Ее «всеобъемлющими целями» объявляются старые лозунги, отвлеченные, весьма расплывчатые и неконкретные абстрактные формулы «борьбы за демократию, свободу, права человека, справедливость во всем мире. Соединенные Штаты выставляются в роли попечителя всего земного шара, мирового лидера в походе «за демократию». Все остальные «демократии» должны ему подчиниться, поскольку-де американский капитализм — эталон экономического развития и вершина социальных достижений человечества, а американский образ жизни — образец для всеобщего подражания. Получается, что Соединенным Штатам предопределено судьбой место «мессии», «спасителя» человечества, поэтому правительство США якобы «на законных основаниях» претендует на всеобъемлющее руководство миром со всеми вытекающими из этого последствиями.

Среди них — навязывание военной «защиты» другим странам, диктат в области «довооружения» союзников США, провозглашение права на регулирование внутренних дел суверенных стран, которые, естественно, не подпадают под американские мерки «демократии». По неприемлемому с точки зрения международного права, но удобному для империалистической политики своему внутреннему закону США определяют, например, направление и размер помощи иностранным государствам в зависимости от степени их «демократичности». К проблемам того же порядка относятся я регулирование отношений с социалистическими странами. Корыстные интересы и цели тонут в потоке внешне «благородных», будто бы внеклассовых, «общечеловеческих» деклараций.

Дело дошло, до того, что, утратив всякое чувство меры вместе с уважением к международному праву, государственный департамент США занимается во всеуслышание обсуждением вопросов об изменении общественного строя в коммунистических странах! Прикрытием служит тот же резиновый термин «демократизация»: в октябре 1982 года госдепартамент провел, например, международную «конференцию» — «Проблемы демократизации в коммунистических странах», а в ноябре 1982 года — по «свободным выборам».

Нужно сказать, что вашингтонская администрация в своих попытках выступать в роли диктатора западного мира и втягивать союзников по агрессивным блокам в свою авантюристическую политику хочет, чтобы члены НАТО строили свою внешнюю политику по образу и подобию американской. «Нынешнее правительство, — свидетельствовал бывший заместитель государственного секретаря США Дж. Болл, — внесло в процесс принятия решений наибольший идеологический уклон и хочет подчинить ему дипломатию других западных стран»²⁴. Ряд стран — членов НАТО пошел поэтому пути, и в первую очередь Англия. Ее премьер-министр и министр иностранных дел неоднократно выступали, например, с заявлениями, что внешняя политика Англии в отношении Польши определяется якобы чисто идейными соображениями и не преследует иных целей, кроме торжества «свободы».

Поскольку идеологические мотивы сделались главным прикрытием агрессивного внешнеполитического курса, то становится понятным, что неизмеримо вырос вес психологической войны как средства его обеспечения и орудия осуществления. Фальшивый лозунг «борьбы за демократию» объявляется индульгенцией, чтобы оправдать любые международные преступления, как само собой разумеющееся представить подрыв внутренней устойчивости, всей структуры социально-политических отношений в социалистических странах, а заодно с ними и в тех несоциалистических странах, которые стремятся стать действительно независимыми. Совсем еще недавно стыдливо прикрывавшаяся «нейтралистскими», «деидеологизированными» приемами агрессия при помощи средств информации приобретает сейчас вид общепринятости и даже законности. В известной степени то, что еще 5—10 лет назад вызывало удивление и негодование общественности, сегодня нередко утрачивает характер сенсационности. «Идеологизация» целей внешней политики как бы узаконила психологическую войну. Она способствовала тому, что в сознании многих людей на Западе такие понятия, как «суверенитет государства», «невмешательство во внутренние дела», «агрессия», как бы отделились от гуманитарных проблем, перестали распространяться на духовную сферу жизни общества.

Как не вспомнить тут слова В. И. Ленина, который непрестанно подчеркивал опасность всякого рода лозунгов беспартийности, которая есть не что иное, как «обман масс политическими шарлатанами»²⁵. В. И. Ленин многократно предупреждал, что это — уловка; позволяющая буржуазии делать массы «глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике», скрывать свои корыстные классовые интересы за всякими «нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами»²⁶.

«Идеологизация» внешней политики США облегчает натиск на принцип невмешательства во внутренние дела других стран, который вновь — в который раз — начали империалистические державы. Политика западных стран, и прежде всего США, всегда видела в этом принципе помеху, и сегодня, когда появилась возможность вмешиваться во внутренние дела других государств новым способом — средствами и методами информации, они ратуют за то, что этот принцип подразумевает лишь отказ от прямой вооруженной агрессии. Что касается всех других форм вмешательства во внутренние дела, особенно социалистических стран, то о них предпочитают не вспоминать.

Постоянно манипулируя ссылками на Заключительный акт, подписанный в Хельсинки, западные политики и пропагандисты в то же время делают вид, будто в нем не содержатся такие слова: «Государства-участники будут воздерживаться от любого вмешательства, прямого или косвенного, индивидуального или коллективного, во внутренние или внешние дела, входящие во внутреннюю компетенцию другого государства-участника, независимо от их взаимоотношений… они будут, в том числе, воздерживаться от оказания прямой или косвенной помощи террористической деятельности или подрывной, или другой деятельности, направленной на насильственное свержение режима другого государства-участника»²⁷. Это важнейшее положение хельсинкского документа перечеркивается «идеологизацией» внешней политики империалистических стран, которая оправдает вмешательство в дела других стран благозвучными фразами в пользу установления «свободы» и «демократии». Разглагольствования западных средств массовой информации на эту тему Служат только тому, чтобы постепенно предать забвению сам принцип невмешательства, что развязало бы руки империалистам всюду, где их не устраивает форма правления или политический курс правительства, осмеливающегося осуществлять суверенную политику в интересах своей страны, а не заграничных монополий. Один из шагов к торпедированию принципа невмешательства заключается в утверждении, будто распространение информации не может иметь подрывного характера. Надуманность таких рассуждений настолько очевидна, что даже бывший премьер-министр Англии Д. Каллагэн вечером того дня, когда президент Рейган, выступая в английском парламенте, призвал западноевропейцев включиться в «войну идей» за демократию, поставил вопрос о том, что «Англию втягивают в «крестовый поход» в целях дестабилизации, а то и изменения общественного строя в СССР»²⁸.

Вся история попыток империалистов изменить социалистический строй в восточноевропейских странах, начиная с контрреволюционного берлинского путча 1953 года и кончая последними событиями в Польше, есть история подрывных действий, осуществляемых не в последнюю очередь при активном участии антикоммунистических пропагандистских центров. Поэтому только политически наивные люди могут клюнуть на проповедуемый Западом лозунг «свободного потока информации», даже если он украшается рассуждениями о «спасении» или «насаждении» свободы и демократии, тем более что эти слова для разных классов имеют совершенно разный смысл. Известно, что абстрактной демократии нет, а буржуазная демократия объективно является формой диктатуры буржуазии.

Открытое возведение психологической войны в ранг государственной политики отражает принятый рейгановской администрацией курс на прямую конфронтацию с Советским Союзом. Определяя место идеологических средств в общей совокупности экономических, дипломатических, военных и прочих мероприятий, направленных на ослабление Советского Союза, в Вашингтоне стали говорить о психологической войне. Это способ узаконить психологическую войну как инструмент внешней политики, отвести от нее критику общественности и внутри США, и за их пределами. Расширительное толкование психологической войны, каким является введение нового понятия «психополитическая война», означает раздвижение рамок целей, задач и способов их осуществления, которые присущи психологической войне. Прежде всего она теперь в открытую ведется для достижения прежде запретных целей — «дестабилизации» и «демонтажа» существующего строя в странах социалистического содружества.