Дивизионный передовой медпункт располагался тогда в двух-трех километрах от Северского Донца. Песчаный грунт и близость подпочвенных вод не позволяли вырыть глубокие щели для укрытий. А враг непрерывно бомбил и обстреливал расположение дивизии.

Раненых было так много, что медицинским работникам приходилось трудиться целыми сутками без перерыва. Даже ели они на ходу. Разрешение на отдых мог дать только командир батальона. Но просили об этом лишь те, кто уже не способен был держаться на ногах. Сутками не отходил от операционного стола старший хирург пятидесятилетний Александр Тимофеевич Тимофеев. Такая напряженная, изнурительная работа длилась целых две недели...

Самых теплых слов заслуживает командир госпитального взвода врач Варвара Григорьевна Марченко. Она не только лечила людей. Ее чуткое отношение и материнская забота вселяли в раненых бодрость, оптимизм. Благодаря золотым рукам доктора Марченко выжили и стали боеспособными лейтенант Носов, солдаты Чернов, Сенченко и некоторые другие, имевшие по два-три ранения...

В период трудных боев в районе Голой Долины значительно обновился состав штаба дивизии. Без преувеличения могу сказать, что все офицеры были смелыми, грамотными, [90] энергичными людьми. Но никто из них не имел опыта штабной работы в бою.

Когда дивизия стояла в старобельском укрепленном районе, все они серьезно изучили функциональные обязанности, каждый приобрел какую-то практику в управлении войсками. Но то было в спокойной обстановке. А меня волновало, как сложится дело в бою.

Опасения оказались напрасными. Все наши штабисты показали себя с самой хорошей стороны. А новый начальник штаба Николай Васильевич Погодаев оперативно и точно давал задания и четко контролировал работу всех отделений штаба и служб дивизии.

Действиями полков я тоже был вполне удовлетворен. Но в первую очередь хочется выделить майора Леонтия Дорофеевича Гайдамаку, командира 610-го полка. Этот офицер обладал всеми данными, необходимыми командиру его ранга, отличался незаурядной личной храбростью. Гайдамака всегда находился в том батальоне, который отражал контратаку или действовал на наиболее опасном направлении.

За мужество в боях у деревни Голая Долина майор Гайдамака был награжден орденом Красного Знамени...

В результате кровопролитных боев на главном направлении 12-й армии и Юго-Западного фронта в целом наша дивизия, наступавшая в тяжелых условиях, получила огромный боевой опыт. Она вошла в число лучших соединений своей армии.

* * *

Недолгим был наш отдых...

Совершив небольшой переход, части дивизии к утру 7 сентября заняли исходное положение для наступления на село Краснополье Первое.

Перед фронтом дивизии оборонялся 156-й мотополк 16-й моторизованной дивизии гитлеровцев. У противника были отрыты окопы полного профиля, колючая проволока опутывала деревья, на дорогах и просеках виднелись завалы.

Наши неоднократные атаки не дали в тот день результатов. Враг начал отходить только в ночь на 8 сентября. Преследование велось в юго-западном направлении. Успех развивался так быстро, что я приказал перестроиться из боевых цепей в батальонные походные колонны... [91]

К вечеру немцы собрали силы, чтобы контратакой задержать наше продвижение. Но их попытка не увенчалась успехом.

10 сентября противник оказал сильное сопротивление нашим частям на рубеже Богодарово, Надеждовка, Пятиречка. Чтобы сбить его с этого рубежа, были развернуты три стрелковые дивизии — наша, 79-я и 333-я. Жаркий бой продолжался более десяти часов. В результате 79-я стрелковая дивизия заняла Богодарово, 203-я — Надеждовку и 333-я — Пятиречку.

Мы не давали гитлеровцам развернуться и закрепиться на промежуточном рубеже, действовали, так сказать, на упреждение, то есть с ходу занимали более выгодные позиции и продолжали наступать. В результате в течение пяти дней немцы не могли остановить нашего продвижения. И только 15 сентября им удалось ненадолго закрепиться на рубеже село Коростовка, высоты севернее и южнее его.

В развернувшихся затем боях невдалеке от села Уплатное погиб командир роты 592-го полка старший лейтенант Василий Алексеевич Шумовский. Вся дивизия знала этого веселого, отважного и храброго офицера. Местные жители, пришедшие проводить Шумовского в последний путь, тут же на траурном митинге постановили — просить присвоить имя Шумовского колхозу села Уплатное.

А наступление продолжалось. В бинокли был уже виден Павлоград. Еще в зимних боях, в феврале 1943 года, этот город был отбит у противника. Но затем обстановка сложилась так, что нашим войскам пришлось оставить его.

На этот раз немцев удалось выбить довольно быстро. Мне эти дни запомнились в связи с одним необычным случаем. А произошло вот что.

Совершая очередной маневр на подступах к городу, наш 592-й полк вышел к глубокой балке, и тут солдаты, всякое повидавшие на войне, остановились как вкопанные. Из балки навстречу им вышло более тридцати маленьких, закутанных в рваное тряпье детишек. С ними находилась женщина.

— Наконец-то, родные! — с плачем бросилась она навстречу бойцам. [92]

Оказалось, она целый месяц прятала здесь детишек, обреченных фашистами на уничтожение.

Видевший эту сцену помощник начальника штаба полка старший лейтенант В. Б. Шефталович с волнением рассказал мне, как солдаты извлекали из вещмешков все свои припасы и раздавали их малышам.

Короткой была эта остановка, бойцы торопились в бой. Дрались они в тот день с особым воодушевлением. Сбивая вражеские заслоны, опрокидывая части прикрытия, они упорно преследовали гитлеровцев. Чтобы дать передышку бойцам, полки поочередно сменяли друг друга в первых линиях.

Отступавшие гитлеровцы пытались задержаться у Павлограда на реках Самара и Волчья. Но мы не дали им такой возможности. 244-я стрелковая дивизия, взаимодействуя с танками, стремилась охватить их с юга. Наша 203-я наступала с востока, а с севера немцев обходила 6-я армия. Поэтому закрепиться у города врагу не удалось, несмотря даже на массированные удары авиации.

Откатываясь к Днепру, фашистские войска разрушали и сжигали все на своем пути. Это заставляло усилить темпы преследования.

С 8 по 24 сентября дивизия освободила десятки крупных населенных пунктов Харьковской и Днепропетровской областей. И повсюду мы оказывались свидетелями великого людского горя, видели страшные следы хозяйничанья гитлеровцев на временно оккупированной территории.

...25 сентября дивизия вышла на левый берег Днепра, в 20–25 километрах севернее Запорожья.

Открывалась новая страница ее истории, новая героическая страница Великой Отечественной войны. [93]

В битве за Днепр

Грандиозная битва за Днепр началась в конце августа 1943 года и продолжалась до нового, 1944 года. В ней принимали участие войска Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов {6}. Происходила она на фронте до тысячи километров. Особенно тяжелые бой развернулись за столицу Украины — Киев и за Днепровско-Криворожский рудный бассейн.

Еще задолго до подхода советских войск к Днепру Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от военных советов фронтов и армий готовиться к форсированию реки с ходу и быстрому захвату плацдармов на правом берегу. Наиболее отличившихся при форсировании Днепра было рекомендовано представлять к званию Героя Советского Союза...

В ночь на 26 сентября на нашем участке в 40–45 километрах севернее Запорожья Днепр уже был форсирован воинами 333-й стрелковой дивизии. И командарм генерал-майор Данилов приказал нам помочь 333-й расширить плацдарм.

* * *

333-я дивизия форсировала Днепр в излучине, где река словно сама спешила навстречу советским солдатам. 203-я подходила к Днепру слева от 333-й, а затем вместе с ней вышла к реке в неудобном для форсирования месте. Поэтому командарм приказал нашему соединению осуществить форсирование у залива восточнее хутора Петро-Свистуново на двух мотопаромах и лодках. [94]