Елена вдруг подумала, что это действительно может показаться очень странным. Как и ее клиенты, увлеченная рассказами своего напарника, она с большой охотой все дорогу расспрашивала его. А сама? Как только вопрос заходил конкретно о ней, каждый раз переводила его в другое русло, считая, что знать о ее биографии никому совершенно не интересно. Кто она? Обычная иммигрантка, живущая в Милане, ничем не отличавшаяся от других, таких же как она. И теперь, чтобы не выглядеть замкнутой букой в глазах ее нового помощника, она все же решилась рассказать ему немного о себе.

- Есть. То есть были, - осеклась она на первом же вопросе Луки и смущенно улыбнулась. - Не так уж весело рассказывать обо всем этом, - постаралась она объяснить парню свое смущение. - Мы переехали в Милан, когда мне было пять. Отец получил здесь работу. Ну и они решили, а почему бы не остаться, - вздохнула девушка. Было видно, как тяжело давались ей воспоминания. Стараясь не показывать свою слабость собеседнику, Елена, на минуту затаив дыхание, опустила глаза. Затем глубоко вздохнув, посмотрела на Луку. - Да у меня все просто, без особенностей, - улыбнулась она.

В баре было тихо. Клиенты, окончив вечернюю трапезу начинали расходиться. Опустившаяся на город ночь принесла на его улицы долгожданную прохладу после дневного зноя. В зеленой листве весело мерцали над ними разноцветные лампочки. Где-то неподалеку в траве беззаботно напевал свою песню сверчок, неустанно выдавая такт за тактом. Лука сидел на против и внимательно слушал.

- После школы, - продолжала Елена, - в колледж поступила, из всех направлений выбрала графику. Интересно было.., - Елена остановилась, не зная о чем рассказывать дальше. - А потом эта авария, - тяжело вздохнула она и опустила глаза.

- Они погибли? - чуть слышно закончил за нее Лука.

Девушка молча кивнула.

- И у тебя совсем никого из родни не осталось? - задумчиво спросил он.

- Бабушка в России. Я ее навещаю, но не так часто. Чаще по интернету звоню.

- Да, интернет - это чудо, - задумчиво ответил Лука. Он хотел было спросить еще что-то, но услышав оживление в голосе собеседницы, вдруг раздумал.

- Ты прав. Кто бы мог подумать?! - подхватила Елена. - Раньше я с бабушкой почти не виделась. А теперь расстояние в несколько тысяч километров одной клавишей преодолеваю. Раз-два - и она уже рядом. А ты? То есть у тебя только один брат или еще братья и сестры есть? - переключая разговор с себя на собеседника, девушка почувствовала некоторое облегчение.

- Сестра, - сухо ответил он. - Только мы с ней не слишком ладим.

- Понятно, - Елена смутилась. Разговор о родственниках не задавался. Да и какой в этом был смысл? «Напарники на пару-тройку дней». Завтра они закончат работу, разбегутся по своим делам и забудут друг друга.

- А ты классные фотки сделала тогда на свадьбе, - словно прочитав ее мысли, Лука предпочел перейти на другую тему.

- Правда? Ты их видел?

- Да, Орнелла показала. А сад, что ты снимала, это и впрямь из того дома?

- Ага, - весело кивнула Елена. И мысли ее, вдруг, снова перенеслись в тот вечер. Лука увидел как в глазах ее сверкнули искорки воодушевления, на щеках появился нежный румянец, столь несвойственный ее белому, почти мраморному цвету кожи, а лицо озарилось нежной улыбкой. - Ты не представляешь, - призналась ему девушка, я впервые увидела такое. И мне, почему-то, казалось, что я там уже была. Я это чувствовала, ощущала! - эмоционально воскликнула она, - Я не знаю, как это объяснить. Это наверное что-то на уровне генетической памяти, если такая вообще существует.

- А может и существует, - глядя ей прямо в глаза, ответил Лука. - Ведь верят же люди в переселение душ. Почему бы и в это не поверить? - немного помолчав, он вдруг продолжил, - Наверное ты права, это великая удача - увидеть такое. Ведь не каждому дано побывать в подобных домах...

- Если честно, то со мной это впервые, - призналась Елена.

Было уже поздно, когда они вышли из бара и направились к гостинице. Они шли по пустынным освещенным тротуарам отходившего ко сну города. Ночь стояла теплая. На улицах не было ни души. Лишь белокрылые мотыльки вихрем кружились под фонарными столбами. Словно грозные великаны, охранявшие сон мирно спящих жителей, красовались силуэты старинных домов по обоим сторонам дорог, разноцветной подсветкой подчеркивая изящные грани балконов и ажурных арок.

- Обожаю гулять по ночному городу! - отозвалась Елена. - Так тихо и спокойно, а вокруг - никого, словно ты хозяин вселенной.

- И ночные огни влекут тебя вдаль, будто хотят открыть тебе тайны, что скрыты от глаз людей, когда солнце царит над Землей.

- Ты прочитал мои мысли, - улыбнулась Елена.

- Пойдем, я кое-что покажу тебе, - он взял ее за руку и потянул за собой. - Это не далеко, ты наверное там уже была, но не ночью.

Доехав на метро до площади Святого Петра, и пройдя несколько кварталах к югу они пересекли небольшую зеленую рощу и, спустя некоторое время, оказались на смотровой площадке, у подножья высоченного памятника восседавшему на коне генералу Гарибальди.

Елена не сразу узнала это место. Ведь, действительно, она была здесь, только днем. И днем оно выглядело совсем иначе, полное туристов, гомона и суматохи. А теперь все было совсем по-другому. Перед ней, как на ладони узорной паутиной огней расстилался весь Древний Рим. Изящное переплетение ярких лучей света, тончайшим кружевом обволакивало город. Желтыми графитами в темноте ночи отражались заковыристые лабиринты улиц, вдоль которых сквозь зеленоватую чернь листвы робко проскальзывал отблеск придорожных фонарей. Словно все звезды вселенной лежали сейчас у ее подножья. От вида столь прекрасного зрелища, непонятное доселе чувство величия и спокойствия вдруг переполнило душу Елены.

- Хочешь, я подарю тебе этот город? - глядя на одухотворенное лицо девушки, неожиданно для себя произнес Лука.

- Хочу, - прошептала она.

Лука знал этот город. Он любил его так же, как Елена любила Венецию. Здесь прошла его юность и он знал каждую улицу, памятник, каждый камешек на мостовой. Он знал их историю он дышал ею, и сейчас хотел подарить все это ей, Елене. И она была благодарна ему.

- Он изменился, или мне показалось? - набросив на плечи легкую шелковую блузку, Эльза не торопясь подошла к подоконнику, рядом с которым на круглом полированном столике лежала пачка сигарет с ментолом.

- Ты об Альберто? - удивленно бросил Серж. Вальяжно развалившись на кровати, еще хранившей запах их тел, он взял со стоявшей рядом тумбочки ноутбук, и удобно устроив его у себя на коленях начал просматривать скопившуюся в электронном ящике почту. Он знал, что пару лет назад Эльза была без ума от его друга. И даже когда тот отверг ее, она не упускала ни малейшей возможности посплетничать с кем-либо о предмете ее обожания в прошлом, будь то сестра или его друзья. Но стараясь казаться выше, как она выражалась, таких недостатков нервной системы, как проявление любовных чувств, Эльза всячески скрывала свой интерес к Альберто , маскируя его, не более чем, как сбором информации для того, чтобы быть на острие всех новостей «элиты». - Стремление к возвышенному меняет человека, - не придавая особого значения ее вопросу, равнодушно ответил Серж.

- Стремление? - одернув шелковую занавеску, робко колыхавшуюся на ветру между чуть приоткрытой рамой и увесистым бархатом портьер, она распахнула окно. Свежий поток воздуха, откинув назад ее длинные вьющиеся волосы, словно невзначай возникшую на своем пути преграду, ворвался в скопившуюся в комнате духоту. Закурив сигарету, Эльза обернулась к Сержу. - Привязанность к старому холсту в его гостиной ты называешь стремлением? К чему же он по твоему стремится? - Медленно выдыхая сигаретный дым, она выдавила что-то похожее на усмешку. За окном начинало темнеть. Ровный ряд фонарей на противоположной стороне улицы уже святился яркими огнями, незримо связанными в жемчужное ожерелье накинутое на город. Последние посетители баров и ресторанов, выкрикивая что-то на прощание их хозяевам, расходились по домам.