18 августа нам сообщается, что «Гебен» и «Бреслау» куплены Турцией. Экипажи выстроились. Под звуки немецкого гимна на мачте опускается немецкий военный флаг, под турецкий национальный гимн поднимается «полумесяц». С этого момента «Гебен» называется «Явуз Султан Селим». «Бреслау» получает имя «Мидилли». Все же для нас оба корабля, как и прежде, остаются «Гебеном» и «Бреслау».

На следующее утро на борт доставляются фески и раздаются командам. Некоторым товарищам очень идет новый головной убор, их нельзя отличить от турок, другие же выглядят в этом головном уборе несколько смешно. Но скоро мы к этому привыкаем — мы еще ко многому должны будем привыкнуть, фески — самое незначительное.

Наше воскресенье тянется также бесцельно, речь идет о турецком воскресенье, которое приходится на нашу пятницу. Так и впоследствии мы будем работать в собственное воскресенье, в то время как пятница будет считаться выходным днем. Это означает, что скоро мы получим на корабль турецкий экипаж для обучения. Как только новый экипаж достаточно обучится, мы должны будем вернуться в Германию и найти применение на родных фронтах против врага.

События и решения развивались в последние дни стремительно. Как быстро и удивительно изменилось все сразу! Перемены еще не укладываются у нас в голове. Еще неделю назад борьба против русского флота — крейсерская война на свой страх и риск на Черном море была вдохновлявшим нас лозунгом, а теперь все стало иначе. Наше намерение неожиданно завершилось. Скоро мы поедем домой. Немногим временем позже все уже снова выглядело совсем иначе, опять произошли значительные перемены. То, что привнесло прибытие «Гебена» и «Бреслау», что авантюрное появление обоих кораблей ускорило и, вероятно, даже впервые сделало возможным переворот и подвижку сил внутри мировой политики, — все это должно было нам вскоре достаточно проясниться.

Тем временем началась как тяжелая, так и утомительная и требующая много терпения работа.

Адмирал Сушон был назначен главнокомандующим турецким флотом. Он сразу же приступил к реорганизации этого флота, который до сих пор был «доверен» английской военно-морской миссии. С «Гебена» и «Бреслау» часть офицеров и матросов откомандировали на турецкие корабли инструкторами. К тому же турки приходили к нам, чтобы учиться на современных кораблях. Люди с «Гебена» и «Бреслау» стали инструкторами на турецких кораблях, на береговых укреплениях, на сигнальных постах и радиостанциях.

Турецкие экипажи должны много учиться, это трудная и непривычная школа, которую они сейчас проходят. Образование через английскую военно-морскую миссию было очень неважное — англичане сами лучше знают почему.

С неутомимым старанием осуществляется перестройка, проводятся боевые учения и маневры. Дело продвигается медленно, турки открывают рот от удивления, когда им приходится учить все новое и непривычное. К тому же вся реорганизация в целом задерживается и останавливается чем-то совсем неожиданным и непредвиденным.

Английская морская миссия, которая до этого участвовала в реформе турецкого военного флота, вместо того, чтобы приложить усилия для его улучшения, наоборот, употребляла свою деятельность на создание значительного саботажа на флоте. Вместо того, чтобы оказывать помощь, она преднамеренно старалась вывести из строя доверенные ей корабли. Турецкий флот, в бездействии стоящий у Золотого Рога, находился в невероятно запущенном состоянии.

На кораблях нельзя было использовать практически ни одного орудия. Затворы сильно заржавели, и их сначала надо было выбивать кувалдами. Английские инструктора почему-то запретили турецким матросам смазывать части затворов и предохранять их от ржавчины. Боеприпасы, все без исключения, были оснащены учебными взрывателями. Боевые взрыватели после долгих поисков мы нашли однажды в каком-то сарае на верфи. Таким же образом обстояло дело с миноносцами. У всех торпед отсутствовали боевые взрыватели. Но не только это — также и механизмы управления торпедами коварно, внешне незаметно, были изменены англичанами. Это могло иметь самые печальные последствия.

Именно теперь, когда под немецким руководством проводились первые боевые учения и турецкие миноносцы начали стрелять торпедами произошло следующее: хотя торпеда была заряжена в аппарат правильно, обслуживающий персонал заметил, что она идет не по прямой траектории, а на скорости примерно в 40 км/ч неожиданно сворачивает в сторону. Море, немного рябящее от свежего бриза, не позволило проследить след торпеды дальше, экипаж потерял ее из вида. Неожиданно с другого борта кто-то заметил на воде след торпеды, которая описала круг и теперь двигалась на собственный корабль. В последний момент удалось развернуть миноносец и таким образом избежать его уничтожения собственной торпедой. У нас просто не было слов при виде такого коварства.

Само собой разумеется, что после этого открытия все торпеды были подвергнуты тщательной проверке, что было очень утомительной работой. Тут оказалось, что система управления торпед была установлена таким образом, что они должны были идти по дуге и могли поразить собственные корабли. Почти ежедневно встречались новые неприятные неожиданности такого рода.

Практически так же обстояло дело с батареями на побережье и береговыми укреплениями. В основном речь шла об орудиях устаревших систем, которые обладали недостаточной дальностью стрельбы и были неудачно расположены. Почти везде использовался черный дымный порох.

Мы неутомимо работали над починкой механизмов и орудий, устраняли неисправности и ремонтировали повреждения — флот медленно приобретал утраченные боевые качества. Береговые укрепления становились пригодными к использованию. Во время маневров и учебных стрельб скоро появились первые успехи — радость в связи с каждым хорошо выполненным заданием была велика.

Турки таращили глаза от удивления, когда мы разъясняли им то и это и показывали, как постыдно они были преданы их прежними наставниками. Только теперь им становилось ясно, что преследовало английское руководство, держа турецкий флот в низшей степени боеспособности и превращая его в полностью безопасный для врага инструмент.

По мере того, как таким образом падал авторитет англичан, росло восхищение и уважение турок к своим немецким товарищам. Ремонт укреплений на побережье и батарей в районе обоих проливов был трудной работой. Протяженность пролива Босфор, проходящего между высоких, обрывистых скал-берегов и связывающего Черное море с Мраморным, 28 км, тогда как длина Дарданелл — 71 км. По прямой линии расстояние от входа в Дарданеллы из Эгейского моря до впадения Босфора в Черное море — почти 280 км.

Оборонительные районы обоих проливов, таким образом, очень обширны, вследствие чего реорганизация и усиление этих позиций очень затруднительна. Немногие имеющиеся и с большим трудом отремонтированные орудия необходимо было тщательно установить на свои места и постепенно заменить непригодные артиллерийские установки. В этой неутомимой работе совершенствовались береговые укрепления, и подручными средствами орудия устанавливались на позиции. Мало-помалу под немецким руководством заброшенные и непригодные корабли приводились в исправное и боеспособное состояние. Турецкий флот, хоть и маленький, снова стал существовать.

«Гебен» и «Бреслау» составляют венец боевой мощи. Кроме этих новейших кораблей тут присутствуют: два старых линкора, «Торгут Рейс» и «Барбаросса», затем «Мессудие», совершенно устаревший, якобы отремонтированный линкор, непригодный, однако, для боевого использования и поэтому выведенный из состава флота. Также имеются лишь два лёгких крейсера: «Гамидие» и «Меджидие». Наконец есть ещё два совсем маленьких, очень старых крейсера и несколько миноносцев, из которых более или менее сохранились и пригодны для действий в составе флота только 8. Четыре из них поставлены из Германии, другие построены во Франции. И это весь турецкий флот! Для нас интересно и показательно так же, как для англичан постыдно, то, что произошло с «Мессудие». Турция хотела снова сделать пригодным к бою этот устаревший корабль и поэтому послала его в Англию для модернизации артиллерии. Хотя на английской верфи «Мессудие» получил современную 15-см артиллерию, все же вместо требуемых тяжелых башенных орудий были установлены …деревянные макеты! Собственно тяжелые орудия, основное оружие линейного корабля, должны были прибыть позже! Турция до сих пор их ждет.