Адриан нырнул внутрь и, захлопнув дверь, прижал спиной к стене рядом с косяком. Медленно двигаясь вдоль стены, он подошёл к окну, из которого уже давно было выбито стекло и отодвинув драную занавеску выглянул на улицу. На той стороне всё ещё горели фонари, больше никого видно не было. Было тихо, как‑то даже неестественно тихо, Адриан впрочем понимал, что это затишье временное и скорее всего таинственные разведчики где‑то поблизости, только затаились, обдумывая дальнейшие действия.

Он медленно отошёл от стены и прошёл в коридор, где в углу, прижавшись к стенке, сидела на корточках Селеция, смотря на Валенрода испуганными глазами.

— Кто это были? — спросила она испуганным голосом.

— Головорезы Ланариса, — ответил лейтенант, проходя мимо неё на ходу перезаряжая револьвер. — И даже не спрашивайте меня, откуда они здесь появились.

Вставив последний патрон, Адриан протянул девушке руку, второй всё ещё сжимая револьвер. Селеция медленно поднялась и, держа Валенрода за руку, медленно пошла вместе с ним в сторону лестницы на второй этаж.

Они медленно поднялись на второй этаж в комнату с зеркалами. Для Адриана это место уже стало привычным, как и путешествия сквозь зеркала, но Селеция, которая была здесь, всего один раз и то, задержавшись здесь ненадолго, испуганно озиралась по сторонам и шла, только потому что Валенрод тянул её за руку. На улице послышались шаги и топот, почти у самого входа, послышались неясные команды, отданные не особо громким голосом, будто произнёсшие их не хотели выдавать своего присутствия, хотя они должны были прекрасно знать, что больше скрывать им было нечего. Адриан взглянул в сторону окна и тут же, прикрикнув: 'Скорей!', бросился в сторону зеркал, увлекая за собой девушку. Быстро найдя взглядом нужное зеркало, Валенрод прижал к себе девушку и бросился вперёд.

Они вместе нырнули в зеркальную поверхность и упали уже на другой стороне, очутившись в пещере, куда выходило зеркало. Валенрод поднялся первым, отряхнулся и подал девушке руку. Селеция чуть приподняв голову, осматривалась вокруг, не веря своим глазам.

— Это невозможно, — произнесла она чуть слышно, посмотрев на лейтенанта.

— И, тем не менее, — Адриан улыбнулся, и, выпрямив протянутую руку принял театральную позу, как будто призывая девушку взяться за неё и встать, произнёс. — Может, вы всё‑таки встанете.

Она взялась за его руку и встала, повернув голову, пристально посмотрела на зеркало в скале, потом на Адриана который уже пошёл в сторону выхода из подземной камеры.

— Как это всё происходит, как это работает.

— Предки были мудры, — ответил Валенрод, подмигнув ей.

Лейтенант пошёл дальше, девушка, не желая оставаться одной, поспешила за ним и вскоре они уже выходили из пещеры.

В душе Валенрод радовался, той ехидной насмешливой радостью, которая бывает, когда смеёшься над чужой неудачей. Понимая что встреченные им разведчики не могли знать о зеркалах, он представлял, как они сейчас недоумевая обшаривают дом и окрестные дворы не понимая куда мог деться Адриан.

Лейтенант вдохнул свежий прохладный воздух, на востоке уже светлело, давая понять, что рассвет уже близок. Со спины подошла Селеция и встала рядом с ним.

— Вы подождёте меня здесь, в лесу, я должен буду сбегать к себе домой, взять вам что‑нибудь переодеться, — он пристально посмотрел на девушку, словно осматривая её с ног до головы. — Не появляться же вам в городе в подобном виде.

Когда они вошли в город, солнце уже встало прилично поднялось над горизонтом, освещая улицы просыпающегося города, постепенно наполняемые сонным народом. Селеция держа Адриана под руку, прижималась к нему, испуганно смотря по сторонам, пристально рассматривая каждого прохожего. Одетая в одно из платьев Генриетты она никак не могла привыкнуть к своему новому наряду, и постоянно его поправляла, при этом озиралась по сторонам, словно боялась, что её примут за сумасшедшую, так как всё ещё не могла привыкнуть, что находится в другом мире.

Навстречу прошёл патруль, Валенрод не останавливаясь, поднял правую руку и прокричал строгим, суровым голосом: 'Долгих дней диктатору'. Командир патрульных ответил тем же. Селеция ещё с минуту постоянно поглядывала назад, провожая взглядом солдат, пока командир не обернулся и не бросил на неё подозрительный взгляд:

— Это и есть ваша армия? — тихо спросила Селеция.

— Ну что вы это только маленькая её часть, — усмехнувшись, ответил Адриан.

— Нет, я имела в виду, на нашу планету будут нападать такие же солдаты.

— Почти, это гарнизонные части, от фронтовых отличаются лишь тем, что вооружены инфразвуковыми генераторами вместо винтовок.

— Какими генераторами?

— Инфразвуковыми. Милая вещь, сначала слышишь громкий гул, а через минуту выплёвываешь свои лёгкие и бьёшься на земле в конвульсиях. Понимаете ли, основная военная доктрина нашего мира заключается в том, что раз людские потери восполнить бывает сложнее чем материальные, ибо размер пополнений строго ограничен населением страны, то, прежде всего, необходимо уничтожать именно солдат, а не технику противника. Уничтожить орудийный расчёт и захватить само орудие целым, уничтожить танковый экипаж, не уничтожая сам танк, уничтожить…. — Валенрод уже хотел рассказать и о действиях лучевой бомбы, призванной уничтожая защитников и население города, не трогать в нём здания, тем самым оставляя целыми промышленные мощности, но осёкся, решив, что ей пока рано знать об этом. — Именно поэтому мы используем столь необычные на первый взгляд средства поражения, инфразвук у сухопутных войск и самолётов и направленное излучение у корабельных орудий.

Лицо девушки исказилось от ужаса.

— Впрочем, вам и всей Антитерре бояться нечего, сомневаюсь, что вы сможете организовать сопротивление, прежде чем подобные личности, — он кивнул головой в сторону прошедших солдат, — промаршируют по улицам вашего города.

— Но если…

— Если вы будете сопротивляться? — Адриан грустно усмехнулся. — Любая война ведётся до тех пор, пока один из противников не сдастся или не будет уничтожен. Так что выбор есть всегда. Но вы должны понять, чем дольше и сильнее вы будете сопротивляться войскам Ланариса, тем больше будет список изобретений нашего воспалённого разума, с которыми познакомится ваш мир и поверьте, инфразвуковой генератор будет в числе самых безобидных.

Валенрод остановился около одного на первый взгляд ничем не примечательного трёхэтажного дома. Внутреннее 'убранство' подъезда, ничем не отличавшееся от обстановки в любом другом из тысяч домов в Лавразии было уже привычным для Адриана, но Селеция, судя по выражению её лица чуть не падала в обморок от одного только чудеснейшего запаха.

Поднявшись по скрипучей лестнице они подошли к массивной старой двери. Оставив девушку позади себя, Валенрод несколько раз нажал на звонок и убедившись что тот не работает с силой врезал по двери. Через минуту из квартиры послышались шаги и недовольный голос протянул: 'Иду, иду уже'. Дверь отворилась, и на пороге появился, ещё достаточно молодой мужчина, с растрёпанными волосами, в белой растянутой майке и абсолютно чистых приглаженных брюках, которые, похоже, носились с мундиром. Держа одной рукой дверь, он прислонился к косяку и сонными глазами посмотрел на стоявшего перед ним Валенрода.

— Адриан, произнёс он удивлённо, какого чёрта в такую рань, — пробуровил он скорее сам себе, нежели разговаривая с собеседником.

— Крейтерн, мы же договаривались, — произнёс Адриан.

— Это она и есть? — кивнул в сторону Селеции хозяин квартиры.

— Видишь здесь кого‑то ещё?

Крейтерн потёр лоб рукой и сделал приглашающий жест, произнеся: 'Проходите' и, повернувшись прошёл в квартиру.

— Прошу извинить меня, сударыня, за столь неподобающий для встречи дамы вид, но, надеюсь, вы примите во внимание некоторые обстоятельства, прежде всего временные, — произнёс хозяин дома, уже скрывшись где‑то в комнате.

Валенрод пропустил девушку вперёд и прошёл следом, закрыв за собой дверь. Они прошли в гостиную, из‑за двери послышался тихий плеск воды из открытого крана, через несколько минут в комнату вошёл более — менее расчёсанный Крейтерн, на ходу надевая китель.