– Ладно, ладно, ты права, – попыталась смягчить ситуацию Нелл. – Но… ты сказала, мол, у тебя нет оргазмов. Ты же не имела в виду, что вообще никогда?…

Хани, смирившись с неизбежным, взяла бокал с вином.

– Меня это не особо беспокоит.

– А зря. Если уж на то пошло, это плохо для здоровья.

– Нет, Таша. Это для тебя плохо. А я не тоскую по тому, что никогда не испытывала.

– А ты прямо стопроцентно уверена, что ни разу?… – уточнила Нелл.

– Иисусе, Нелл. Если она хоть раз кончила и не заметила – тогда с ней реально что-то не так.

Хани прокашлялась.

– Вообще-то я тут с вами сижу.

– Честно говоря, я просто не понимаю, как ты можешь не кончать, если тебе хорошо. – Таша выглядела искренне смущенной. – Наверное, тебе не те мужчины попадались.

– Ну, тут никто не виноват, – пожала плечами Хани.

– А может, ты слишком напряжена в процессе, чересчур многого ожидаешь и поэтому не можешь расслабиться? – предположила Нелл.

Хани потрясла головой.

– Пожалуйста… хватит, а? Вовсе я не напряжена, все в порядке. Я ничего не жду, и ничего не происходит, так давайте уже оставим эту тему, хорошо?

– Поверить не могу, мы десять лет дружим, и ты ни разу не обмолвилась!

– Потому что ничего в этом особенного нет.

На лицах подруг отразилось нечто, опасно похожее на жалость. Обе взяли бокалы, и Таша прищурилась.

– Когда ты последний раз с кем-то флиртовала?

Хани покрутила свои браслеты – целую коллекцию золотистых и ярких украшений. В ее повседневной жизни достойные флирта мужчины почти не попадались. Она на секунду задумалась, а не закрутить ли с Похотливым Эриком, временами заглядывавшим в ее благотворительный магазин, но от мысли аж поплохело. Он и так пытался ухватить Хани за попу. Стоит только поощрить – и он потащит ее любоваться на свои трусы с ширинкой под предлогом просмотра эпизода телешоу про ценителей старины. Ну уж нет.

– Даже вспомнить не можешь, да?

Хани покачала головой и вздохнула.

– Просто мне не встречаются те, с кем бы я захотела пофлиртовать. Целыми днями обслуживаю милых старичков, а если изредка и попадается кто-то помоложе, то непременно оказывается придурком.

– Тебе просто настоящий мужчина не встречался, – утешила Нелл.

Хани не могла с ней поспорить. Те немногие, с кем она спала, явно не претендовали на звание профи в постели, но в глубине души она понимала, что дело не только в этом. Просто родилась без гена, отвечающего за оргазм. Вот и все.

– Давай тебе кого-нибудь подыщем, – предложила Таша.

– Ни за что!

Хани страшно было представить, кого найдут ей подруги: с одной стороны плейбоев-миллионеров, с другой – молодых учителей в сандалиях.

– Знаешь, кто тебе нужен? – указала Таша бокалом на Хани. – Кто-то особенный. Надо определиться с критерием.

– Не поняла.

– Ну, посмотри на меня. Мой критерий – состоятельность. Нет денег – нет Таши.

– Какая ты приземленная, – рассмеялась Нелл.

– Скорее, реалистичная, – пожала плечами Таша.

– Меня не особо богачи интересуют.

– Нет, но что-то же должно быть.

– Любовь к детям. Вот мой главный критерий. – На губах Нелл расцвела задумчивая улыбка. Точно вспомнила о Саймоне и их годовалой дочке. Нелл росла без отца, поэтому муж стал для нее любовником, другом и героем в одном лице.

Майкл Бубле запел что-то сентиментальное в динамике за ухом Хани.

– Как думаете, сумеете свести меня с Майклом Бубле?

– Серьезный заказ, подружка. – Таша выпрямилась. – Хотя… ты сейчас подала мне отличную мысль по поводу критерия. – Ее глаза засверкали. – Тебе нужен пианист.

Нелл рассмеялась.

– Ну и где ты здесь решила ей найти пианиста?

– Эй, если подгонишь мне Бубле или Роберта Дауни-младшего – я в деле, – сказала Хани.

– Только подумай. Мужчина, который часами шпарит гаммы, должен шикарно владеть руками, – гнула свое Таша. – И только умный чувствительный человек решит научиться играть на пианино.

Она так убедительно говорила, что с ее логикой спорить не приходилось.

– Таша права, Хани, – поддержала Нелл. – Тебе нужен пианист.

– Среди моих знакомых ни одного нет.

– Пока нет, – подмигнула Таша. – Но будет.

– И… каким образом? – Хани взяла бутылку.

– Понятия не имею, – призналась Таша, подталкивая к ней свой бокал.

Нелл улыбнулась:

– Надо поискать на сайтах знакомств.

– Ни в коем случае! – В панике Хани пролила немного вина на стол. – Ни за что не стану знакомиться по интернету.

Подруги переглянулись.

– Ну конечно нет, – заверила Нелл, а Таша закашлялась.

Хани прищурилась.

– Ты что, пальцы скрестила за спиной?

Нелл покачала головой и развела пальцы.

– Что-то я не припоминаю ни одного известного пианиста, не говоря уже о неизвестных, – нахмурилась Хани.

– Элтон Джон? – подсказала Таша.

– Он гей. И женат. Не хочу я женатого. Или гея.

– Либераче?

– Отлично. Тоже гей, вдобавок покойный.

– Правильно, – встряла Нелл. – Итак, нам нужен живой пианист с традиционной ориентацией и тягой к креативным блондинкам.

– И красивый, – прибавила Хани. – Он должен быть красивым.

– Гениально, – проворчала Таша. – Одним взмахом руки ты отмела девяносто девять процентов мужчин и оставила совсем крохотную лунку, где можно порыбачить.

Хани рассмеялась и потрясла головой, пытаясь избавиться от образа себя в резиновых сапогах, пытающейся поймать на крючок упирающегося Майкла Бубле.

– Пианист-рыба. Мечта любой девушки.

Глубоко за полночь в общем коридоре хлопнула дверь, и раздался женский смех. Хал рывком натянул на голову твердую незнакомую подушку.

Отлично. У его соседки смех как у уличной кошки и никакого уважения к другим жильцам.

Будь он в хорошем настроении, признал бы, мол, она понятия не имела о том, что сегодня днем он въехал в квартиру по соседству, однако веселье незнакомки уничтожило весь здравый смысл.

Теперь смех безумно раздражал Хала. Люди тоже. А уж смеющиеся люди так вовсе. Он дня не провел в доме, но уже его ненавидел.

Хани сощурилась, как гремлин в свете утреннего солнца. Или уже день? На смену мукам похмелья пришло отчаянное желание разжиться сэндвичем с беконом и ведром кофе. Бросив бекон на сковородку, она почувствовала себя чуть менее паршиво и схватила звонящий телефон, пока не включился автоответчик.

– Алло?

– Судя по голосу, тебе так же погано, как и мне, – проворчала Таша. – Что мы вчера пили? Денатурат?

– Это ты предложила заказать текилу. – Хани поморщилась. – Нормально добралась?

– Конечно. Таксист заставил меня ехать, высунувшись в окно, на случай, если стошнит, но в целом все нормально.

Хани рассмеялась, представив Ташу, копирующую поведение собаки в поездке.

– Интересно, как там Нелл?

– Да что с ней станется. Наверняка выпила перед сном литр воды, а наутро ее дожидался Саймон с алка-зельцером в одной руке и чашкой домашних мюсли в другой. Везучая корова.

Хани достаточно знала Ташу, чтобы распознать за ворчанием любовь.

– Мы сами виноваты, – рассмеялась Хани. – Нелл текилу не пила. Смешивать алкоголь – паршивая затея.

– А вот ей всегда надо быть такой разумной?

– Да, но на чьем месте ты сейчас хотела бы оказаться?

– Проснуться рядом с Саймоном, самым скучным мужиком в мире? Лучше уж маяться похмельем после текилы, спасибо большое.

Внезапно раздался пронзительный вой сирены, и Хани испуганно вскрикнула.

– Что это еще за хрень? – завопила Таша.

– Блин! Датчик дыма сработал! Мне пора, Таш. Люблю тебя.

Хани пулей влетела на кухню. Дым и сгоревший бекон. Дважды дерьмо. Ну хоть огня нет. Она бросила сковороду в раковину, морщась от того, как пронзительный звук долбит по и без того больной голове. Затем залезла на стул и нажала сброс, испытав огромное облегчение, когда все стихло. Хани склонила голову набок и прислушалась. Нет, не все. Трижды дерьмо. «Да уж, постаралась так постаралась».