Необходимое пояснение: Harry (Гарри) – средневековая форма имени Henry (Генри), сейчас широко используется и как самостоятельное имя, и как уменьшительная форма от него.

– Авантюристка! – сказала леди Линдон низким голосом. – Её отец был игроком.

– Так же как и мой, – заметил её племянник, и полупечальная, полунасмешливая гримаса исказила его худое лицо.

Леди Линдон с треском закрыла свой веер.

– Вполне оставаясь при этом джентльменом! – сказала она строго. – Мне пока ещё не довелось узнать, что мой бедный брат кутил на континенте, держа притом сомнительные игорные дома!

– Это было занятием покойного мистера Варлея?

– Конечно. Я получила самые полные сведения от Фотерема. Не может быть никаких сомнений. Более того, её тётка, с которой она сейчас проживает, держит игорный дом на Сент-Джеймсской площади.

– Банкующая леди! – заметил сэр Генри. – Ну-ну! Вы сказали, что она помолвлена с Китом?.. Жаль, что он так богат, – продолжил сэр Генри. – Смею сказать, она к тому же посчитала приманкой и титул. Какой же дурак этот мальчишка!

– Все молодые люди дураки, – заявила леди Линдон. – Кристофера необходимо спасти от последствий его собственной глупости. Вот почему, мой дорогой Гарри, я и послала за тобой.

– Вы думаете, это мудро, мэм? У меня ведь нет такта, как вы знаете.

– Такт, – порывисто сказала её светлость, – не нужен. От этого создания необходимо  откупиться. Будь уверен, что это и есть её цель.

Сэр Генри был настроен скептически:

– Скорее всего, она намерена держать юнца в своих когтях.

– Вздор! – сказала леди Линдон. – Она должна очень хорошо понимать, что его семья никогда не допустит такой гибельной женитьбы.

Сэр Генри высвободился из кресла и подошёл к камину. Это был высокий худощавый мужчина, одетый в сюртук тёмно-фиолетового цвета и жёлто-коричневые бриджи для верховой езды, с небрежно повязанным вокруг шеи простым галстуком.

– Моя дорогая мадам, если эта дочь фаро полна решимости, как же семья Кита помешает браку?

Леди Линдон снова раскрыла веер и начала обмахиваться.

– Я наведу справки о её прошлом,  – объявила она. – Надо раскрыть Кристоферу глаза. Ты встретишься с этой девицей, Гарри, и я почти не сомневаюсь, что ты изловчишься напугать её так, чтобы она освободила твоего несчастного кузена от любых обещаний, которые он мог ей дать.

Сэр Генри засмеялся.

– Вы мне льстите, мэм, действительно льстите!

– Прошу, не провоцируй меня, Гарри! Ты должен очень хорошо знать, как справляться с коварными особами. Полагаю, что этой гадкой женщине, её тётке, можно было бы устроить деловые неприятности.

– Кто она такая, эта тётка? – спросил сэр Генри.

– Миссис де Лиль. Она держит банк фаро последние три года, и я слышала, что игра ведётся не так чтобы выше всяких подозрений.

Сэр Генри неблагопристойно присвистнул от удивления.

– Старуха Салли де Лиль! – воскликнул он. – Ну кто бы мог подумать? Я её хорошо знаю.

– Я догадывалась, что это возможно, – сурово сказала его тётя. – Но если ты расскажешь мне, как такой невинный мальчик, как Кристофер, мог попасться в её лапы, я буду тебе признательна!

– Да, конечно, это чрезвычайно трогательно. Я посмотрю, что смогу сделать, мэм.

– Понятия не имею, что может потребовать это создание или насколько он связан своими обещаниями. Я оставляю всё на твоё усмотрение. Только не подведи, Гарри!

Не ранее десяти часов в тот вечер он назвал себя и отдал шляпу и трость швейцару у двери. Он бывал в этом доме прежде, и ему не требовалось провожатого до занимавших весь второй этаж игорных залов, куда вёл один лестничный пролёт. Они были убраны в стиле рококо и освещены пучками свечей в люстрах из сверкающего стекла. Центр большей комнаты занимал круглый стол, за которым размещались больше двадцати понтёров и внушительная фигура самой миссис де Лиль, державшей банк. Эта грозная дама была наряжена в платье из парчи, щедро отделанное кружевом, с нижней юбкой из дамаста в алых цветах. Её волосы были уложены по фасону, известному как пуф а-ля "Бель пуль", что представляло собой напудренное сооружение, поднимающееся на огромную высоту и увенчанное миниатюрным корабликом под всеми парусами.

– Гарри! – Юный лорд Линдон, бывший одним из числа зрителей, которые слонялись за стульями понтёров, наблюдая за ходом игры, выдвинулся вперёд, чтобы поприветствовать своего кузена с выражением непритворного удовольствия на лице. – Ба, вот это замечательно! Я думал, ты в Гемпшире!

Было очевидно, что никаких подозрений о данном его кузену поручении не пришло в его бесхитростную душу, и когда сэр Генри занял за столом один из свободных стульев, он наклонился, чтобы сказать тому на ухо:

– Надо чуть погодя потолковать. Мне есть что сообщить – кое с кем хочется тебя познакомить.

Сэр Генри кивнул, но немного удивился. Конечно, он никогда не разыгрывал наставника для этого юнца, но мог ли Кит настолько лишиться всякого ощущения собственного безрассудства, что намеревался поверить ему всю эту нелепую историю?

Миссис де Лиль острым взглядом окинула стол, оценивая величину ставок. Она с треском открыла две карты из колоды перед собой и положила одну направо, а другую налево.

Сэр Генри почувствовал, как рука кузена, всё ещё лежавшая на его плече, на мгновение сжалась, как будто неосознанно. А потом была вдруг снята. Лорд Линдон отошёл от стола, и сэр Генри, забирая свой выигрыш, быстро взглянул исподлобья в сторону двустворчатых дверей в другом конце комнаты. Они были скрыты портьерами малинового бархата, висевшими несколько врозь, между ними проложила себе путь молодая женщина и остановилась прямо в карточном зале, уперев одну руку в бок и повернув голову через плечо, чтобы поговорить с мужчиной позади неё.

Сэр Генри откинулся на спинку стула и, в то время как между хозяйкой и одной из престарелых дам разгорелся спор, на досуге рассматривал мисс Дебору Варлей.

Она была очень высокой – это было его первое впечатление о ней. Она была точно такой же высокой, как Кристофер, уже стоявший рядом с ней. “Рослая девица”, – сказал сам себе сэр Генри. Он услышал её смех над тем, что мужчина позади неё, наклонившись вперёд, прошептал ей на ухо. Затем она повернула голову, и он увидел её лицо.

Сэр Генри, с медлительностью, рассчитанно доходящей до лёгкой дерзости, поднял свой лорнет, но снова опустил его. Через всю комнату серые глаза встретились с серыми, одна пара – с застывшим взглядом, другая – сначала с равнодушным, а потом чуть удивлённым. Мисс Варлей приподняла одну бровь и, не выдав ни малейшего признака смятения, продолжила разглядывать сэра Генри. Впрочем, это заняло одно-два мгновения, до того как он снова посвятил своё внимание игре. Миссис де Лиль наблюдала за ним, её накрашенное лицо выразило всепонимание, глаза чуть сузились.

– Какая ваша ставка, сэр Гарри? – спросила она. – Сегодня вечером играем по-крупному, а?

Он взял столбик из пятидесяти гиней и поставил на бубнового валета.

– Извольте, мэм! – сказал он.

Настала полночь, перед тем как сэр Генри поднялся из-за стола. Его удача была изменчивой, но он закончил с незначительным выигрышем и, убрав в карман свои гинеи, направился к бархатным портьерам и прошёл между ними в комнату, где на длинном столе были сервированы закуски, чай, кофе и ромовый пунш.

Дебора Варлей стояла в центре комнаты рядом с Кристофером в окружении ещё нескольких мужчин. Казалось, она привыкла собирать вокруг себя кавалеров. Её глаза блестели, а рука держала стакан. Все, кроме Кристофера, смеялись тому, что она сказала, а он просто смотрел на нее смятенными, восхищёнными глазами.

Она поглядела на портьеры, когда появился сэр Генри, и тотчас же сказала:

– А, вот и мой незнакомый поклонник присоединяется к нам. Кристофер, дорогой, стакан пунша джентльмену.

Лорд Линдон возбуждённо сказал: