VII

Возможно, что завершающая часть труда не только раскрыла бы величие вклада Спинозы, но и дала критический анализ его учения. Основанием для такого мнения служит как данная Выготским в других его работах общая концепция развития психических явлений, так и ряд положений, которые он выдвигал, касаясь специфики человеческих чувств, в частности в публикуемом в этом томе очерке о психологии творчества актера.

Небольшой очерк, касающийся специального вопроса, запечатлел общую ориентацию автора, его подход к переживанию личности как культурно-историческому феномену. Правда, в данном случае речь идет не о «натуральных жизненных чувствованиях», а об идеализованных, создаваемых творческой силой актера страстях. (Что и побудило в свое время Дидро рассмотреть вопрос о том, как соотносятся в деятельности актера эти два разряда эмоций.) Но ведь Выготский исходил из того, что «актерская психология составляет часть общей психологии» (с. 320 наст, тома) и качественное своеобразие ее природы может быть постигнуто только «в свете более общих психологических закономерностей» (с. 321 наст. тома). Поэтому его суждения о специфике переживаний актера (где сплетаются чувства роли и чувства личности) отражают складывавшийся у него подход к психологии эмоций в целом.

Отметим несколько наиболее существенных пунктов. Прежде всего Выготский указывает на необходимость преодолеть эмпиризм, выраженный в том, что, ограничиваясь показаниями самонаблюдения, свидетельствами субъекта об испытываемых им эмоциональных состояниях, исследователи не умеют подняться над этими фактами и охватить их общим методологическим пониманием предмета. Ничто как будто не дано человеку в такой непосредственной достоверности и интимности, как испытываемое им чувство. Но истинное знание о нем приобретается только объяснением его генезиса и смысла, исходя из объективных, действующих за кулисами внутреннего наблюдения закономерностей.

Очевидно, что этим тезисом Выготский отстаивал правоту объяснительной психологии переживания в противовес описательной и понимающей. В оценке объяснительной психологии как единственно научной он неколебимо стоял на тех же позициях, что Декарт-физик и Спиноза. Однако если для них объяснение означало выведение эмоциональных феноменов из законов природы, то Выготский настаивает на необходимости рассматривать переживание как факт, требующий обращения к законам истории. Не биологическая природа человека служит источчиком его душевных страстей и волнений, а историко-культурный контекст его активности.

У Декарта причинное объяснение эмоций строилось на механодетерминистской основе, у Дарвина — на биодетерминистской. Для Выготского же отправным пунктом становится социодетерминизм, ибо историческое развитие поведения определяется действием социальных сил. «В процессе общественной жизни,—

ПОСЛЕСЛОВИЕ

подчеркивает он,— чувства развиваются... эмоции вступают в новые отношения с другими элементами душевной жизни, возникают новые системы, новые сплавы психических функций» (с. 328 наст. тома).

Если в предшествующий период своих раздумий о психологических системах Выготский сосредоточился на рассмотрении в качестве частей целого когнитивных процессов (восприятия, памяти, мышления, речи), то теперь в центр анализа перемещается проблема чувств, переживаний, аффектов.

Теперь, на новой фазе его творчества, он особенно остро ощущает необходимость постичь единство когнитивного и аффективио-мотивационного в деятельности личности. Работая в основном над проблемами мышления и речи, он отчетливо видел ограниченность интеллектуалистической ориентации, присущей наиболее интересным исследованиям в этой области. Вопросу о связи между интеллектом и аффектом он начинает придавать решающее значение. Сознание трактуется им как «динамическая смысловая система, представляющая собой единство аффективных и интеллектуальных процессов» (т. 2, с. 22). Теперь не сами по себе единицы речевого мышления (знаки как носители значения), но их аффективная заряженность становится для Выготского главным предметом раздумий о специфике психологического анализа в отличие от лингвосемиотического. Он подчеркивает, что «во всякой идее содержится в переработанном виде аффективное отношение человека к действительности, представленной в этой идее» (там же).

Этим положением предварялась последняя печатная работа Выготского «Мышление и речь», где реализовывалась трактовка значения слова как единства мышления и речи, предметного обобщения и межличностной коммуникации. Понимая, что нужно продвигаться дальше, к органическому включению в психологический анализ поведения человека—истинного двигателя речемысли-тельного процесса—страсти, потребности, мотивации, Выготский и обратился к изучению роли этих детерминант.

Последняя книга Собрания сочинений Л. С. Выготского выходит в свет ровно через полвека, после того как рано оборвалась его срезанная туберкулезом жизнь.

Учитель из провинциального белорусского городка за несколько лет стал выдающимся психологом XX столетия. Объективной логикой развития науки и социальной ситуацией в новой России было обусловлено появление Выготского и собравшейся под его идеями самой крупной в советской психологии научной школы, от которой радиусами разошлись различные направления.

.Утвердив принципы социодетерминизма, историзма и системности, Выготский первым понял зависимость прогресса прикладных, отраслевых направлений психологии (а тем самым и ее способности непосредственно служить людям) от создания общей психологии как методологии «среднего уровня», задающей те конкретные категории, сквозь призму которых становится различимой психическая реальность в качестве особого научного предмета (отличного от знания на уровне «житейских» понятий), доступного эмпирическому изучению, one рационализации и прямому инструментальному контролю.

Концепция Выготского оказала непреходящее влияние на судьбы советской психологии. Что касается ее восприятия на Западе, то имеется свидетельство скупого на оценки Дж. Брунера: «Каждый психолог, который занимался в минувшую четверть века познавательными процессами и их развитием, должен признать то влияние, которое оказали на него труды Льва Семеновича Выготского» (Брунер Дж. Психология познания. М., 1977, с. 9).

М. Г. Ярошевский

КОММЕНТАРИИ

ОРУДИЕ И ЗНАК В РАЗВИТИИ РЕБЕНКА

/. Работа написана Л. С. Выготским в 1930 г. Издается впервые по тексту рукописи. Содержит в концентрированном виде ряд основных положений культурно-исторической теории развития психики и прямо соотносится с такими произведениями Выготского, как «Мышление и речь», «История развития высших психических функций», «Инструментальный метод в психологии» и др.

Штумпф (Stumpf) Карл (1848—1936)—см. т. Г, с. 461.

Линней (Linné, Linnaeues) Карл (1707—1778)—см. т. 1, с. 471.

Ср. с вступительной статьей Выготского к русскому изданию книги К. Бюлера «Очерк духовного развития ребенка» (т. 1, с. 196—209).

Гезелл (Gesell) Арнольд (1880—1961)—см. т. 4, с. 408.

Келер (Köhler) Вольфганг (1887—1967)—см. т. 1, с. 460. Автор многочисленных работ по исследованию восприятия. Подробнее об отношении Выготского к работам Келера см.: Орудие и знак в развитии ребенка, наст, том; Мышление и речь, т. 2, с. 89—118; предисловие Выготского к переводу на русский язык работы Келера «Исследование интеллекта человекоподобных обезьян» (т. 1, с. 210—237).

Липманн (Lipmann) Отто (1880—1933)—см. т. 5, с. 343.

Бюлер (Bühler) Карл (1879—1963)—см. т. 1, с. 465; т. 2, с. 484; т. 4, с. 407.

Бюлер (Bühler) Шарлотта (1893—?)—см. т. 4, с. 405.

Боген (Bogen) Гельмут (1893—?)-^ немецкий, психолог, специалист по детской психологии. О работах Липманна и Богена см. также: JT С. Выготский. Проблема развития в структурной психологии, т. 1, с. 265.