- Интересное дело... – протянула я, - а почему же ты сказал, когда мы встретились в Париже, что сожалеешь о нашей размолвке?

- Просто на какой-то момент я подумал, что ты была счастлива с ним, - сказал дед, - такое мнение у меня сложилось после разговора с Марьяной, но потом всё встало на свои места. Твоя мать – дерзкая и властная особа, а ты славная девочка. Тебе надо повенчаться с Максом.

- И ты туда же! – хохотнула я, ловко выезжая на проезжую часть.

- Я тут кое-что услышал из уст твоего заместителя, - настороженно сказал дедушка, - насчёт Северского... Это ведь брехня?

- Смотря, с какой стороны посмотреть, - ухмыльнулась я, - жаль, что ты это услышал. Ну, Никита, держишь! Я ему покажу, почём фунт лиха! Оболью ему его лакированный гроб на колёсах лапшой быстрого приготовления! Хотя, нет, лапшу мы уже проходили, лучше валерьянкой оболью да пшеном капот посыплю.

Я мстительно возрадовалась, а дедушка сурово сдвинул брови.

- Вика, не надо быть стервой, - воскликнул он, - тебе это не идёт!

- Деда, хорош мне нотации читать! – хохотнула я, - я уже давно взрослая девочка. И один маленький нюанс, деда. Я поступаю по-стервозному только с теми людьми, которые этого действительно заслуживают. Да, свой характерец я от матери унаследовала, но я остаюсь доброй. Знал бы ты, что зимой в «Планете спорта» творилось! Этот упырь мечтал о месте главного редактора, а получила его я.

- В спортивном журнале? – удивился дед, - вот уж не думал, что ты выберешь профессию журналистки. Зачем? Я готовил тебя к сцене, надеялся, что ты станешь пианисткой, а ты...

- Дед, я никогда не хотела становиться пианисткой! – я решила расставить все точки над «и», - это свело бы меня с ума! Это не моё, понимаешь? Вот Василинка, да, она это обожает. Я знаю, что у меня есть слух, но в детстве меня раздражало постоянно сидеть за роялем. Конечно, я люблю играть, и я благодарна тебе за эту школу, но я предпочитала шкодить. А Василинка предпочитает рояль. Она без ума от музыки, она живёт ею, значит, это её судьба.

- Хоть правнучка с головой, - улыбнулся дед, - а что случилось в журнале зимой?

- Долгая история, - рассмеялась я.

- А ты расскажи, любопытно.

- Просто Модест Львович заметил, что кто-то топит его журнал, - стала объяснять я, - но вычислить мерзавца не мог. Через знакомых он добрался до меня, а я помогла ему выяснить, кто макет другому спортивному журналу сливает. В итоге, тот журнал без выпуска, пролетел, как фанера над Парижем, а Модест Львович выгнал бывшего главного редактора. Он предложил мне эту должность, хотя, аналогичную я занимаю в ещё одном глянце, но другого формата. Ясное дело, Никита взъерепенился. Надеялся на эту должность, а тут я. Он ко мне с левыми платежами, а я их в мусорку. Он меня потом этой лапшой, рекламу которой я забраковала, с ног до головы облил, а его подружанки мою одежду упёрли. Ася мне потом новую привезла, а я рассекала по офису в половой тряпке. А что, мне надо в кружевных стрингах перед инвесторами сверкать? Я его потом к стулу приклеила.

- А начальник, что? – спросил дед, я видела, что он борется с приступом смеха. И, наконец, не выдержав, расхохотался.

- Догадался, что у нас распри идут, - пояснила я, - но уверен, что это из-за должности. Я его разубеждать не стала, пусть спит спокойно. Хотел наказать Никиту, да я упросила его этого не делать. Мало мне проблем, а, если он ему зарплату бы урезал, то вообще началась бы война на выживание. Мы с ним и так подрались...

- Он поднял на тебя руку? – ахнул дедушка.

- Нет, - улыбнулась я, - дралась, в основном, я, а он только закрывался. Заснял меня с Димой в отеле, хотел пошантажировать, а получился прокол...

- Добрались, наконец, до главного момента, - кивнул дед, - а теперь поподробнее.

- Каких ты подробностей хочешь? – вскинулась я, - да, я сплю с Димой. Не говори Максу, я тебя прошу. Я не хочу делать ему больно, но я ещё и сама не знаю, как поступить. Я люблю Диму. У нас огромное чувство, причём взаимное.

- Хочешь бросить мужа? – с лёгкой грустью спросил дед.

- Ещё не решила, - вздохнула я, - но очень к этому склоняюсь. Дед, хочешь кофе?

- Конечно, солнышко.

Мы устроились в уютном кафе, заказали кофе с пирожными, дед стал рассказывать забавные истории, которые постоянно происходят с ним на гастролях...

В какой-то момент он отошёл на пару минут, и я осталась одна.

Официантка принесла мне кофейно-шоколадное пирожное, такое же поставила и для дедушки, а сама удалилась.

Рядом шумела Москва-река, от воды веяло лёгкой прохладой, разбавляя удушающую июньскую жару. Горячий кофе вкусен, немного освежает, поскольку давно известно, что горячее питьё охлаждает в сто крат лучше холодного. Очередная теория, проверенная на практике.

- Убирайтесь! Я ничего платить не буду! Да за такое предсказание надо в тюрьму сажать! Идиотка!

Я машинально повернулась на крик, и увидела красивую цыганку преклонных лет. Она была одета в нелепое, пёстрое одеяние, вся увешана украшениями... Но в её образе было что-то, что притягивало взгляд. Во всяком случае, для меня.

Для меня цыгане – особый народ, и я никогда не назову их ворами. Я вообще не понимаю, почему бытует такое мнение.

То, что эти люди ведут кочевой образ жизни, совсем не является зазорным. Но, боюсь, дело в том, что они отличаются от других, вот на них ярлык и повесили. Нет, цыгане хорошие люди, а среди русских полно таких же воров и мерзавцев, в любой национальности, в любой народности. Просто нам, как всегда, хочется найти крайнего.

Конечно, проще наехать на отличающегося, чем в себе проблему поискать и решить её.

- Я не вру, - услышала я лепет, - я всегда говорю правду, и вы можете не платить, я за беду денег не возьму.

- Пошла вон отсюда! – взбудоражено крикнула какая-то блондинка, и пожилая цыганка, теребя пальцами свои юбки, отошла от неё.

Мой взгляд вдруг встретился со старой цыганкой, и она тут же направилась в мою сторону.

- Здравствуйте, - подошла она ко мне, - хотите, я вам погадаю? – и она опустилась на стул.

- Давайте, - сама не знаю, почему, ответила вдруг я, - я не откажусь. А вы на чём гадаете?

- Только на картах, - вынула она старую колоду, - а откуда у вас это украшение? – спросила вдруг она, глядя на мою шею, - я об ожерелье.

- Это подарок матери на двенадцатилетие, - спокойно ответила я.

- Понятно, просто оно цыганское ожерелье, старинное. Значит, всё абсолютно правильно.

- А что правильно? – заинтриговано спросила я.

- Ерунда, - и она стала тасовать колоду, - снимите, - велела она мне, и стала раскладывать карты, - вижу страдания в твоём сердце, ты любишь человека, которого считаешь своим врагом, и одновременно ненавидишь его. Но вам суждено быть вместе, вы судьбой друг для друга предназначены, и на всю жизнь. Ты считаешь его плохим человеком, но он добро под маской зла. Он истинное добро, и ты узнаешь всю правду о нём, ему разрешат рассказать, и родишь от него много детей.

- Это такие шутки? – ошарашено спросила я.

- Зачем мне шутить? – пожала она плечами, - я никогда не лгу, - вскинулась старая цыганка, - я вижу будущее, я ясно вижу. Рядом с вашим настоящим мужем будет другая женщина, не менее красивая, и вы как-то с ней связаны. Наверное, сестра, или подруга.

- Даже предположить такого не могу, - улыбнулась я, - моя сестра замужем и счастлива. Лучшая подруга тоже.

- Я всего лишь старая цыганка, - вздохнула гадалка, продолжая переворачивать карты, - и я всегда говорю правду, только то, что вижу. Скоро всё раскроется, считанные дни остались. Вас ждёт дальняя дорога, и опасность. И вы выкарабкаетесь, а потом ты узнаешь правду, и обретёшь своё счастье, - она резко встала, собрала карты, и тихо сказала, - ты только не ошибись, когда тебе будет предоставлен выбор между мужчинами, потому что ты будешь стоять на перепутье, а потом ты найдёшь меня.

По ожерелью найдёшь, мне помощь нужна, - и она быстро ушла, взмахнув пёстрыми юбками, мгновенье, и исчезла.