— Конечно можете, вы, ребята, знаете порядок.

— Ладно, — передергивает она плечами. — Увидимся там немного позже.

Я закрываю дверь и поворачиваюсь обратно к Аве. Она стоит со скрещенными руками, выглядя немного более спокойно, чем было ранее.

— Какие стадии у скорби? — ее голос тихий и напряженный.

— Ух, давай посмотрим. Отрицание, гнев... торг [22] , депрессия, а затем принятие.

Она кивает.

— Полагаю, у меня была стадия отрицания все это время. Это просто слишком-слишком больно принять, что живешь теперь без нее. Но сейчас... Боже, это случилось так быстро. Теперь я зла. Так чертовски зла. Мне хочется убить Дэкса и тех двух мужчин, которых он послал в мою квартиру. Мне хочется, чтобы они почувствовали то же, что и она, — ее голос ломается, и слезы заполняют ее глаза.

— Я понимаю. Но давай решать проблемы по мере поступления, окей? Я пойду возьму немного лекарств для тебя из подсобки, встретимся в твоей палате.

Когда она направляется к двери, проходя мимо меня, я не могу устоять и притягиваю ее к себе. Я оборачиваю руки вокруг нее снова и прижимаю к себе, поднимая ее ноги от пола.

Ава охватывает руками мои щеки и нежно целует меня.

— Спасибо тебе, — говорит она напротив моих губ. — За то, что помогаешь и веришь мне. За все.

— Я не позволю ничему случиться с тобой.

Я ставлю ее обратно на пол и делаю глубокий вдох, чтобы прийти в себя, прежде чем я открою дверь кабинета, и мы выйдем.

Эли... В смысле, Ава... опускает голову и прокладывает путь прямо по коридору, в направлении большого зала и главного лестничного проема. Я прямо позади нее, на пути в медикаментозную подсобку, когда вижу Сару, стоящую в конце коридора, смотрящую на меня.

Впервые, она не награждает меня флиртующей улыбкой. Это более похоже на злобный взгляд.

Бл*дь. Она видела, как Ава выходит из моего кабинета.

После того, как я даю Аве некоторые лекарства, чтобы помочь ей уснуть, и оставляю ее под заботу Морган в ее палате, я захожу на вторую половину собрания персонала.

Он носит формальный характер, и мой разум продолжает возвращаться к Аве.

Если кто-то в Хоторне в состоянии войти посреди ночи в ее палату без разрешения, у нас серьезные проблемы с безопасностью, не меньше. Это беспокоит меня, особенно зная, как важна безопасность с нашими пациентами третьего уровня. Там есть психопаты, которые не чувствовали бы раскаяния за преступления, которые бы совершили, появись у них возможность выбраться.

Я отвожу Тиллмана в сторону после собрания.

— Не возражаешь побыть без меня пару часиков?

— Без проблем. Все в порядке?

— Мне просто нужно съездить в город ненадолго. Я вернусь к обеду.

Он начинает утренний обход, а я отправляюсь за ключами от одного из внедорожников, которыми владеет Хоторн. Темный Форд Экспедишен не так часто используется, потому что Джоанна Хоторн передала его в мое пользование, когда наняла меня, а я осторожен с тем, чтобы не покидать это место, если только мне не приходиться.

Только потому, что я не отправляюсь искать соблазна алкоголя, не означает, что он не может найти меня сам.

Обычно я больше не чувствую желания выпить, но сегодня старая тяга просачивается. Как только я оказываюсь вдали от безопасности Хоторна, где нет алкоголя, мое тело будто начинает реагировать физически.

Городок Гринвилл всего в двадцати минутах езды, и я решаю позвонить Сэму по Блютуз в машине, чтобы занять свой мозг чем-то другим, кроме выпивки. Я нажимаю кнопку на своем телефоне, и он соединяется с колонками Экспедишена.

— Дельгадо, — произносит Сэм, когда отвечает. — Как ты, черт побери?

Я улыбаюсь от энтузиазма в его глубоком голосе.

— Я хорошо, мужик. Как на счет тебя?

— Неплохо. Занят работой. Где ты сейчас, все еще в Монтане?

— Да.

— Тебе нравится там?

— Нравится. Ты должен приехать и поохотиться со мной этой осенью.

— Больше ни слова. Я в деле.

Я прочищаю горло.

— На самом деле я звоню не просто поболтать.

— Да, я догадался. Ты никогда так не делал. Вот почему я целый год с тобой не говорил. Что случилось?

Я рассказываю ему об открытом деле с убийством, оставляя ту часть, что это Элисон на самом деле убили, а не Аву.

— Так не припоминаю, но я проверю. Я занимаюсь бандитизмом сейчас.

— Надираешь чью-то задницу?

— Что-то в этом роде, — смеется он.

— Мне нужно узнать так много, сколько сможешь добыть по этому делу. Так скоро, как это только возможно.

— Я понял тебя, брат, — он приостанавливается. — Эй, ты все еще чист и трезв?

— Два года трезвости. И я никогда не сидел на наркотиках, тупица.

— Это хорошо, раз уж у тебя все приспособления под рукой. И не сворачивай, черт побери, в ту сторону, мужик. У тебя все хорошо сейчас, это я могу сказать по твоему голосу.

— Да. Ты прав, — киваю я.

— Ладно, сделаю некоторые проверки по этому делу и перезвоню тебе.

— Спасибо, Сэм.

— В любое время.

Я нажимаю кнопку на панели Экспедишена, чтобы закончить звонок, и тяжело вздыхаю.

Он прав. Я прошел долгий путь за последние два года. Ава рассчитывает на меня. И Калеб... Я улыбаюсь, потому что задумываюсь о его недавнем визите.

Это мой второй шанс, и я не подведу людей, о которых забочусь. Я проезжаю мимо ликеро-водочного магазина и двух баров в Гринвилле. Даже хотя они еще и не открыты, я знаю, что смог бы справиться с соблазном, если бы они были открыты.

Мое место назначения — маленький оружейный магазин в центре. Я покупал ружья там и знаю, что у владельца, Пайка, будет то, что мне нужно. Он один из тех парней, у которых есть все.

Я паркуюсь и вхожу в пропахший табаком магазин. Ава не единственная, кто в ярости от происходящего. Кто бы ни напал на нее прошлой ночью, больше никогда не уйдет не наказанным снова.

Я просто не могу расслабиться. Это третья ночь с тех пор, как я рассказала Дэниелу, что произошло, и я задаюсь вопросом, будет ли эта ночь той, когда тот неизвестный мужчина вернётся, чтобы подтолкнуть меня к ответам.

Или это будет еще одна ночь тишины, когда я буду притворяться спящей, ожидая, что кто-то покажется, но так никого и не заметив в итоге? Ещё одна ночь, где я любопытствую, не плод ли моего травмированного разума этот мужчина. После того, как пью воду, я возвращаюсь на свою позицию, свернувшись на боку с закрытыми глазами. Выглядит так, будто я сплю, но сейчас уже больше двух часов утра, а я так и не спала этой ночью. Я достаточно устала, но беспокойство о том, что может произойти, если я засну, удерживает меня ото сна.

Если мужчина, сделавший мне инъекцию, вернётся, Дэниел узнает. На самом деле, мы надеемся, что он вернётся, таким образом, мы можем получить некоторые ответы. И если он придёт, крошечная камера, которую Дэниел установил напротив моей постели, предупредит его. Он настроил её так, чтобы она включалась в 9 часов вечера, и любое движение посылает предупреждение на его телефон. То, что я сходила попить, должно быть, разбудило его.

Дэниал спит на диване в своем кабинете, хотя, учитывая тени под его глазами, не думаю, что он спит больше меня. Мне так повезло, что он на моей стороне.

После смерти Элисон, все, что я слышала в своей голове до этого момента, — это нескончаемые крики моей собственной скорби. Я была эмоционально парализована, неспособная представить, что чувствую что-нибудь, кроме отчаяния и безнадёжности, снова и снова.

Однако сейчас я чувствую большее. Дэниел разжег крошечное пламя внутри меня, которое требует длительного времени, чтобы перерасти во что-то более уверенное. Во что-то, что не потухнет от малейшего ветерка.

Гнев, желание, разочарование, благодарность. Я никогда не думала, что в моём разбившемся сердце снова будет место для этих чувств. Однако, он создал это место. Или, возможно, он заставил меня захотеть самой очистить место для этого. Так или иначе, я снова жива. Это горькая радость, потому что это означает, что я исцеляюсь от смерти Элисон, хотя и медленно.