В ответ Валенрод лишь покивал головой.

Лейтенант приказал своим подчинённым завязать глаза и взяться за руки, после чего он как поводырь провёл их на второй этаж в комнату с зеркалами. Цепочкой один за другим они прошли сквозь одно из зеркал, то самое что привело Валенроду к окраине Карселиона.

Проведя их сквозь него и спустив с горы, лейтенант разрешил своим подчинённым снимать с глаз повязки.

— Теперь идите в город, — приказал Валенрод.

— А что рассказать Ланарису? — спросил Ольрис.

— Правду, господа, правду и ничего кроме правды.

— А как же вы, командир? — спросил Меернод, сочувственно смотря на лейтенанта.

— Я сделал свой выбор, теперь я сам по себе, прощайте друзья мои, быть может, когда‑нибудь свидимся.

Лейтенант развернулся и полез вверх по склону. Члены экспедиции долго стояли внизу, провожая своего командира тоскливым взглядом, потом когда тот практически скрылся за деревьями они двинулись вниз осторожно ступая, боясь упасть и покатится кубарем по крутому склону.

— Ну что, отправил своих, — довольным голосом, надменно посмотрев на Адриана, произнёс его новый знакомый.

— Отправил, — буркнул в ответ лейтенант, спускаясь по лестнице.

— Что будете делать теперь?

— А то вы не знаете.

— Догадываюсь, но возможно я ошибаюсь.

— Тогда ошибайтесь дальше.

Адриан вышел на улицу, и, повернувшись, просунув руки в карманы, суровым взглядом смотря прямо перед собой, направился в сторону дома Селеции. В голове вертелись разные мысли, на душе было тошно как никогда, но он ни на минуту не допускал мысли что сделал неправильный выбор. Улица была полна народу, куда‑то спешившего, занятого своими повседневными заботами. 'Счастливцы, они даже не знают, что скоро привычный им мир рухнет': подумал Адриан. Теперь когда Ланарис развязал себе руки перемирием, он, безусловно, начнёт готовить вторжение на Антитерру, и узнав про зеркала, немедля использует их для переброски войск сюда, прямо под нос ничего не подозревающих жителей этой планеты.

Он сам не заметил, как подошёл к дому Селеции. Постояв пару минут у дверей подъезда, обдумывая, что он будет ей говорить, Валенрод вошёл внутрь.

Он поднялся по лестнице на нужный этаж. Хотя в доме был лифт, сейчас Адриан не хотел им пользоваться, даже сам не зная почему. Несколько раз он нажимал на кнопку, звонка, колотил в дверь со всей силы, ждал и снова звонил, пока, наконец, с той стороны не послышались шаги и послышался звук открываемого замка.

— Адриан? — удивилась девушка, внимательно посмотрев на лейтенанта.

— Есть разговор, — суровым голосом произнёс Валенрод.

Не говоря ни слова, девушка пропустила его внутрь. Адриан, не разуваясь, прошёл в гостиную, тяжело вздохнул при этом, зажмурив глаза, потом посмотрел на Селецию, произнеся тихим голосом:

— То, что Терранской республики не существует, вы уже поняли?

— Мы догадывались, — ответила она, тяжёлым взглядом смотря на Валенрода.

— Я не из Терранской, а из Лавразийской республики, это государство, объединившее больше половины нашей планеты, остальное находится под контролем Гондванского содружества, с ним мы уже несколько лет ведём бессмысленную, но кровопролитную войну. Ланарис действительно наш правитель, но не мудрый и справедливый как мы вам это рассказывали, а кровавый тиран, и нас он послал сюда не для установления контакта, а для того чтобы получить необходимые разведданные для начала вторжения.

— Вы хотите нас захватить? — произнесла она понимающе, но оттого ещё более сокрушённо смотря прямо в глаза Адриану.

— Терра перенаселена, колонизация нового мира для нас последний шанс.

— Значит, будет война?

Адриан только кивнул, медленно стал приближаться к девушке.

— Почему вы мне обо всём этом рассказываете? — произнесла она дрожащим голосом, на её глазах вот — вот должны были проступить слёзы.

— Не знаю, — ответил Адриан, рукой подняв прядь её волос и легонько погладив девушку по голове. — Наверное, потому что я люблю вас.

— И ради… ради этого вы готовы предать свою родину?

— Нет, только ублюдка убившего миллионы людей и лишившего меня родины.

Он прижал её к себе. По щеке девушки протекла одинокая слеза, она чувствовала, как дрожит его дыхание, и слышала, как в груди лейтенанта бешено колотилось его сердце. Адриан смотрел куда‑то вдаль, но перед собой уже ничего не видел, он знал, ещё разрабатывая свой план, что этот момент будет самым тяжёлым, и, судя по всему, так и вышло.

Игра началась. Валенрод понимал, что отныне судьба двух миров зависит от него и, что ему нравилось больше всего он относился к этому совершенно спокойно. Он делал то, что должен, он имел план, и теперь оставалось лишь точно следовать ему. Совесть Адриана была абсолютно спокойна и даже не думала грызть, не было никаких намёков на плохой сон или что‑то подобное. После того как правда о Терре была рассказана Селеции Валенрод уже ничего не боялся с радостью осознавая что самое трудное для него в моральном плане осталось позади, и теперь дело было лишь в простом материальном воплощении задуманного.

Селеция, услышав правду, одновременно и обрадовалась и испугалась, первое потому что теперь она была уверена в Адриане, второе потому что её худшие опасения подтвердились. Не знавшая что такое война, она думала о вторжении Лавразийцев как о катастрофе невиданного масштаба, такой же что уничтожила прежнюю цивилизацию Антитерры.

— Я не хочу уходить, — произнесла девушка, печальными глазами смотря на Адриана.

— У тебя нет выбора, — тихо ответил лейтенант. — Их уже не спасти. Вы ничего не измените. У меня в Карселионе есть хороший друг, пока поживёте у него.

— А потом?

— Дальше видно будет, идёмте.

Они вышли из дома на тёмную практически безлюдную улицу. Валенрод шёл чуть впереди, в распахнутом чёрном пальто, неся сумку девушки, Селеция идя позади него, испуганно озиралась по сторонам, будто боялась, что за ними кто‑то может следить.

Уже недалеко от старого дома она вдруг остановилась. Валенрод встал, обернулся, медленно подошёл к ней и взял за руку. Девушка жалостливо посмотрела на лейтенанта, тот не произнёс ни слова, сжав зубы, он пристально смотрел ей в глаза. Прошло около минуты, потом Валенрод произнёс тихим голосом, которому он придал искусственную сухость:

— Всё решено, их не спасти, по крайней мере, не вам, просто смиритесь, после этого он развернулся и двинулся дальше, не отпуская её руки, она пошла вместе с ним.

Они прошли ещё пару кварталов, они подошли к заброшенному зданию, стоявшему напротив высокой гостиницы, на фасаде которой ещё висели флаги аквилона и города. Отстоявшие друг от друга на приличном расстоянии фонари освещали конусами света небольшие площадки под ними, а уже на расстоянии нескольких метров от фонарного столба царил полумрак. Улица была пуста и лишь одинокий прохожий медленно шёл навстречу, укутавшись в чёрное пальто.

Когда тот поравнялся с Валенродом и Селецией и прошёл чуть дальше. Адриан вдруг остановился, пристально посмотрел на незнакомца и нащупал что‑то под полой плаща, отвернулся от него, потом быстро развернувшись обратно, прокричал: 'Долгих дней диктатору!'

Прохожий, остановившись, сухим голосом машинально произнёс: 'Долгих …'. Он тут же замолчал, его лицо побледнело, он пристально посмотрел на Валенрода, глазами полными ужаса, осознавая, что совершил роковую ошибку. Так продолжалось всего мгновение. Раздался выстрел. Незнакомец осел на землю, Адриан дёрнул Селецию за руку, поставив у себя за спиной и подняв руку с пистолетом, выстрелил в сторону тёмного проёма между домами на противоположной стороне улицы, где мелькнула тень.

— Беги, — прокричал лейтенант девушке.

Та быстро поднялась по ступеням и ввались с грохотом внутрь. Валенрод взяв пистолет двумя руками, выбил выстрелами лампочки стоявших по краям фонарей, отчего этот участок улицы мгновенно погрузился в кромешную темноту, и стал медленно отходить спиной ко входу в дом, выстрелив ещё несколько раз, теперь уже лишь для того чтобы отогнать преследователей в их укрытие. Тут же две пули попали в перила и косяк входной двери, отколов кусочки камня.