«О, боже мой, у нас был секс!»

Она только осознала, но это ничего не значит, пока висит угроза. Нет времени для неловких разговоров. Маркус чуть не умер, эмоции были на пределе; они оба нуждались в освобождении. Они получили его, и теперь должны сосредоточиться на спасении Йоханссонов. В каком — то смысле их любовь тоже была противостоянием.

— Я тоже не знаю почему, но у меня есть теория, — сказал он ей. — Давай вернемся в хижину.

— Почему? — Спросила Сиси, стараясь не отставать от него. Мужчина очень торопился. — О чем ты думаешь?

— Увидишь, — сказал он, ничего не открывая.

— Не нужно быть таким скрытным, — пробормотала она.

— Это то, что я делаю лучше всего.

Девушка знала, что он делает лучше всего, она испытала это на себе, но не произнесла в слух.

«Сосредоточься», — приказала она себе. — «Это не какой-то курортный роман. Это вопрос жизни и смерти».

Думая о Майкле, она сжала кулаки, готовая к борьбе. Какими нужно быть тварями, чтобы похитить троих детей.

В хижине Маркус отправился прямо на кухню. Он достал из ящика стола острый нож и поднял руку.

— Какого черта ты делаешь? — Вскрикнула Сиси. У них нет времени на демонстрации.

— Вот это, — сказал он и разрезал руку, позволяя крови стекать по татуировкам на руке. Было почти страшно смотреть, особенно на то, как он продолжал это делать, едва вздрагивая, когда лезвие пронзило его кожу.

Сесилия хотела подбежать к нему, но застыла. Он сделал это с собой, по причинам, которые она не была уверена, что хочет знать. Война искалечила его, очень сильно.

— Ты закончил доказывать, насколько ты крут? — Спросила она.

Не тот ответ, которого ожидал Маркус.

— Я истекаю кровью, — сказал он с надеждой. — И я никуда не уйду, пока рана не заживет.

Сесилия начала подозревать, что он серьезно пострадал от копья.

— Это какой-то психологический трюк или что? — Она искренне обеспокоилась. — Если это так, скажи мне, чем я могу помочь.

Вместо ответа Маркус взял нож и снова порезал руку. Кровь сильно хлынула.

— Маркус! — Сиси заплакала и, наконец, подошла к нему, схватив кухонное полотенце, чтобы прижать рану. Она надавила на его руку, но кровотечение не прекращалось. — Что ты сделал?

— Останови это, — пробормотал он, сила буквально лилась из него.

— Я пытаюсь, — сказала девушка, ее эмоции начали зашкаливать, смущенная тем, что происходит, и сердитая, что он причиняет себе боль. Вскоре среди этих эмоций доминировало чувство покоя, такое же, какое она испытывала ранее, сегодня. Рану охватило свечение, и она зажила, полностью закрывшись.

— Я знал это, — сказал Маркус, отпуская ткань, но в его голосе чувствовалось напряжение. Это опустошило его. — Ты целительница.

Изумленная Сесилия посмотрела на свои руки, покрытые его кровью. Невозможно. Она никогда прежде не исцеляла. Девушка уперлась о столешницу, пытаясь понять.

— Но я не оборотень.

— Ты не получила ген оборотня, но ты определенно унаследовала особый дар, — произнес мужчина. — Ты можешь исцелять.

— Почему это тебя так печалит? — Спросила она, наблюдая за ним.

— Потому что это означает, охотникам на медведей нужны не Йоханссоны. Они охотятся на тебя.

— Мы должны узнать больше, — заявила Сесилия, стоя на четвереньках и обыскивая книжную полку от стены до стены в кабинете. — Эта хижина очень старая. Она передавалась от медведя к медведю, из поколения в поколение. Здесь должно быть что-то.

— Вот, — сказал Маркус, схватив пыльную энциклопедию в нижней части полки. — Это история оборотней. Ты ищешь ответы о своем даре?

— Нет, — ответила девушка, листая страницы, просматривая рисунки змей, носорогов и львов. И, конечно же, медведей. — Я хочу понять, зачем охотникам на медведей нужен целитель.

— Разве это не очевидно? Исцелять.

Она проигнорировала комментарий, ища что-то еще. Наконец, Сиси нашла раздел об охотниках на медведей. Ей не потребовалось много времени, чтобы прочитать его. Текст шокировал ее даже больше, чем то, что она могла исцелять. По ее мнению, она всегда представляла охотников на медведей религиозными психами, которые не верили, что оборотни должны существовать, потому что это противоречит естественному порядку или какой-то другой ерунде.

Но, охотники на медведей не люди, не полностью. Они сами оборотни.

— Я не понимаю, — сказала Сиси, закрывая энциклопедию. — Почему другие оборотни хотят, чтобы медведи вымерли?

— Чтобы мы не могли доминировать, — предположил Маркус. — Мы крупнее волка, быстрее носорога и лучше, как охотники, чем львы. Мы можем легко захватить власть в мире оборотней. Мы правили миром оборотней, — поправил он. — Много лет назад была война между людьми — всеми, даже оборотнями. Медведи сражались на стороне победивших, защищая свободу. Пока порядок не был восстановлен, они временно взяли командование на себя. Очевидно, это оставило неприятный осадок у некоторых оборотней.

Маркус не успел больше ничего объяснить. Снаружи послышался рев.

— Оставайся здесь, — приказал он и вышел проверить.

Очевидно, он не знал Сесилию достаточно хорошо, если думал, что она подчинится. Она последовала за ним на крыльцо. Серый медведь стоял рядом, стоя на задних лапах, ревя в ночи. Его рев был слабым, но он не ранен. Он — стар. Очевидно по тому, какого цвета мех покрывал его худое тело.

— Старик, — заявил Маркус. — Тот, которого я видел в лесу, прямо перед тем, как меня ударили копьем. Он пришел за тобой.

Не раздумывая, он превратился в медведя и спрыгнул с крыльца, чтобы напасть. Медвежьи тела столкнулись, сбивая друг друга. Хотя серый медведь был стар, он хорошо защищался от Маркуса, цеплялся за него с силой, хорошо обученный бою. Но, он не мог сравниться с гораздо более молодым черным медведем. Маркус укусил его за шею, парализовав старика.

Именно тогда Сесилия увидела боль и сожаление, которые отразились у того.

— Стой! — Закричала она. Когда Маркус отказался отпустить, девушка подбежала к нему, дергая его за лапу. — Отпусти его!

Оба мужчины обратись в человеческую форму, и старик упал на землю, переводя дыхание. Сесилия пошла к нему, чтобы узнать, не нуждается ли он в исцелении, но он казался в порядке. Утром у него будет синяк на шее, но это все.

— Что ты здесь делаешь? — Недоверчиво пробормотал Маркус.

— Я пришел предупредить тебя, — сказал старик, глядя на Сесилию. — Я знаю, кто ты.

— Как? — Спросила она.

— Мой дар — ощущать другие дары. Вот почему охотники на медведей держали меня в плену. Они собирают медведей, используя нас против нашего народа, чтобы стать сильнее.

— С чего бы тебе это делать? — Маркус сорвался.

— Потому что они не убивают тех, кого они захватывают, но они убили бы меня, если бы я не сделал, как они просили. Я ехал с охотниками к побережью. По пути, я почувствовал присутствие целителя рядом. Я не собирался им говорить, но у пумы есть свой дар. Он понял, что я что — то скрываю. Он всегда знает об этом. Поэтому я направил их к хижине.

— Но они не взяли меня, потому что я не оборотень.

— Да, — подтвердил он. — В этой группе охотников на медведей четверо — три волка и пума. Один из волков — самка, остальные — самцы. Они носят копья как оружие, когда находятся в человеческой форме.

— Я уже понял, — холодно ответил Маркус.

— Йоханссоны? — Спросила Сесилия. — Что с ними?

— Их держат в пещере, их усыпили, чтобы они не двигались. Думаю, охотники на медведей ждут подкрепления, прежде чем разбудить их. Они еще не знают, что в семье нет целителя. Мне удалось сбежать до того, как это стало проблемой.

Маркус нацелился на старика.

— Если тебе удалось сбежать, почему ты не спас Йоханссонов?

— Потому что мои кости хрупки, они ломаются все время. Я обратился и ускользнул, в то время как охотники на медведей были заняты семьей. Это был мой первый шанс сбежать с тех пор, как меня схватили.