Хотя Оливер почти ничего не видел в тускло освещенной комнате, он знал, что глаза у Винсента поразительно синего цвета, такого, что на менее мужественном лице они показались бы слишком женственными. И эти изумительные глаза сейчас рассматривали его тело. Оливер тут же наклонил голову, прячась от внимательного взгляда за длинными темными волосами.

- Тебе не помешало бы побриться.

И почему он не подумал, что четырехдневная борода Винсенту вряд ли приглянется?

- Прошу прощения, милорд.

- Ну, сейчас мы все равно ничего не можем с этим поделать. - Тот как будто задумался. - Сними брюки, - вдруг сказал он небрежно.

Не поднимая головы, Оливер дрожащими руками расстегнул пуговицы и высвободил ноги из штанин. Его член выгнулся навстречу Винсенту в молчаливой, но очевидной просьбе, чтобы его потрогали. Оливер стоял абсолютно голый, в то время как Винсент даже не снял сюртука.

Его костюм был как всегда безупречен: вроде бы черный сюртук, хотя, учитывая желтый шелковый жилет, может быть и темно-синий. Хрустящий белоснежный платок на шее завязан каким-то замысловатым узлом, концы заколоты нефритовой булавкой. Из-под длинных темных брюк выглядывали блестящие носы вечерних туфель.

- Протяни руку.

Оливер замешкался. Его рука дрожала, пока Винсент застегивал на запястье наручник. Достаточно свободно, чтобы не передавить ток крови, но тем не менее достаточно туго, чтобы высвободиться было невозможно. Кожа оказалась мягкой и теплой после рук Винсента.

Застегнув второй наручник, тот спросил:

- Тебя раньше связывали?

- Нет.

- Нервничаешь?

- Немного, - признался Оливер неровным голосом. Нет смысла это отрицать. От напряжения, волнения, собственной наготы и близости Винсента его просто трясло.

- Не нужно. - Голос Винсента смягчился, став успокаивающим. - Если захочешь остановиться, просто скажи. Я о тебе позабочусь, Джейк, главное, чтобы ты мне позволил.

Оливер кивнул.

- Молодец. А теперь встань на место.

Оливер громко сглотнул и направился к перекладине с цепями - его член упруго покачивался от каждого шага.

- Подними руки.

Оливер не стал тратить время. Он поднял руки, пока не коснулся пальцами прохладного металла цепи. Опустив подбородок, он из-под ресниц стал смотреть, как приближается Винсент. В его движениях не было спешки или нетерпения. Он шел так, словно связать кого-то для него было чем-то привычным.

Винсент остановился рядом. Ткань его сюртука зашелестела, когда тот потянулся к наручникам. Только сила воли помогла Оливеру устоять перед желанием посмотреть. Вместо этого он не отводил глаз от комода. Конец кнута свисал с края, блики плясали на полных масла стеклянных бутылках, бросая тени на другие предметы. Интересно, Винсент все перепробует на нем? Или это зависит от настроения? Или оттого, насколько хорошо он выполняет приказы?

А чтобы Винсент отшлепал его, нужно вести себя хорошо или плохо?

Член одобрительно дрогнул. Оливер инстинктивно потянулся, чтобы обхватить его рукой, но услышал звяканье цепей, застыл и поднял голову. Металлическое кольцо наручника на правой руке было прикреплено к перекладине зажимом. То же и со второй рукой.

От паники его охватил озноб. Закрыв глаза, он попытался успокоиться.

- Сделай глубокий вдох, - произнес ровный голос из-за спины.

Оливер схватил ртом воздух, который не желал добираться до легких. Что если Винсент зажжет свечу? Что если оставит его здесь одного?

- Давай, - резко скомандовал Винсент, схватил его за волосы и потянул.

Оливер вздрогнул. Боль прорвала удушливый туман, норовя сорвать слово “хватит” с его языка. Он глубоко вздохнул, расслабляя мышцы на выдохе.

- Умница. - Голос Винсента тек из-за плеча теплым медом. Пауза. - Все в порядке?

- Да, - ответил Оливер, кивая. И удивительно, но он не соврал. Предвкушение вернулось - словно зуд, не давая ему отвлекаться на что-то еще. Винсент о нем позаботится, главное - довериться ему.

Винсент подошел к комоду и развернулся, держа в руках наручники побольше и вторую перекладину. Он сел на корточки, так что его голова оказалась в каких-то дюймах от члена Оливера. Сюртук обтянул широкие плечи и спину, пока он застегивал наручники на лодыжках своего пленника.

Оливер стал сжимать и разжимать пальцы. Чертовски хотелось запустить их в эти аккуратно причесанные темные волосы, схватить, потянуть, так, чтобы Винсент запрокинул голову, и толкнуться членом в его рот. В горле завибрировал стон.

Посмотрев наверх, Винсент вскинул бровь.

- Расставь ноги шире.

Он подчинился, раздвинув ноги на ширину перекладины.

Винсент закрепил ее между его лодыжек, а потом снова подошел к комоду и вернулся с собачьим ошейником.

- Подними подбородок.

Выпрямив спину, Оливер сделал, как приказано. Прикрыв глаза ресницами, Винсент занялся застежкой. Но стоило тому убрать руки от горла Оливера, и он снова опустил голову, заслоняя лицо волосами и радуясь, что двухдюймовая полоска гладкой кожи, обхватившая его шею, не помешала. Если повезет, этого и темноты будет достаточно, чтобы провести Винсента.

Тот сделал шаг назад и, скрестив руки на груди и слега склонив голову набок, оглядел Оливера.

Нравится ли ему то, что он видит? Мужчина в ошейнике, почти неспособный пошевелиться, с широко раскинутыми руками и ногами и скованными запястьями и лодыжками. Абсолютно беспомощный… и все же каждый дюйм его тела словно гудел от возбуждения. И как Винсенту удалось приковать его, почти не прикасаясь? Ухоженные пальцы ни разу даже не задели его горло.

Винсент расстегнул и скинул сюртук, открывая желтый шелковый жилет и рукава белой батистовой рубашки. Каблуки вечерних туфель гулко застучали по полу, когда Винсент подошел к камину и кинул сюртук на спинку кресла. Присев на корточки, он подкинул пару поленьев в огонь - дерево потрескивало и пощелкивало, пламя ярко полыхнуло, прежде чем чуть успокоиться. Когда Винсент снова повернулся к Оливеру, в его походке чувствовалось нетерпение.

Он медленно обошел Оливера кругом и остановился за ним.

- Худой, но сильный. - Он провел ладонями по спине Оливера - кожу под его руками покалывало. - Красивый, - прошептал Винсент, обхватывая его ягодицы и щекоча большими пальцами впадинку между ними.

Закрыв глаза, Оливер жадно впитывал его прикосновения. Он никогда не был красивым, но благоговейный шепот Винсента почти заставил его поверить.

- Я сделал тебе комплимент, Джейк.

Оливер закусил губу. В голосе Винсента прозвучало раздражение. Он что, ожидал ответа?

- Эээ, спасибо, милорд?

- Молодец, не забывай об этом впредь. - Винсент потянулся и коснулся двумя пальцами губ Оливера. - Оближи их.

Открыв рот, тот вобрал в себя пальцы, обвел костяшки языком, наслаждаясь солоноватым вкусом кожи Винсента. Пососал и втянул их еще глубже, словно сосал член, а не пальцы.

За спиной раздался едва слышный стон.

- Хватит. Пусти.

Прохладные влажные пальцы потрогали его между ягодиц. Оливер вздрогнул, больше всего на свете ему хотелось, чтобы эти пальцы проникли внутрь. Но Винсент играл с ним, обводя сморщенное колечко мышц, мучая. Он снова поднес руку к губам Оливера. И его не пришлось просить дважды. Он охотно втянул их в рот, увлажняя слюной.

- Хороший мальчик, - сказал Винсент, высвобождая пальцы.

От похвалы Оливера затопило ликование. Он сделал бы что угодно, лишь бы еще раз услышать эти два слова. И ему было абсолютно плевать, что Винсент назвал его “мальчиком”, хотя Оливер старше него на год.

Дразнящие пальцы снова оказались у его ануса и легко пощекотали. А потом Оливер застонал, потому что Винсент толкнулся в тугое кольцо. Скользкие от слюны пальцы безболезненно проникли внутрь.

Винсент начал медленно трахать его пальцами. Удовольствие спиралью скручивалось внизу живота. Гораздо более сильное и острое, чем когда он делал это сам. Всхлипнув, Оливер выгнулся, жаждая большего. Его член снова дрогнул, яички поджались, казалось, еще немного, и они зазвенят от желания разрядки.