- Да и это - отстой! Ты права! - Отщелкнул я обойму игольника, брякнувшуюся на землю, после чего деактевировал и бросил рядом сам игольник. - Только знаешь в чем ты ошибаешься? Это не фонтан.

  Собрался с духом, оглядев как переговаривающихся девчонок у стен, так и внимательно оценивающих ситуацию наказующих.

  - Посмотри вокруг, Мишель. Кого ты видишь? Девчонок. Человек двести, да? Ну, сто пятьдесят - точно. И все при оружии. Они стоят за твоей спиной, но они стоят ЗА МНОЙ. Это мои девчонки и мои винтовки. За тобой же не стоит никто. Разве что два десятка наказующих, живущих своей жизнью и по своим правилам, которым дальше, чем есть, идти некуда.

  Ты отдашь приказ моим девчонкам, и они его выполнят. А кто не захочет добровольно - тех принудишь, как Кассандру. Но вот вопрос, какой приказ ты им можешь отдать?

  Да только тот, который они могут выполнить, понимаешь?! - закричал я. - Ты не скажешь им сделать то, чего они не сделают!

  Все вы, два десятка лет отдаете приказы, которые можно выполнить! И ты, и королева, и кто там у вас еще есть! За тобой стоит флот - по праву рождения и благодаря удачному замужеству, за ее величеством - народ, кстати, тоже по праву рождения. Но право рождения - пшик, перейди вы незримую черту, и от вас отвернуться! Потому, что это право ничем не подкреплено!

  Королева? Да, народ любит ее. Но только за то, что без нее будет хуже. По мнению народа, конечно. Отдай она любой приказ, расходящийся с интересом народа, или хотя бы безразличный ему - никто не пойдет за нее на баррикады. Что, неправильно я говорю? Утрирую факты?

  Мишель молчала. Как и остальные. Видно, такого разговора тоже никто не ждал.

  - Эта поддержка есть, просто есть, как и ваш авторитет в корпусе, право отдавать рядовым ангелочкам команды. Я имею в виду всех вас, многоуважаемых сеньор членов "всемогущего" Совета. А "просто есть", Мишель, и "стоят за нами" - разные вещи!

  Что вы сделали, чтобы получить их любовь? Народа, флота, ангелочков? Их уважение? Авторитет? Что вы сделали, чтобы они за вами встали? Хоть кто-нибудь встал, не важно, кто?

  Пауза.

  - Ничего. Потому все и говорят о "болоте" во власти. Потому и вкладывают ресурсы в будущее, в детей. И вы, своим проектом, и кланы. Потому, что никто не хочет ничего делать. Потому, что такие "сурьезные", - покривил я. - "Сурьезные" и важные.

  Снова сделал паузу, восстанавливая дыхание.

  - Я смешон, Мишель. Жалок и смешон. Но сейчас вы, важные и серьезные, вынуждены были уступить, ввести этот чертов мораторий. А завтра ты отдашь приказ о помиловании этих девочек, оставишь под ним свою подпись. Как и Сирена, и Железная Сеньора. И ее высочество. Я жалок, я смешон, но вы отдадите МОЙ приказ, понимаешь? И пусть я уйду, я уйду, ведя за собой всех этих девочек. Хоть мысленно, хоть гипотетически. А вы вновь и вновь, изо дня в день будете отдавать лишь те приказы, которые другие люди не смогут не выполнить.

  ...А ты все "фонтан", "фонтан"... Дался тебе этот фонтан!

  - Ну, где вы там, ослепли, что ли? - прикрикнул я, грозно обернувшись по сторонам. - Устал уже ждать!

  "Морпехи", две ближайших тетки, неспешно, словно демонстрируя ленцу, подошли и завели мне руки за спину. Так же неспешно одели наручники. Только тут гробовая тишина помещения была нарушена возней возле входа, после чего периметр вокруг меня... Оказался под контролем очередной группы теток. Правда, без голубых повязок. "Старые девы", личная стража ее величества.

  А вот и она сама, одетая в неброский "домашний" деловой костюм, довольная - рот чуть ли не до ушей. Даже кругов под глазами, виденных в прошлый раз, не заметно. Правда, справедливости ради, весьма и весьма собранная, настроенная на решение многих, в том числе очень сложных проблем, но все равно довольная.

  - Развод окончен! Дежурным - занять посты! - командовал ее бойкий голос. - Остальные свободны!

  Минут через пять, когда на Плацу остались только хранители, офицеры и наказующие, подошла ко мне.

  - Снять наручники!

  "Морпехи" повиновались. Внимательно осмотрела меня, заглянула в глаза. Взяла рукой подбородок, приподняла.

  - Выше нос!

  - Так точно, ваше величество! - как можно более бодро отрапортовал я.

  Обернулась к стоящим за спинам "расстреливаемым".

  - И ЕГО вы хотели убить?

  Вздохнула, покачала головой. Затем обернулась к стоявшей позади охраны главе этого заведения.

  - Мишель, все ко мне в кабинет, втроем. Елену через лазарет - пусть ее вначале в порядок приведут. Разговор долгий, а дело терпит.

  - Так точно... - нехотя отрапортовала та и развернулась выполнять приказание.

  - Этих, - кивок за спину, - изолировать. До особого распоряжения.

  - В камере? - уточнила заместитель сеньоры Гарсия, материализовавшаяся рядом.

  - Где угодно, мне все равно. Тех - тоже. - Рука указала на сиротливо стоящий под охраной двух "морпехов" мой взвод. - Чтоб чего не выкинули. Ты - за мной.

  - Так точно!.. Слушаюсь, ваше величество!.. - попытался вытянуться я. Получилось не очень бодро.

  Королева развернулась и зашагала к выходу. Мне же потребовался дополнительный тычок в спину одной из хранителей, чтобы последовать ее примеру.

Глава 6. Блюдо, которое подают холодным

  Вновь кабинет ее величества. Как мы до него добрались - не скажу, не помню. Слишком все навалилось. И пока шли, накрыла волна полнейшего отупения. Действительно, ночь без сна, извод - который день на нервах, а теперь эта моя акция. Пролетела, как один миг, притом, что разгребать и осмысливать произошедшее не один день!

  ...Но и осмысливать некогда. Жизнь не стоит на месте, она постоянно в движении. А здесь, в корпусе, ее скорость вообще близка к релятивистской. И если сяду и буду осмысливать...

  Хм... Ладно, хватит об абстрактном. Есть более близкие и более важные вещи. Например, я вновь в кабинете правительницы этой планеты, от разговора с нею вновь зависит мое будущее, мне же... Совершенно наплевать. Не испытываю пиетета ни от осознания, где я, ни кто передо мной. А это, кажется, повод для беспокойства, ибо меняюсь я слишком быстро, не успевая за релятивистски несущейся ситуацией.

  Ее величество плавно опустилась в свое кресло, указав мне жестом на одно из стоящих напротив. Я сел и достаточно вольготно откинулся на спинку. Повисло молчание. Она рассматривала меня, я ее, при этом никто из нас не мог прочесть друг друга по лицу. Подозреваю, ей это было не нужно, она и так знала обо мне все, что хотела, но я лишний раз убедился, что стоит растрясти своего будущего куратора (???) и пройти пресловутый курс владения мимикой. Пригодится.

  Пауза тем временем затягивалась, и я закинул удочку первый, согласно их понятиям о приемах воспитания молодого поколения и субординации.

  - Так понимаю, сейчас разговариваю с режиссером прошедшего действа? Самым главным, поставившим представление так, что ни один из персонажей до конца не подозревал об отведенной роли и выполняемой функции?

  На лице ее величества не дрогнул ни один мускул.

  - К сожалению, нет, Хуан. Я просто пыталась играть эту роль. Самый главный режиссер у нас один - время. Оно - критерий оценок всех планов, оно же главная движущая сила, ломающая их. Поднимающая на смех любой, даже самый мудрый и просчитанный сценарий.

  Грустный вздох.

  - Ты даже не представляешь, какой продуманный и красивый план был в самом начале. Нам казалось, учли все, что только можно учесть. Но сбой произошел на первом же этапе реализации. Такая ирония.

  - Но изначальная задумка противостояния все-таки ваша. - Я спросил, и поймал себя на мысли, что не испытываю злости, которую испытал бы еще вчера вечером. Злость, недовольство, расстройство фактом, как с тобой обошлись, как подставили... На самом деле это все не имеет значения. Я прошел сквозь их испытание, стал сильнее, и главное, победил. Теперь все злоключения минувшей пары месяцев показались вдруг глупыми детскими игрушками, не стоящими того, чтобы тратить из-за них нервы.