— Ты опоздала! — еще на подходе обличающе бросил Хикару. Рыжая скривилась: спасибо, Кэп. — И почему ты так выглядишь?! — продолжал распаляться Ямамото. Потом принюхался и осторожно уточнил. — А чем от тебя так… пахнет?

— Подземными Гипси, — разом ответила Мерси на все три вопроса. — Прости, Хикару-кун. Не хотела опаздывать.

— У тебя синяк под глазом.

— Сильно видно?

— Ну… — протянул парень. — У меня есть особое средство. Помажу, и все пройдет. И свитер помогу обратно собрать. А то одни лохмотья висят.

— Серьезно? — удивилась девушка. — А есть средство для починки одежды?

— Да, — с каменной рожей кивнул охотник. — Называется иголка с ниткой. Ты мне лучше скажи: зачем тяпку с собой притащила?

Только теперь девушка заметила, что, как дитя родное, прижимает к себе орудие садоводства. Надо же! Она с таким трудом отвоевала его у Гипси, что даже после завершения работ не решилась отложить в сторонку.

Ямамото подозрительно нахмурился, когда рыжая растрепанная девчонка откинула назад голову и зашлась диким хохотом. А уж когда сквозь смех прорезались истерические нотки и щеки оросились слезами, он выронил мечи и бросился к своему перенервничавшему фениксу. Обнял, прижал к себе, словно пытаясь защитить от всего на свете, и прошептал, прижавшись щекой к макушке:

— Что случилось, тенши? Кто тебя обидел?

— Я сегодня с одноклассниками подралась, — невпопад призналась она.

Хикару хмыкнул — не просто подралась, а напустила на них силу Лазури. Отобрала удачу и сама не заметила, как. Хорошо хоть разглядеть ее дар можно, лишь четко представляя, что ищешь. А то бы здесь, в Академии, уже все на ушах стояли…

— Уверен, они заслужили.

— Они меня ненавидят, — совсем тихо сказала девушка. Смех утих так же внезапно, как и начался. Обхватив парня за талию, она уткнулась носом ему в грудь, закрыла глаза и тихонько всхлипнула.

— Ш-ш… — еще крепче прижал ее к себе Президент. И впервые за последнее время тревога ушла. Не осталось обиды, не осталось злости — только спокойствие, какое-то отрешенное умиротворение. Здесь, в руках своего грозного учителя, такого требовательного и такого настырного в своей заботе, Мерси смогла, наконец, просто расслабиться. Как будто все последние недели в ней сидела маленькая пружина, с каждым днем сжимавшаяся все сильнее. Она мешала дышать, мешала спать, мешала думать и просто жить. И вот теперь эта пружина, наконец, стала выпрямляться, вытягиваться, отдавать напряжение и таять призраком старых кошмаров.

— Спасибо, Хикару-кун, — прошептала девушка. Ямамото только улыбнулся. Как бы он хотел всегда держать ее вот так, в своих руках. Как бы хотел показать ей, сколь много она для него значит. На что он готов пойти ради нее, этого хрупкого феникса… Знала бы она, как сильно он боится испугать ее своим признанием. Потому что если она откажется от него, оттолкнет, отвернется в попытке сберечь свою свободу — он никогда себе не простит.

До тренировки они той ночью так и не дошли. Пока стояли, наслаждаясь обществом друг друга и вслушиваясь в осеннюю тишину, над головой взошла старая однобокая луна. Тут уже спать пора было ложиться, а не мечом махать. Да и, чувствуя, как напряжена и измотана девушка, у Ямамото рука не поднялась доводить ее еще и физического истощения. Взаимен он отправил ее в душ, демонстративно зажав нос, за что тут же по этому самому носу щелбан и схлопотав…

Поздней ночью Мерси вернулась в Общежитие. Она бы и у Хикару осталась, благо в особняке было с десяток спален на любой вкус. Но для японца-Ямамото ночевка с девушкой под одной крышей приравнивалась едва ли не к обручению. Не желая сначала смущать парня, а затем долго отнекиваться и топтать ростки надежды, Мерси талантливо изобразила застенчивость и попросила ее проводить. Кажется, Хикару даже не расстроился. Кто-кто, а он чего-то подобного от своей Мерседес и ожидал…

Уже лежа в постели, полуприкрытыми глазами всматриваясь в потолок, девушка опять подумала, что ей обязательно нужно поговорить с Таироном. И чем скорее, тем лучше. Она просто обязана выяснить с Наследником все до конца. Чтобы русалки больше не страдали. Да и ее одноклассники тоже — она, конечно, не Арарат, не Аннес, и даже не Фрида, но если какой-нибудь вшивый вампир осмелиться еще хоть раз оскалится в ее сторону, она ему его зубы в самую печенку затолкает…

Что-то подозрительно кольнуло в груди. Неприятная мысль появилась и тут же исчезла на границе сознания, оставив после себя неприятное горькое послевкусие. Сон как рукой сняло. Нахмурившись, девушка села в гамаке и долго смотрела в пустоту, пытаясь, как кошка в охоте за мышкой, словить мысль за тонкий полупрозрачный хвост. Рыжая не знала, но чувствовала всем своим естеством — то, что так небрежно отбросила ее память, очень важно. И вспомнить это просто необходимо, прямо сейчас, прямо здесь, потому что потом может быть поздно.

— Фрида… — выдохнула, наконец, Мерси. — Фрида!

Что побудило ее спрыгнуть на холодный пол и в одной ночной сорочке броситься в коридор — она бы и сама не смогла сказать. Но так быстро рыжая не бегала даже в тот день, когда ради нескольких дополнительных баллов пыталась обогнать Юмико на школьных соревнованиях. Голые ступни скользили по мраморному полу, пару раз девушка не вписывалась в повороты, больно ударялась о стены, падала, подымалась и даже не чувствовала как по телу расползаются гематомы.

— Фрида! — дыхание сбилось, волосы встали колтуном, длинная сорочка разошлась по шву у подола, обнажив стройную ножку от колена и выше. Да, соседи тигрицы по комнате еще долго вспоминали взбудораженную сирену с глазами по пять копеек и раскрасневшейся физиономией, среди ночи ворвавшуюся к ним в комнату.

— Ч-чего н-надо?! — кое-как отдышавшись после дикого вопля (Мерси едва звуковой волной не пришибло — она явно не ожидала столь бурной реакции), спросила едва не поседевшая волчица. Раньше она думала, что больше всего на свете боится скорпионов. После встречи с рыжей сиреной скорпионы навсегда заняли почетное второе место в рейтинге ее фобий.

— Где Фрида?

Оборотницы переглянулись:

— Кто-нибудь видел ее после уроков?

Девушки покачали головами.

— Куда она могла пойти?! — Мерси уже почти кричала, стоя в дверном проеме. Нечисть синхронно поморщилась:

— Почему ты задаешь этот вопрос нам?! Мы ей няньки или что?

Рыжая чертыхнулась и обвела глазами комнату: шесть кроватей, одна из которых сейчас аккуратно застелена. Остальные занимали совсем юные девчонки, как на подбор, с темными прямыми длинными волосами и сверкающими в темноте желтыми глазищами. И все буравили ее взглядами, мягко говоря, далекими от одобрения.

— Черт! — выдохнула сирена, понимая, что помощи от этих оборотней она все равно не добьется, а если сию минуту не очистит помещение от собственной персоны, может второй раз за день предстать пред очами директора. — Черт! — повторила, резко захлопывая дверь. — Что же теперь делать?! Что делать?!!

Сирена чувствовала, как к горлу подкатывается комок. Не слезы, не крик — хуже. Паника. Когда дышать становится трудно, а принимать правильные решения — еще труднее.

Бросившись обратно к себе, она ворвалась в комнату, прижалась спиной к двери и уже по ней медленно сползла на пол. Закрыла лицо руками, сцепила зубы, выдохнула… опустила руки, безвольными тряпичными куклами упавшие на колени, и столкнулась взглядом с испуганно замершим Тамагочи.

— О! — пришла в голову "гениальная" идея. — Ты можешь отвезти меня к Фриде? Тебе ведь удавалось найти Таирона! Тамагочи, пожалуйста, мне нужно отыскать тигрицу. Прямо сейчас!!

От этих последних слов, сказанных твердым, до жути решительным тоном, песик аж подпрыгнул. Склонил на бок точеную головку, прислушался и… кивнул.

Мерси успела подхватить халат, когда, обернувшись огромным мохнатым псом, ее Тамагочи по-волчьи забросил хозяйку себе на спину и прыгнул прямиком в стену. Мир перед глазами взорвался калейдоскопом ярких огней.