Глава 3

Принимая на льду позу «лягушки», Майк развел колени и поднял задницу. Этот ритуал он повторял перед каждой игрой, сколько себя помнил. Через неделю, когда вернется в Монктон, он сделает то же самое. И в Квебеке, где сегодня играла команда, он не собирался ничего менять. Последний раз Майк приезжал сюда в тот приснопамятный вечер. Тогда он решил развлечься, но все обернулось настоящим кошмаром.

Заниматься растяжкой не мешал даже тот факт, что отец приехал на игру, чтобы потом забрать его домой на короткие рождественские каникулы. Любой с нетерпением ждал бы выходных, но не Майк. Для него они превратятся в маленький личный ад.

Он вытянул правую ногу и стиснул зубы от ощутимого натяжения мышц в паху. Хватит себя накручивать, иначе переборщит с растяжкой. Или чего похуже — облажается на льду.

Считая вдохи в попытке отключить поток неприятных мыслей, Майк закончил упражнение и приготовился подняться на ноги. Уже четыре месяца накануне каждой игры за Ice Cats Майк включал в разминку упражнение на растяжку. Что не характерно для стандартного разогрева. Но одноклубники на эту вольность не обращали внимания, или просто не комментировали. Вероятно, Майк не смог бы им объяснить. Черт, да он и себе-то не мог. Он знал только, что помимо тренировок, закаливания, мотивирующих речей от тренера и многолетнего опыта игр, это единственное, что помогало ему собраться и по максимуму выложиться на льду.

Майк покосился на ворота и заметил терпеливо ждущего Алексея. Тот едва сдержал улыбку, а потом подмигнул.

Сердце Майка, как обычно, екнуло.

Какой же он идиот.

Они с Беловым лишь друзья. Близкие друзья, но и только. Едва ли не каждый день Майк внушал себе это. Когда они вместе смотрели игру, уже привычно устраиваясь рядом перед телевизором. Когда ходили всей командой развеяться в какой-нибудь бар и в итоге оказывались вплотную прижаты друг к другу за столиком. Майк склонялся вперед и смеялся вместе со всеми, стараясь игнорировать жар руки Алексея, которую тот клал на спинку его стула.

Эрдо не питал иллюзий, что интересен знаменитому вратарю в каком-то ином статусе, чем товарищ по команде, собутыльник и соперник в шахматах. Но растущую привязанность, как и внезапную тягу к другу, Майк был не в силах остановить.

Так что подмигивание имело значение. Наверное, даже слишком большое.

Да. Определенно.

Эрдо тряхнул головой, избавляясь от лишних мыслей, — тех, что постоянно занимали его голову, но которым не было места во время игры — и продолжил подготовку. Он сосредоточился на сцеплении коньков со льдом и объехал ворота, передавая и принимая пасы. Затем присоединился к остальным, чтобы разогреть Алексея и размяться.

Господи, поездка до Сагенея будет очень долгой. Отец наверняка закидает вопросами. Совершенно невинными, характерными для любого родителя. Нашел ли Майк девушку? Как ее зовут? Майк должен пережить многочасовые пытки, потому что отец захотел посмотреть игру и провести время с сыном. Это ведь хорошо. По крайней мере, должно быть. Родители гордились Майком.

Но это не значит, что он может рассказать им правду.

Его последний пробный бросок пролетел настолько мимо ворот, что Алексей проводил защитника взглядом и тут же пропустил две шайбы.

Эрдо мысленно обругал себя и заставил сосредоточиться на игре. На льду. На своей команде. Не стоит вспоминать о «чудесных» летних каникулах, которые он провел дома, — такую ошибку Майк больше не совершит, ему хватило. Завуалированных намеков матери о том, как она мечтает о внуках. Бесконечных предложений отца познакомить с «милой девушкой». Даже Джейн постоянно пыталась свести его со своими подружками.

Это сводило с ума. И чем больше Майк сопротивлялся, тем сильнее они напирали. В основном, родители. В какой-то момент Джейн оставила попытки устроить его судьбу. Майк решил, что она обо всем догадалась, пока не подслушал ее разговор с подругой. Она сказала, что он наверняка скрывает девушку от семьи. До поры.

Ну, в некотором роде она не ошиблась. Он, несомненно, кое-что не договаривал. И знал, что должен ей признаться. Рассказать правду всем. Но он трусил. Не хотел видеть разочарованные лица родителей. Им ведь никогда не погулять на пышной свадьбе. У них не будет невестки, предел мечтаний которой — фамильный сервиз Эрдо. И скорее всего, никаких внуков, с которыми отец мог бы играть в мяч или кататься на льду.

Поэтому Майк молчал. А они продолжали давить, даже не догадываясь, что в своей погоне за счастьем сына добивались обратного — он чувствовал себя загнанным в угол.

Однажды, в последние дни перед отъездом, Майк почти признался, его душила потребность выплюнуть правду им в лицо. В итоге он уехал на день раньше и остановился на ночь в гостинице Квебека. Разочарование вперемешку с любопытством наконец толкнули Эрдо на риск. Он решил прогуляться пару миль по Сен-Жан и ближайшим улицами. Недалеко от гостиницы в тихом месте нашелся маленький бар с крошечным радужным флагом, украшавшим оконную раму.

Но получил Майк вовсе не то, на что надеялся.

Он вздрогнул и с грохотом упал на скамейку. Пришлось изобразить бодрую улыбку, когда Гаррик вопросительно на него посмотрел. Судя по тому, как взлетели брови одноклубника, Майку все же стоило поработать над мимикой.

Но самое поганое: до игры оставалось две минуты, а внимание Майка официально взяло передышку.

***

Алексей в напряженном ожидании прикрывал ворота и следил, как его измученная команда сражается в овертайме. Вне зависимости от обстоятельств, он собирался неотрывно следить за шайбой.

И снова отвлекся на Майка.

Парень не был собой. Плечи напряжены, лицо хмурое, и клюшку сжимает крепче обычного. Дело не в дополнительном времени на льду. Еще на разминке, встретившись с Эрдо взглядом, Алексей понял: что-то случилось.

Что-то не давало покоя молодому защитнику «Котов».

За свою карьеру Белов ни разу не встречал такого надежного и уверенного в своих силах игрока. Этот парень был невозмутим как скала. Но только не сегодня.

Алексею не терпелось выяснить причину. Белова это совершенно не касалось, но он все равно сунет нос не в свое дело. Вот только «Коты» наконец забьют решающий гол. Черт, да сейчас Алексей практически не возражал, если забьет команда противника. Поскорее бы игра закончилась.

Алексей, как и положено, следил, твою мать, за передвижениями шайбы по льду. Майк подцепил ее на клюшку и мощным броском отправил в цель.

Го-о-ол!

Вся команда навалилась на Майка, и Белов выскочил из ворот. Преодолев мешанину из рук и перчаток, стучавших по шлему Эрдо, Алексей врезался в самый центр кучи-малы. Майк развернулся, чтобы освободить место вратарю, и обхватил его за талию. Очень крепко.

Они столкнулись шлемами. Заметив огоньки, пляшущие в глазах Эрдо, Белов почувствовал знакомое оживление в районе паха, а сверху навалилось еще больше ликующих игроков. Они могли похоронить их обоих под собой, но Алексею было плевать: он видел только Майка.

Настоящая гребаная проблема. И решение ее было убийственным, но очевидным. Поглоти землю геенна огненная, случись всемирный потоп, или исчезни в миг все геи на планете, в эти выходные Белов во что бы то ни стало должен потрахаться.

По некоторым причинам, о которых Алексей даже думать не собирался, он не мог этого сделать, пока Майк был рядом. Но тот уезжал на несколько дней, и Белов не станет терять времени и сомневаться.

По крайней мере, сильно.

Напоследок шлепнув Майка по идеальному заду, вратарь команды подтолкнул его к раздевалке. Майк широко улыбался. Ликование полностью стерло затравленное выражение с его лица, но тут он взглянул на трибуны.

Словно свет погас.

Черт побери, Алексей намерен выяснить, что за херня происходит.

Но Майк содействовать не собирался. Он сломя голову влетел в раздевалку, стремительно ополоснулся, натянул одежду, даже толком не вытерев волосы, которые сейчас торчали во все стороны. Алексей за это время едва успел раздеться.

Белов круто развернулся и, так и не помывшись, влез в штаны. От него убийственно несло, ну и плевать. Майк смотался раньше, чем Алексей успел обуться. Он даже не попрощался. Белов знал, что в гостиницу с остальными Эрдо не вернется: он сразу же уезжал домой. Сегодня.

«И тебе, блядь, счастливого Рождества, Майк».

Алексей выскочил из раздевалки и повернул на голоса, доносившиеся из коридора.

— Ты забил победный гол. Нужно отметить.

— Нет, пап, все нормально. Давай уже поскорее поедем. И так дома будем очень поздно. Где ты припарковался? — спросил Майк.

Алексей замер, оставшись за углом, вне поля зрения обоих мужчин. Он и не знал, что на игру приехал отец Майка, но следовало догадаться. Почему Эрдо ни словом об этом не обмолвился? Даже с парнями не стал знакомить и пытался сбежать из комплекса, словно тот горел ярким пламенем.

— Мама будет рада тебя повидать. И раз уж такое дело, должен спросить, есть ли у тебя планы на завтрашний вечер? Я тут с Биллом столкнулся в магазине, и он сказал, что его дочь о тебе спрашивала. Помнишь Сару?

Алексею показалось, что он услышал тяжелый вздох Майка.

— Конечно, помню, пап. Мы учились вместе.

— Ну, вот и отлично. Может, позовешь ее завтра прогуляться. Она будет не против и...

— Навряд ли, пап.

— Почему? Она хорошая девочка, сынок.

— Не сомневаюсь. Просто я... Она...

— О-ох, — видимо, до отца Майка что-то дошло. — Ты уже с кем-то встречаешься? А мне и в голову не приходило. Думал, ты сразу же нам расскажешь.

Внутренности Алексея скрутило от напряжения, и он подался вперед, чтобы услышать ответ Майка. Алексей абсолютно точно знал бы, если...

— Пап, — терпеливо произнес Эрдо, хотя по голосу было слышно, насколько он раздражен. — Я ни с кем не встречаюсь. Просто...