Во время антракта свадебная группа снова собралась и разгорячилась до идеи участия. Хантер взглянул на Мэл, сидевшую в конце стола с камерой на коленях. Она закатила глаза и запахнула кардиган, ерзая на месте. Тем временем Тарин изучала список караоке, а Дэн качал головой.

Между этими тремя была интересная семейная динамика, и Хантеру это нравилось. Мэл нельзя было назвать душой компании, но она изо всех сил пыталась восстановить связь с семьей, сохраняя при этом свой имидж и учитывая их эксцентричность. Она никогда не заговаривала с ним об этом, и, наверное, не будет, но все было видно.

Он вытащил телефон и быстро написал ей.

«Что будешь петь?»

Она взглянула на мобильник и недоверчиво подняла на него глаза. Он пожал плечами, а она покачала головой, прежде чем ответить.

«Ты первый».

Он ухмыльнулся, но не посмотрел на нее. Вместо этого взглянул на сцену, где выступали три подружки Дженны. Ужасно пели. Все знали, что так и будет, но это было весело.

Он никогда не будет делать что-то настолько импульсивное и разоблачающее - не в его природе. Но он оценил необходимую храбрость, чтобы подняться туда, и отсутствие комплексов, чтобы не сбежать.

Затем последовали еще два выступления – милый дуэт пожилой пары, которую он видел на курорте каждый год на протяжение, как минимум, пяти лет, и компания парней с фантастическим исполнением а-капелла «I Will Wait». Хантер просигнализировал ведущему, чтобы тот получил от них необходимую информацию и контакты. Талантливые и популярные номера всегда ценились.

– Что теперь? – спросила Дженна у стола. – Кто следующий?

– Не знаю, – ответил Том, потирая пальцем нос, осматривая гостей.

Лукас подался вперед.

– Думаю, каждый должен спеть хотя бы раз. На слабо.

Предложение было хорошо воспринято приглушенными голосами и серьезными взглядами.

Хантер посмотрел на Тома с поднятыми бровями, и тот покачал головой.

– У Хантера иммунитет. Это его курорт.

Лукас закатил глаза и улыбнулся.

– Хорошо-хорошо, босс может расслабиться. Но тогда ты платишь.

Хантер хмыкнул и покачал головой, улыбаясь.

– Конечно, все, что захочешь. Пока мне не нужно идти туда, – он остановил официанта и попросил счет.

– Думаю, Мэл должна пойти следующей, – встряла Софи с насмешкой в голосе.

Улыбка Хантера исчезла, он недоверчиво повернулся к ней. Не он один.

Софи сделала вид, что удивлена.

– Вроде было сказано про всю компанию? Она же часть ее, правильно?

Мэл казалась маленькой с широко раскрытыми глазами.

– Не думаю, что...

– И мне известно, что она умеет петь, – перебила Софи, смотря на сет-лист, хотя ее глаза не двигались по странице. – «Alone» группы Heart.

Весь стол замолчал. Никто не был глуп, чтобы не понять намека, даже Бетани. Хантер боролся со своим первым побуждением - посмотреть на Мэл - и следующим порывом – громко ударить по столу.

Сидевшая в двух местах от него Кэролайн забрала список песен у Софи.

– Вот тебе идея, Софи. Как насчет того, чтобы выйти на сцену и спеть «Don't Speak» No Doubt?

Раздался неловкий смех, а Мэл тихо извинилась и вышла из-за стола с камерой в руках, переместившись в угол комнаты, чтобы сфотографировать кавер-группу на сцене.

Хантер внимательно следил за Мэл, ища хоть малейший намек на боль или страдание. Но ничего не увидел. Она была такой же спокойной и хладнокровной, и он гордился этим.

«Ты в порядке?» – быстро написал он.

Она взглянула на сообщение и удивленно посмотрела на него. Улыбнулась, закатила глаза и сделала небольшой жест, как бы говоря, «конечно».

Хантер предупредительно посмотрел на нее. Ему не хотелось, чтобы она притворялась, не с ним.

Она фыркнула и опустила глаза в телефон.

«Мне плевать на Софи. И я затащу «Alone», если захочу».

Он улыбнулся и снова взглянул на нее, подмигнув, пока она не вернулась к работе.

Кто-то у микрофона прочистил горло, и Хантер посмотрел на сцену, обнаружив там Лукаса.

– Я хотел бы посвятить эту песню моей кузине Мэллори, – выдал он, прижав руку к груди и глядя на Мэл. – Я люблю тебя, ты самая лучшая. Если бы эта песня не была, ну знаете, о любви в сексуальном плане, она стала бы символом моего отношения к тебе.

Этим она заработал свистки от стола, а Хантер откинулся на спинку стула с улыбкой. Мэл точно собирается прибить Лукаса независимо от его выбора песни. Последовало драматичное, сердечное и удивительно приличное исполнение «The Search Is Over» группы Survivor. Хантер подозревал, озираясь, что Лукас обзаведется собственным фан-клубом до конца вечера.

Мэл фотографировала все это и улыбалась, качала головой.

Когда аплодисменты утихли, Лукас снова заговорил.

– А теперь, дамы и господа, на бис выступит семья Хадсон. Поэтому, я жду моих милых сестер и кузину на этой сцене...

Когда Дженна и Кэролайн поднялись, послышались свистки и пререкания. Мэл осталась на своем месте.

Лукас поднял бровь и посмотрел на нее.

– Мэллори, если ты не притащишь сюда свою задницу, я расскажу всем здесь о той семейной поездке в Чарльстон, когда тебе было семь.

Глаза Мэл широко распахнулись. Она сглотнула и протянула камеру Дэну, который радостно улыбался. Он и Тарин разошлись по своим углам.

Мэл поднялась, встала рядом с Кэролайн и заулыбалась, несмотря на смертоносный взгляд в сторону Лукаса. Затем Мэл встретилась глазами с Хантером, пораженно опустив плечи, что заставило его хихикнуть.

– Это настоящее удовольствие, дамы и господа, – продолжил Лукас. – Мы не повторяли этого уже пятнадцать лет. Все детство мы неустанно работали над одной песней и только над ней.

Все три девушки переглянулись друг с другом.

– Братство Хадсон приветствует Вас! «Dancing on the Ceiling»!

Зал разразился аплодисментами, и казалось, что Лукас, возможно, не проживет долго после своего трюка, но он что-то сказал девушкам, заставив их улыбнуться. Музыка началась, и они запели.

И отлично выступили.

Более того, они веселились, и вскоре все в комнате присоединились, кроме невпечатленной Софи, но всем было все равно. Гости поднялись со своих мест, танцевали, пели, хлопали в такт.

Хадсоны танцевали, гармонируя друг с другом, словно точно знали, что будут делать остальные. Очевидно, в юности они часто репетировали эту песню и отлично ее помнили.

Мэл ожила на сцене, и Хантер мог наблюдать, как тают годы дистанции между ней и ее родней. Она двигалась в такт на месте, хотя явно не была танцовщицей. Для нее это было не важно, как и для остальных. Эту ее сторону он раньше не видел, слои запретов Мэл отпадали один за другим перед его глазами.

Ему понравилось увиденное. Очень понравилось.

Песня наращивала темп, Лукас заводил аудиторию, играя на их волнении и удовольствии, в то время как Мэл и девочки превратились в трио, действуя между собой.

Хантер не мог обратить внимание на других, даже с очарованием и красотой Дженны и Кэролайн. Они приковывали взгляды остальных, но не его. Для него существовала только Мэл – Мэл на сцене, Мэл за камерой, Мэл, наслаждающаяся по утрам какао... Мэл в любой момент времени.

Она была постоянным сюрпризом, и ему впервые нравились сюрпризы.

Громовые аплодисменты ознаменовали конец песни, все двоюродные братья-сестры истерически смеялись.

Софи, чтобы не отстать, заставила Алексис выйти с ней на сцену с «Hips Don’t Lie», что вызвало вопросы об уровне алкоголя в их крови, хотя ничего такого не было.

Лукас снова спас вечер с Ридом и остальными парнями, запев «Friends in Low Places», но Хантер только притворился, что поет. Он продолжал смотреть на Мэл, вернувшуюся к помощникам и фотографирующую, невидимую для всех остальных.

По его мнению, Мэл еще не выглядела прекраснее, чем когда она смеялась со своими сестрами на сцене. И единственное, чего он жаждал, так это затащить ее к себе на колени и сказать, как он гордился ею и насколько она была великолепна. И попросить ее спеть для него снова. Но не мог.