянулось в конец автобуса к бару, чтобы перекусить или взять напиток. Я пересела к окну, чтобы ненароком не задеть кого-нибудь пальцами. Мне не хотелось коснуться случайного парня, проходящего мимо, и узнать, с каким нетерпением он ждет пьянку на выходных.

Я успела прочитать только половину комикса, когда на пустое место рядом со мной уселся Оливер.

- Привет, цыганочка, - сказал он, ухмыляясь.

Я внимательно посмотрела на него, задаваясь вопросом, что ему могло быть нужно от меня. Мы со спартанцем никогда не разговаривали друг с другом, за исключением тренировок с оружием.

Ни разу. Я знала об Оливере немногое, только то, что услышала из разговоров Логана и Кензи во время наших занятий. Сомневаюсь, что у нас было много общего. Он любил спорт, я - нет. Он знал, как пользоваться оружием, я - нет. Он был настоящим беспощадным бойцом, а я - нет.

- Оливер, - произнесла я, еще глубже утыкаясь носом в комикс.

Я ожидала, что он встанет и вернется на свое место рядом с Кензи, но вместо этого он наклонился вперед, рассматривая яркие страницы.

- Что ты читаешь? - спросил он и вытянул руку, будто хотел забрать у меня журнал.

- Не твое дело. И не трогай мой комикс,- рявкнула я на него, убирая свое чтиво, чтобы он его не достал. - Я получила этот выпуск только на прошлой неделе, и не хочу, чтобы ты или кто-нибудь другой его отравил.

Оливер нахмурился.

- Отравил? Каким образом?

Я вздохнула. Вероятно, я могла бы объяснить ему, что, дотрагиваясь до вещей, люди переносят на них свои чувства, образы и воспоминания.

Но мне было не до этого. Я просто хотела, чтобы меня оставили в покое, пока автобус, наконец, не доедет до лыжного курорта. Особенно потому, что на заднем плане я отчетливо слышала громкий смех Саванны, хотя они с Логаном сидели на расстоянии трех рядов от меня. Амазонка не прекращала хихикать с тех пор, как мы выехали.

- Ты можешь отравить его, просто потому, что это ты, - сказала я.

Лицо Оливера окаменело, в зеленых глазах блеснула ярость. Но я тоже разозлилась, в основном на себя, потому что никак не могла избавиться от этих дурацких чувств к Логану, хотя менее чем в четырех метрах от меня он улыбался другой девушке,

Как по команде, Саванна выбрала именно этот момент, чтобы снова кокетливо хихикнуть. Мне стоило больших усилий разжать челюсти.

- Зачем ты вообще сюда сел? - снова рявкнула я на спартанца. - Я точно знаю, что ты не хочешь со мной говорить. Я брала твой блокнот, помнишь? Я знаю, что тебе нравится кто-то из Академии, и это наверняка не я. Поэтому сделай нам обоим одолжение, не трать время на флирт со мной, или что ты там собирался делать.

К тому времени Дафна и Карсон прервали свой разговор и с отвисшей челюстью уставились на нас.

В какой-то момент в глазах Оливера мелькнула боль с чем-то, похожим на беспокойство. Я нахмурилась. О чем спартанцу беспокоиться? Я не сказала ничего такого, чего бы мы оба уже не знали.

Но я не успела выяснить, что с ним случилось, как Оливер встал, ринулся по проходу и упал на свое место рядом с Кензи. Он что-то сказал другу, и оба повернулись, злобно уставившись на меня.

А я просто уставилась на них. И не важно, друзья они Логана или нет. В данный момент они вели себя как идиоты.

Ладно, ладно, возможно, я вела себя немного стервозно, но, подсев ко мне и надоедая, Оливер первый начал.

- Что у вас случилось? - прошептала Дафна.

- Почему ты была так зла с ним?

Я пожала плечами.

- Не знаю, и мне как-то все равно.

Через три ряда, положив голову на плечо Логана, опять хихикала Саванна. Я подняла комикс, чтобы больше не видеть их, и не смотрела туда всю оставшуюся дорогу.

Автобусы из Академии прибыли на курорт в начале десятого. Несмотря на то, что я вовсе не хотела ехать, я поймала себя на том, что вместе со всеми уставилась в окна.

Паудер-курорт полностью соответствовал своему названию. В Академии еще темнела земля, в то время как здесь, наверху, все было белоснежным. Снег простирался во всех направлениях - от трехметровых сугробов вокруг парковки к склонам прилегающих холмов и до заостренных горных вершин.

Утреннее солнце освещало снег и заставляло его блестеть, словно кто-то расстелил ковер из бриллиантов по всей горе.

Все сверкало.

Дафна, Карсон и я взяли багаж и вместе со всеми вышли из автобуса. Нам пришлось прождать несколько минут, пока разгружали остальные автобусы, так что у меня было время оглядеться.

Мы стояли у подножия горы, от которого вверх тянулись лыжные трассы, как волны, становящиеся все больше и больше, пока наконец не исчезали в невероятно голубом небе. Канатные подъемники для лыжников стояли в ряд на отвесных, гладких холмах, будто карусели. Люди внутри медленно поднимались, чтобы потом снова съехать вниз.

И это лишь то, что я видела на этой стороне отеля. Здесь, внизу, теснились магазинчики, образуя очаровательную деревушку, где продавалось все, что угодно, от белого шоколада и лыжных костюмов до изделий декоративно-прикладного искусства. Здания с их остроконечными крышами, красочной росписью и красивой отделкой словно вышли прямиком из высокогорья Старого Света. Все было украшено к Рождеству. Толстые ветки остролиста, красные бархатные ленты и мигающие огоньки тянулись от одного магазинчика к другому. Вся деревня выглядела как живописное полотно.

Я почти рассчитывала увидеть бегущего мимо сенбернара с бочонком виски на шее, что окончательно дополнило бы картину отпуска.

Однако самым большим зданием оказался сам отель. Он возвышался над всем вокруг. Огромное двухэтажное сооружение выглядело так, словно его вытесали прямо из горы. Светло-серый камень сливался с гористой местностью, а длинные узкие окна отражали слепящий блеск снега.

Видимо, отель был недостаточно большим, я заметила, что на стройке рядом с правым крылом двигались люди. Шум пил, дрелей и других строительных инструментов сопровождался хриплыми криками. Я надеялась, что комната, которую мы с Дафной получим, не будет выходить на шумную сторону отеля.

Наконец, профессора собрали нас вместе и повели в отель, расположенный в центре всего комплекса Паудер.

Когда я впервые попала в Мифическую Академию, со всеми этими ее доспехами в коридорах и древними дорогими полотнами, развешанными повсюду, она казалась мне совершенно претенциозной, напыщенной и вычурной. Но Академия бледнела по сравнению с этим местом.

Все в отеле было массивным от каменного камина, занимавшего всю стену, и деревянных перекладин, поддерживающих потолок, до верхних окон в форме бриллиантов. Огромная люстра, выполненная из изогнутых рогов животных, висела посреди холла. Она освещала расставленные вокруг кожаные кресла и диваны, которые приглашали гостей присесть и насладиться теплом потрескивающего в камине огня. Тут и там на сером камне поблескивало сусальное золото и серебро, в то время как паркет блестел, словно бронза. Это было самое красивое, шикарное и дорогое место, которое я видела в своей жизни.

Но даже здесь не было спасения от статуй.

Посреди холла стояла десятиметровая каменная женщина с высоко поднятой головой и простирающимися к небу руками. Вокруг ее тела кто-то обмотал цепи из серебристых снежинок, создавая впечатление, будто она призывала снежную бурю.

Скади - скандинавская богиня зимы. Я знала ее по учебнику мифической истории. По углам холла и в нишах стояли другие статуи поменьше, например, фигуры Уллы, другого скандинавского бога зимы, и Бореаса, греческого бога северного ветра.

Отель, как и горная деревушка снаружи, был украшен к Рождеству. Крупные апельсины и инжир, словно драгоценности, лежали в серебряных чашах у подножия статуй рядом с кубками, наполненными вином из тутовых ягод со специями. Головы различных богов и богинь украшали венки из остролиста, а с их холодных пальцев свисали ветви омелы. В холле стояли небольшие группы кедровых деревьев и можжевельника, украшенные огоньками. Запах их иголок смешивался с приятным ароматом древесного дыма от огня в камине.