— Клара Илларионовна, прошу вас подготовить полный отчёт за последний месяц, — Сизов

уткнулся в документы, давая понять, что разговор окончен. Поднял взгляд он лишь тогда, когда

дверь его кабинета негромко хлопнула. — Что скажешь?

— Она ничего не знает, — отозвался шатен. — Позвони Фёдоровичу и узнай, что за птичка этот

Финогенов.

— Для начала я хотел бы поговорить с ним самим.

— Так в чём проблема? — Роман повернулся к другу. — Пусть твоя кукла из приёмной вызовет его.

Да, и пусть сварит мне ещё кофе.

— Не сказал бы, что она кукла. Интересная симпатичная женщина, на мой взгляд.

— Дим, когда ты начинаешь говорить о женщинах, меня это пугает, потому что я точно не смогу

обсуждать с тобой мужиков, — Смирнов дёрнул плечом. — К тому же у тебя, оказывается, отвратительный вкус.

— Почему это?

— Она тебе в пупок дышит.

— Не преувеличивай, Ромыч, — Сизов потянулся. — Эта низенькая дамочка с пышными формами

будет эффектно смотреться рядом с таким, как я.

— Ага, только не рядом, а между тобой и каким-нибудь смазливым парнишкой.

— Третий не лишний.

— В твоём случае, если только он тоже имеет член.

— Всё ты знаешь! — Дмитрий хохотнул. — Если серьёзно, то дядя отзывался о ней, как о

незаменимом сотруднике.

— Не хочу навлекать тень на Фёдоровича, но он тот ещё кобель. И верь после этого, что под

шестьдесят мужики о сексе уже не думают.

— Сомневаюсь, что он спал с Татьяной.

— Не с Захаровой же! — Смирнов скривился, будто лимон прожевал.

— Надеюсь, что дядя не такой извращенец.

— Зови сюда свою куклу.

— Мерзкий ты тип, Ромыч, — Сизов усмехнулся и уже спокойно заговорил с секретарём по громкой

связи: — Татьяна, зайдите.

— Дмитрий Александрович? — Антонова тихо вошла и остановилась напротив начальника.

— Я могу узнать, кто из охраны дежурит сегодня?

— Анатолий Финогенов и Стрельницкий Алексей.

— Отлично. Вызовите ко мне Финогенова.

— Зачем? — женщина взволнованно посмотрела в серые глаза.

— Вы всегда так любопытны? — Смирнов ответил за друга, окатив секретаря фирменным ледяным

взглядом.

— Прошу прощения, — Татьяна быстро вышла из кабинета.

— Мне показалось, или она занервничала, услышав его фамилию? — Сизов сложил руки в замок.

— Не показалось. Любовники?

— Пару минут назад ты её под моего дядю подкладывал.

— И что? Не помнишь секретаршу с моего прошлого места работы?

— Эту белобрысую стерву? Такое не забывается.

— Какие вопросы тогда?

— Не все такие. К тому же ты не слышал о разнице между секретаршей и секретарём?

— Есть разница?

— Определённо. Секретарь работает за столом, а секретарша — под столом. Дядя называл Татьяну

исключительно своим секретарём.

— Ты знаешь её пару дней, а защищаешь так, будто знаком всю жизнь.

— То же касается и тебя. Не стоит судить о человеке, мельком взглянув на него.

— Сизов, ты зануда.

— А ты, Ромыч, скотина.

Три коротких стука заставили обоих замолчать и повернуться к двери.

Роман вздрогнул невольно и замер, рассматривая вошедшего: крепкий, с тёмными глазами, радужка

которых почти сливается по цвету со зрачком, густые сдвинутые брови, крупный нос с горбинкой, плотно сжатые бледные губы, тяжёлый подбородок, кривая линия шрама, белеющего на правой

щеке, и полное отсутствие волос на голове.

— Анатолий Евгеньевич? — Смирнов тряхнул головой, сбрасывая с себя оцепенение.

— Да, — низкий хрипловатый голос дополнял образ. Ему бы ещё малиновый пиджак и цепь на шею, как привет из лихих девяностых.

Переведя взгляд на друга, Смирнов заметил, что тот ошарашенно смотрит на охранника, приоткрыв

рот и сжимая кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

Дмитрий не мог выдавить из себя ни слова. Почему жизнь такая стерва, любящая преподносить

неприятные сюрпризы, когда их совсем не ждёшь? Разжав кулаки, он запустил пальцы в короткие

светло-русые волосы и растрепал их немного на макушке, пытаясь хоть как-то успокоиться, но в

голове мелькали картинки одной ночи, которую он никак не мог забыть.

Приехав из Питера в Москву, чтобы занять пост генерального директора компании по производству

офисной мебели, Сизов, ещё не приобретя новую квартиру, временно поселился у двоюродного

брата Кости. Дмитрий не мог отказать себе в удовольствии посетить клуб своего знакомого Леонида

и в первый же вечер пребывания в столице отправился туда.

Лёня Костенко встретил гостя крепкими объятьями и пылкими поцелуями, что было в его манере, тем более в свои редкие встречи мужчины непременно оказывались в одной кровати или в одной

кабинке туалета с определённой целью, далёкой от разговоров и игр в шахматы.

— Дима, ты всё хорошеешь! — Костенко сверкнул белозубой улыбкой, пропуская Сизова в свой

кабинет.

— Лёнечка, ты тоже не стареешь.

— Мне уже тридцать три. Эх, чёртова старость!

— Годы забыли о тебе, а вот я нет, — не церемонясь, Дмитрий прижал мужчину к стене, впиваясь в

его губы требовательным поцелуем.

На удивление, Леонид отстранился, мягко улыбаясь:

— Прости, дорогой, но сегодня я берегу свою драгоценную задницу для другого.

— Неужели кто-то смог захомутать тебя?

— Мечты, Дим, мечты, — Костенко закатил глаза.

— Рассказывай, — Сизов плюхнулся в кресло приятеля, закинув ногу на ногу.

— Я лучше покажу.

— Оно того стоит?

— Сам увидишь, — Леонид взглянул на часы, — через три минуты.

Дмитрий скептически покосился на Костенко, но ничего не сказал. Когда ровно через три минуты

дверь кабинета распахнулась, он дёрнулся от неожиданности, но сумел сохранить невозмутимое

выражение лица под насмешливым взглядом владельца клуба.

— Щербатый, по тебе часы сверять можно! — Леонид попытался обнять бритоголового мужчину, но тот с лёгкостью отодвинул от себя воздыхателя, значительно уступающего ему в комплекции.

— Рядовой Костенко, смирно! — он рявкнул так, что Сизов сам чуть не подскочил и не вытянулся

по струнке, как его приятель. Обнажив в улыбке крупные зубы с щербинкой между двумя верхними

резцами, мужчина прохрипел: — Вольно, рядовой.

Расслабившись, Лёня обиженно фыркнул:

— Сука ты, Щербатый! Каким ублюдком был, таким и остался.

— А ты, Костенко, всё ещё пытаешься пристроить свою вертлявую задницу?

— Ладно, познакомься лучше, — владелец клуба подошёл к Дмитрию. — Димка. А это, — Леонид

покосился на обидчика, — Щербатый.

— Толик, — поморщился мужчина и с интересом оглядел Сизова.

— Рад знакомству, — гость столицы поднялся и, сделав несколько шагов, пожал широкую

шершавую ладонь нового знакомого.

— Взаимно, — Щербатый снова обнажил зубы в улыбке, демонстрируя причину своего прозвища.

— Мальчики, не будем тухнуть в кабинете и пойдём дрыгаться под зажигательные ритмы! —

Костенко тряхнул волнистой, выкрашенной в светлый шевелюрой, и потащил приятелей к двери.

Новый знакомый действовал на Дмитрия, как магнит, к которому тянуло с огромной сексуальной

силой. Один взгляд на крепкое тело, обтянутое чёрной футболкой, заставлял воображение

буйствовать. В голове вертелось только одно желание — валить и трахать. Неважно, кто и кого.

Такие экземпляры, как Толик, редко попадались Сизову. Под такого и лечь было в удовольствие, только представив, как мускулистые волосатые руки будут сжимать его.

Улучив момент, когда Леонид отвлёкся на отчитывание неловкого новенького бармена, Дмитрий, пристально посмотрев в глаза Щербатому, потянул его за собой, схватив за локоть.

Уведя его в один из закутков, Сизов, не церемонясь, как и всегда, толкнул мужчину к стене и

опустился перед ним на колени, руками оглаживая бёдра и область паха через грубую джинсу.

— Решил закрепить наше знакомство? — Толик хмыкнул, но не отстранился.