- Это, я так понимаю, та самая везучая девчонка? – спросил он грубым низким голосом, обращаясь к Ларивине.

- Та самая, - кивнула в ответ женщина.

Я поджала губы, не зная, как себя вести. Но мужчину мое молчание ничуть не смутило.

- Меня зовут Боханог, я вождь этого племени, - представился он, и, обтерев свою руку о меховую шкуру, протянул ее мне. Я нерешительно повторила жест, и мы обменялись рукопожатием. – Мы не знаем, какие обстоятельства чуть не заставили тебя встретиться со смертью, но знай: среди нас ты можешь не бояться осуждения. Все мы здесь либо бежим от прошлого, либо ищем свое будущее. Теперь ты гость в этом племени, чувствуй себя так, словно мы родня тебе. Присоединяйся к нашей трапезе, - с улыбкой предложил он и уже тише добавил: - а то такая тощая, того и глядишь, ветром унесет!

Я смущенно улыбнулась, глотая в себе ответную колкость на счет размеров самого вождя, и поплелась вслед за грузным мужчиной.

Мои страхи таяли на глазах. Не знаю уж, насколько верно первое впечатление, но как минимум вождь совершенно точно не относится ко мне, как к занозе в одном месте.

Я слабо улыбнулась, с иронией отмечая про себя, как всего лишь одно доброе слово может расположить человека к тебе.

И я, не раздумывая, поддалась этому слову, пропитываясь безмерной благодарностью, как к Ларивине, так и к вождю племени.

Тот в свою очередь распихал своей накидкой нескольких людей, из-за чего тем пришлось покучковаться, но место все-таки освободить. Сюда сели мы с Боханогом. Лиривина уселась на противоположном конце костра и тут же начала о чем-то говорить со своими знакомыми. Я же почувствовала какую-то отчужденность, понимая, что эти люди не должны мне сказать даже простого: «привет». Я им никто. Чужой человек. И лучше ко мне отнестись с опасением. Во всяком случае, будь я на их месте, поступила бы именно так.

Уныло разглядывая присутствующих, я не заметила, как мне под нос сунули тарелку с неочищенной картошкой и курицей.

- Вот, ешь на здоровье, - подбодрил вождь.

С нерешительной улыбкой приняла тарелку и с удивлением начала рассматривать еду.

- Что, не привыкла к такому? – услышала я вопрос Бохонога.

Недоуменно покосилась на него.

- С чего вы взяли?

- Да ручки у тебя свеженькие, молоденькие.

- А-а… ну да. Просто картошка странная, не чищенная.

- Так это ж картошка в мундире!

Я посмотрела на картошку в кожуре и вновь перевела взгляд на старосту. Минуту размышляла, можно ли такое спрашивать, но все же поняла, что выбора у меня нет.

- Простите, а как ее есть?

- Сразу видно: папка с мамкой тебя к походной жизни не готовили! - Со смехом заявил вождь, не заметив, как я вздрогнула от этих слов. - Вот, смотри, берешь картошку и по чуть-чуть, аккуратненько, чтобы не обжечься, начинаешь снимать кожуру, поняла?

- Да, спасибо.

Определенно, тот, кто придумал картошку в мундире, проводил самые изощренные пытки в Семи Королевствах. Пять минут я угробила на это занятие, и почистила только одну картошку! Кожура отдиралась очень медленно, по чуть-чуть, а кусочки картошки забивались под ногти, отчего хотелось выкинуть эту бесполезную еду, но меня останавливало одно: голод.

Неожиданно рядом со мной освободилось место, и почти сразу на него уселось человеческое существо, радостно завопившее мне в ухо:

- Привет!

Я шуганулась в сторону, навалившись плечом прямо на Бохонога.

- Привет, - пискнула в ответ, уже возвращаясь в прежнее положение. – Ты чего?

- А ничего! – радостно ухмыльнулся тот. – Хошь на гуслях сыграю?

- Чего?

- Ну вот! – Темноволосое нечто помахало перед моим носом деревянным инструментом. – Тебе понравится!

- Фарен, не приставай к девочке, - хмуро сказала позади меня Бохоног.

- Да что, уже нельзя и с девушкой поговорить?

- Нельзя, иди куда шел.

Я хотела сказать: «ага», но потом подумала, что это будет невежливо.

- Ну ладно вам, дядь Бох, мы ж просто поболтаем, да?

- Нет, - перекосило меня, когда это нечто придвинулось еще ближе.

При ближайшем рассмотрении у парня обнаружились кудрявые темный волосы, крючковатый нос, тонкие губы и прыщи.

- Да ладно тебе, - теперь уже обиженный взгляд достался мне. – Я тебе сейчас такую песенку сыграю, ты меня расцелуешь за это!

Я посмотрела на парня так, словно только что представила, как топлю его в болоте, и сказала:

- Ну, давай.

И это нечто затренькало. Именно затренькало, потому что такой ужасной игры я не слышала с тех пор… с тех пор... с удивлением поняла, что такой игры не слышала вообще никогда!

Парень закончил довольно неожиданно, хорошо хоть подпевал он не слишком громко, чтобы, так сказать, очарование своей игры не перебить.

- Ну как тебе, а? – весело подмигнул он, ожидая видимо, что я сейчас лужей перед ним растекусь.

Вместо этого я засунула в рот картошку, которую успела почистить, пока он тренькал, и долго и смачно ее жевала. Парень выжидательно смотрел то на меня, то на Бохонога, видимо надеясь, что тот как-то меня поторопит, но тот молчал.

Наконец, свою картошку я прожевала, но тут же принялась запивать ее горячим чаем. Время тянулось мучительно долго. Мучительно для парня, конечно. Он даже начал нервно дергать ногой в ожидании моего ответа.

Я допила. Поставила кружку на маленькую деревяшку. И принялась отстраненно наблюдать за завораживающими языками пламени.

- Ну?! – не выдержал худший музыкант в мире.

- Слушай, - вздохнула я и спросила устало: – Ты вот серьезно думаешь, что это произведёт на меня эффект?

Парень удивился и заявил с таким видом, словно это было очевидно:

- Конечно!

- Нет, - наставительно сказала я. – Это очень глупо. Ты сам выглядишь глупо! Ты не умеешь играть на гуслях, ты мерзкий и противный! Так ты еще и методы выбрал мерзкие и противные! Я даже не удивлюсь, если у тебя и девушки нет.

- У меня есть девушка! – возмутился парень.

- Да? А чего ты тогда ко мне подошел?

- Я?! Подошел?! Да ты сама ко мне подсела! – с самым искренним видом оскорбился горе музыкант и поспешил защитить свою оскорбленную невинность: - И вообще, я тебе сыграл, потому что скоро буду поступать в Академию. – И добил: - А не понравилось тебе, потому что ты завидуешь!

С этими словами парень гордо поднялся и вальяжной походкой удалился к другому свободному месту.

- Первый раз вижу, чтобы так отваживали поклонников, - хрюкнул Бохоног.

- Поклонников, как же, - хмуро пробурчала я и поспешила сменить неприятную тему: - А почему вы не спрашиваете моего имени?

- А почему я должен спрашивать?

- Ну-у… вы же представились, и я тоже должна.

- В этом племени ты никому ничего не должна. Ларивина тебе, наверное, говорила, что мы – сувиты. Сюда многие попали, скрываясь от прошлого. Они отказываются от своих имен, выдумывая новые и тем самым начиная новую жизнь. Если ты не хочешь говорить, как тебя зовут – это только твое право.

- Я Даниила, - тихо сказала я.

- Приятно познакомиться, Даниила.

- И мне. Спасибо вам большое, что спасли мне жизнь.

- За это стоит благодарить судьбу.

- С судьбой еще сочтемся, а вас я отблагодарить обязана. Скажите… а вы правда разбойники? – чувствуя себя жутко неловко все же спросила я.

- Разбойники? Ты что, нет конечно! Мы кочевники.

- И не шаманы?

- Магия? Да не приведи Святые Покровители! Магов нам давно не попадалось. А ты случайно не маг?

- Нет, - покачала я головой и прикрыла рот кулаком, чтобы скрыть зевок.

- Устала?

- Немного.

- Иди в свой шатер. Дорогу помнишь? Потом туда еще трое подойдут, ты не пугайся, - добродушно сказал мне Бохоног.

- Спасибо, спокойной ночи.

- Добрых снов.

Я поднялась и отправилась обратно на свою медвежью шкурку. Если честно, не хотелось уходить. Хотелось подольше посидеть перед костром, поговорить с Бохоногом, или даже с тем чокнутым парнем с гуслями, но только не уходить. Однако, чего греха таить, спать действительно хотелось страшно. Вот только я была уверена, что не усну.