— Видал? — насмешливо произнес Артур и пихнул локтем в бок сидящего за рулем Петровича. — Вот же чмо! Бормочет еще чего-то… Наверняка угрозы в наш адрес. А что он нам реально может предъявить? Все козыри у нас на руках. Даже если он дельных пацанов поднимет, в чем я сильно сомневаюсь, то они скорее нам поверят, чем этому алкашу и героинисту. Не, я, в натуре, не понимаю — мы с чуваком чинно-благородно обошлись, не порвали его сразу же на куски, хоть и могли, дали ему шанс вернуть должок и жить себе спокойненько, а он…

— Да брось, Артур, — не повышая голоса, возразил ему Петрович, выполнявший в команде сразу несколько функций: держателя пары блатхат и дачи, телохранителя Артура и основной ударной силы на разборках. Петрович в интересах своего шефа отправил на тот свет уже немало людей — и это был еще не предел. Короче, они уже и сработались, и были связаны с шефом круговой порукой, скрепленной кровью.

— Как понять — «брось»? — уставился на него Артур, которому из-за большого роста было несколько тесно в машине. — Это чмо мне бабки завтра на подносе принесет! Не веришь?

— Ох, ну ты, ей-богу, даешь! — Петрович закурил сам и предложил пачку «Ротманса» шефу.

Тот взял сигарету, дождался, пока Петрович поднесет к ней ровный огонек зажигалки «Зиппо», потом с удовольствием выпустил белый клуб дыма в открытое боковое окошко и стал наблюдать, как в знойном воздухе кружится тополиный пух. Пуха было так много, что казалось, будто идет снег.

Петрович завел машину, резко развернувшись, направил ее к шоссе, ведущему на Москву. И пояснил шефу:

— Конечно, не верю. Ну ты посмотри на него — откуда он такие бабки раздобудет? Знаешь, в каждой команде есть крутые пацаны, а есть такие вот, типа Федьки этого. У него же на лбу написано — неудачник! Я уверен, что к тем братьям-наркошам отправлялись прежде всего другие два отморозка, а этого взяли с собой для пущего понту… Хотя я точно, конечно, не знаю.

— А мне-то что за дело?.. — Артур вдруг зевнул во весь рот. — Таких лохов надо сразу чморить, пока они не возомнили о себе, что они, мол, подмосковные Аль Капоне, туды ее в качель. Чморить и выставлять на бабки! Не учи меня жить, я тебя умоляю. Хоть часть денег принесет — уже хорошо. А Малиничевы все равно будут наши. Верняк! Через полгода-год я их квартиру подомну под себя… Да, кстати, давай насчет Федора этого пари заключим? Я говорю — принесет он бабки!

— Ну и на сколько? — недоверчиво спросил Петрович.

— Ну давай на стольник! Если он завтра хоть тонну зеленых привезет, ты мне сто баксов проиграл, о’кей? Если нет, то я тебе стольник дам. Эй, осторожнее! Обходи его… — Последнее замечание Артур сделал бородачу в тот момент, когда их чуть не спихнул на обочину огромный самосвал, водитель которого почему-то не уступал им дорогу.

Обошли самосвал, и Артур, обернувшись, покрутил пальцем у виска: ты что, мол, совсем уснул в своем гробу?

Водитель самосвала хмуро посмотрел им вслед — но тут же остался далеко позади. «Мерседес» полетел по шоссе на предельно допустимой скорости, плавно и легко. Артур выкинул в окно окурок и стал отряхивать свои светлые брюки от налипшего на них в лесу разного сора. Потом стал внимательно разглядывать Петровича, рубашка которого была все еще в крови, но это было почти незаметно — она была черного цвета. И сказал вслух:

— О, вот это я понимаю! Почему ты на разборки надеваешь все черное — теперь только просек. Да, опыта не пропьешь…

Петрович лишь улыбнулся: брать ивановских они поехали с жуткого бодуна, потому что накануне сняли вдвоем двух молоденьких блядей и допоздна куролесили с ними на одной из блатхат. Но действительно, даже с бодуна Петрович в первую очередь подумал о предстоящем наезде на отморозков — проверил, протер, подготовил к стрельбе свой любимый «таурус», оделся так, чтобы в случае его на чего рубашке не было видно следов свежей крови…

Несмотря на густую черную бороду и солидный вид, Вадим Петрович Горохов был еще относительно молод: в этом году отметил свое тридцатилетие. Просто жизнь его сложилась так, что он рано повзрослел. Лопух бы не вернулся живым и невредимым с войн в Афгане и в Чечне! Армейская карьера никогда особо не прельщала Горохова. Тем не менее он, как и многие другие крепко сложенные и суровые на вид ребята, сначала угодил в учебку ВДВ, а затем оказался в чужих далеких городах, где научился безжалостно убивать своих врагов.

Отвоевав свое, Вадим вернулся в родной город Серпухов, но таки не смог найти применения своему новому ремеслу на гражданке. Не сложилось! И при первой же возможности он снова отправился воевать: наемником в Таджикистан, а впоследствии и в Чечню. Кроме нескольких легких ранений, он оттуда почти ничего не привез — деньги, заработанные на военных операциях, у него кончились неожиданно быстро. Правда, сумел прикупить себе жилье в Москве и обставиться… И все!

Ладно, пока молод и здоров, денег он раздобудет — иначе что же за мужик? Другие так вообще навсегда остались на полях войны. А раз он уцелел, то и нечего голову ломать над тем, чем по жизни заниматься! Ничего, авось прибьется куда-нибудь…

С Артуром он познакомился полтора года назад — во время драки в одном из бесчисленных кабачков, открывшихся в столице в конце девяностых. Горохов, профессионально занимавшийся в то время каратэ — он вел подростковую секцию и этим зарабатывал себе на хлеб, — по какому-то поводу (уже теперь не вспомнит, по какому именно) решил гульнуть в кафе. Выпить он любил, но в поддатом состоянии становился совсем «безбашенным» и агрессивным. Наверное, пресловутый «афганско-чеченский синдром» сказывался. Горохов, приняв на грудь, начинал всюду видеть врагов, с которыми необходимо срочно разобраться. В тот вечер он был в кабаке с только что снятой им проституткой. Сорил деньгами, веселился — но потом помрачнел и насупился. Переклинило, как говорится. И когда к проститутке, на свою беду, подошел ее сутенер, Горохову показалось, что этот нагловатый парень «в голде» неуважительно на него покосился. Горохова словно прорвало: он набросился на сутенера и так его избил, что тот весь остаток вечера провалялся на полу кабака в луже своей крови. Но за сутенера, разумеется, впряглись его дружки — их было человек пять. Шлюха куда-то с визгом убежала, а вот сидевший за одним из дальних угловых столиков Артур с неподдельным интересом наблюдал, как бородатый парень, уже изрядно пьяный, тем не менее расшвырял напавших на него амбалов, как котят. Артур не особо разбирался в боевых искусствах, но его потрясло то, что вытворял бородач руками и ногами. Артур со своим другом Жориком, много сделавшим для становления его бизнеса, помог пьяному Горохову скрыться с места кровавого побоища, сразу предложив ему классную, высокооплачиваемую работу. На следующий же день Горохов приехал на встречу с этим двухметровым парнем, и состоялась их историческая беседа «за жизнь и фарт».

Никогда ранее не сталкивавшийся с такими богачами, Вадим был ошарашен приемом, который устроил ему Артур. И быстро сообразил, что ему наконец-то повезло. Артур расставил все точки над «i», объяснив, что ему как раз позарез нужен такой боец, как Петрович, — без этого, мол, гибнет его дело — торговля недвижимостью. Узнав, что Горохов к тому же воевал и метко стреляет, Артур убедился в правильности своего выбора.

Однако оба они еще долго присматривались друг к другу, потому что были людьми осторожными и привыкли не доверять первым встречным. Через месяц после знакомства Петрович прошел что-то вроде боевого крещения. Он на глазах у Артура хладнокровно прикончил одного психически ненормального мужика, по явному недоразумению занимавшего в одиночку двухкомнатную квартиру в престижном районе Москвы. Позже эту квартиру выгодно продали, и в качестве гонорара за проделанную работу Артур подарил Горохову одну из своих дач. Хотя это был скорее символический подарок — чтобы крепче привязать к себе бородача. И потом, на дачу иногда привозили людей, у которых отбирали жилье. Просто так Артур вообще ничего не делал!