— Понимаю, — тихо согласился Леви. Смерть в бою и хладнокровная расправа — вовсе не одно и то же. И Леви не раз наблюдал, как от сцены преднамеренного убийства у ветеранов вооруженных сил волосы встают дыбом, как у копа-новичка. Спланированные убийства, как правило, совершает человек с ясным умом, и это приводит в ужас даже самых матерых вояк. — Я передам карту в лабораторию на предмет каких-либо следов.

— На ней и мои отпечатки есть. Я снимал ее со стекла без перчаток.

— Ничего страшного. Мы взяли твои отпечатки после убийства Гудвина, так что легко исключим их.

— Ничего нового там все равно не найдут, — решительно заявил Доминик.

Это правда, но попробовать стоило. Леви подвинул стул, чтобы встать, и взял со стола карту. Но заметив очевидное волнение Доминика, детектив задержался.

— Сомневаюсь, что тебе грозит какая-то серьезная опасность, — сказал он. — Убийца выбирает только преступников, а ты в эту категорию не входишь.

— Только если своим извращенным мозгом маньяк не считает попытку его вычислить преступлением. В статье написано, что убийца звонил и буквально хвастался полиции своими деяниями. Страшно представить, каково тому, кто с ним разговаривал.

Леви поджал губы.

— Это был я.

Брови Доминика исчезли за линией роста волос.

— Серьезно? Почему ты?

— Не знаю. — Леви и сам пытался в этом разобраться. Возможно, его выбрали, потому что он был одним из ведущих детективов в этом расследовании, но... Почему не позвонили Мартине? Действительно ли есть связь с убийством Дейла Слейтера, или маньяк просто решил ударить по больному месту и выбить Леви из равновесия?

— Дерьмо, — выдохнул Доминик. — Нелегко тебе пришлось.

— Ну, весело не было. Но он сказал достаточно, чтобы стало очевидно: для тебя же безопаснее не лезть в это дело.

— Да-да, детектив, вы очень прозрачно намекнули.

Они снова вышли в общий зал, и Доминик проводил Леви к столу, чтобы попрощаться с Мартиной. Абрамс на пару минут отвлекся на разговор с одним из офицеров по другому делу, а когда обернулся к Доминику, заметил, как тот задумчивым взглядом изучает дела о кражах со взломом.

Психанув, Леви захлопнул ближайшую папку.

— Езжай домой и занимайся работой, за которую платят.

Доминик сверкнул своей фирменной обезоруживающей улыбкой. Впервые с момента появления в участке. До этого Леви и в голову не приходило, насколько необычно видеть собранного и серьезного Руссо дольше пары минут.

— Замечательный совет, — произнес Доминик. — Удачи с маньяком.

Когда Руссо ушел, Мартина не выдержала:

— Он настолько горяч, что я не понимаю, как он может спокойно разгуливать по улицам. Наверняка в его объятия бросаются все прохожие.

— Думаю, его это устраивает, раз уж таким, как ты, по вкусу придурковатые переростки, купающиеся в собственном море тестостерона, — съязвил Леви. Но перед глазами детектива все еще стояло выражение уязвимости на лице Доминика, которое тот даже не пытался скрыть, когда говорил о послании убийцы, и его волнение о безопасности своего друга.

***

— Ограбление совершенно в среду двадцать третьего числа? — спросила Мартина доктора Элисон Шеффилд, первого ветеринара, с которым детективы встретились согласно их плану.

— Совершенно верно. Но точного времени определить не смогли, потому что взлом я обнаружила только следующим утром.

— Никто из соседей не видел и не слышал ничего подозрительного?

— Господи, нет. Все магазины работают до семи, поэтому уже к восьми весь район вымирает.

Леви, медленно расхаживая по приемной, вполуха внимал разговору. Махонькое помещение вмещало в себя небольшую частную практику, целиком принадлежавшую доктору Шеффилд. Она была единственным ветеринаром в клинике, в которой, помимо нее, работали также администратор и фельдшер.

Сейчас в приемной находился лишь один клиент — пожилая дама, с невозмутимым видом слушавшая разговор детективов о грабеже. На ее коленях сидел йоркширский терьер, который с любопытством разглядывал Леви, поводя вздернутыми ушами.

Тихий район, крошечная клиника, смехотворная безопасность — ограбление было пустяковым делом. Но сначала преступники должны были это выяснить.

Для этого проще всего притвориться курьером или сотрудником ремонтной службы и с легкостью проникнуть на территорию намеченной цели. И детективы из бюро хищений расследовали именно в этом направлении. Шеффилд сообщила, что никаких ремонтных или строительных работ в офисе до взлома не было, а всех курьеров она знает по именам, и новые не объявлялись.

Завершив очередной круг по залу, Леви подошел к женщине с йорком. Собачонка рванулась к нему, стараясь выскользнуть из рук хозяйки.

Леви улыбнулся. Собаки всегда были его слабостью, а эта была особенно очаровательна. Протянув руку, он спросил:

— Ничего, если я...

— Ох, конечно. Он очень дружелюбный.

Леви позволил йорку обнюхать свою ладонь, а потом с удовольствием почесал под мордочкой. Собака восторженно заерзала.

Самый легкий способ попасть в клинику без лишних подозрений.

Леви напоследок потрепал псину за ушами и вернулся к разговору Мартины и Шеффилд. Детектив дождался паузы и спросил:

— Вы не могли бы предоставить нам копию всех записей за две недели до взлома?

— Почему бы и нет. Шеффилд обратилась к администратору, которая с нескрываемым восторгом подслушивала разговор.

— Марисса, сделаешь?

Марриса вовсе не возражала и с явным удовольствием трещала с Леви, пока Шеффилд показывала Мартине, где хранились рецептурные препараты. Леви слушал внимательно — даже пустая болтовня могла быть полезной — но ничего, кроме безобидных сплетен, не узнал.

Вскоре после этого они направились по двум оставшимся в списке адресам. К полудню они уже возвращались в участок, по пути заскочив на обед в закусочную.

Сходство во взломе трех клиник бросалось в глаза.

— Все клиники частные, с четким графиком работы, не берущие животных на передержку, — задумчиво проговорил Леви, пока они дожидались своего заказа. — Никакой масштабной практики с многочисленным персоналом, никаких работающих допоздна больниц.

— И примитивная охранная система. — Мартина щелкнула язычком банки с вишневой газировкой и сделала глоток.

— Легкая цель, практически никакого риска.

— Думаешь, грабители изучали клиники под видом клиентов?

— Я бы поступил именно так. Нужно сравнить записи. Возможно, найдем совпадения. И проверим всех в списках потенциальных подозреваемых.

— Обожаю искать совпадения, — с преувеличенным восторгом сказала Мартина и повернулась к стойке, откуда выкрикнули их номер заказа.

В участке уже ждал необходимый список. В Лас-Вегасе проживало удручающее количество людей с криминальным прошлым. Среди них были и те, кто совершал преступления из чувства справедливости или собственного превосходства, оправданно или нет. Отдельной записью шли все сотрудники полиции Лас-Вегаса, применившие силу при исполнении.

И поскольку фамилии перечислялись в алфавитном порядке, Леви оказался под первым номером.

«Абрамс Леви. Детектив убойного отдела. Выстрел с летальным исходом во время захвата заложников. Убийство признано оправданным. Обвинений не предъявлено».

Взгляд застыл на словах «убийство признано оправданным». Технически, любое уничтожение одного человека другим — убийство, не зависимо от контекста или обстоятельств. Не все убийства были умышленными.

Но Леви не отпускало слово «оправданное».

Дальше список был огромным. Джона Гиббс попадался не меньше четырех раз — и это только те случаи, о которых заявлено официально. Но ничего из совершенного Гиббсом не было столь же ужасным, как инцидент Кита Чапмана.

«Чапман Кит. Офицер полиции. Нападение и избиение подозреваемого во время ареста при отягчающих обстоятельствах. В процессе внутреннего расследования отделом безопасности и ожидании возможных уголовных обвинений».

Чапман задерживал педофила, который во время ареста начал над ним издеваться, в красках описывая свои действия, и, видимо, Кита просто... переклинило. Чапмана пришлось оттаскивать трем офицерам, но тот уже нанес обвиняемому такие увечья, что потребовалась лицевая операция, чтобы педофил мог нормально есть и говорить.

Леви не испытывал ни малейшей симпатии к тому мерзавцу, но полицейскому, который не в состоянии сдержать эмоции, не место в органах. Выдвинул или нет окружной прокурор обвинения — Чапману должность не сохранить после всех ужасных статей в СМИ, поливающих грязью департамент полиции Лас-Вегаса.

В отличие от Леви, который застрелил человека и вернулся к работе спустя пару дней.

— Может сама займешься этим, — резко выпалил Леви, подталкивая листки в сторону Мартины, которая уже занималась другими списками. — А я сравню записи в трех клиниках и проверю главаря банды, которую преследовал Доминик.

Она бросила на него проницательный взгляд, но поднимать тему не стала.

Они потратили несколько утомительных часов, безуспешно копаясь в расписаниях ветеринарных клиник. Ни одно имя не совпало, и не попался ни один из известных членов банды «Шершни». Те немногие ниточки, что были найдены среди пациентов всех трех клиник, вели в тупик: это были давние клиенты, хорошо знакомые каждому ветеринару. В итоге Мартина направила свои силы на составление списка ветеринаров, которые могли стать следующими целями грабителей.

Леви от скуки и досады беспорядочно листал записи. Каждый ветеринар использовал свой формат, но везде содержалась основная информация: фамилия владельца, телефон, кличка животного, его пол и возраст. Бездумно пробегаясь взглядом по страницам, детектив притормозил на середине и вернулся к одной строчке.

Тибетский мастиф, кобель, семь лет. Вроде он видел такое же описание в записях другой клиники? Тибетский мастиф — довольно редкая порода, особенно в таком жарком климате, как в Вегасе.