- К сожалению, моему большому сожалению, - усмехнулась ее величество, - моя в этом плане была только главная идея. Стравить тебя с превосходящим противником и смотреть, как выкрутишься. Если хочешь знать, девочки были против, все. В разной степени, но особенно настаивала твоя подружка Мишель.

  Я чуть не поперхнулся от слова "подружка". Впрочем, на тот момент Мишель была мне нечто вроде опекуна, о "горизонтальной связи" между нами я не смел и подумать. Как и она.

  - Так что, по сути, мои планы не просели в лужу, но только по причине их отсутствия, - закончила мысль королева. - И только что касается моих планов. В целом все пошло наперекосяк практически сразу.

  Вы сцепились с Перес раньше запланированного, когда градус фоновых эмоций среди личного состава не дошел до кондиции. То есть, когда высокомерные выходки "сорок четвертых" еще не сели всем в печенки, и симпатии в вашем противостоянии изначально были на их стороне. Далее, перстом судьбы стал ты сам, искалечивший ее. После вашей стычки я устроила девочкам разнос, особенно Елене, слишком вольно интерпретировавшей приказ дать вам сцепиться в передаче своим подчиненным, но ситуация уже вышла из под контроля. Все, что нам оставалось, это пытаться не сорвать ее с петель окончательно.

  "Ну, ничего себе!" - пронзило вдруг меня, когда дошла суть происходящего. Пришлось приложить все силы, чтобы не застыть с отвиснутой челюстью. Кажется, она не заметила, продолжив изъявление:

  - Это было похоже на сплав на байдарке по горной реке. От нас не зависело ничего, просто несло по течению, крутя и вертя во все стороны. Все, что мы могли - грести то в одну сторону, то в другую, не давая байдарке наскочить на скалы. Вот такие у меня сложились ассоциации.

  Я нервно сглотнул, лихорадочно пытаясь понять, что именно она делает. Поясняет свои действия, как "воспитатель", "учитель", указывая на ошибки и просчеты, разбирая произошедшее по косточкам, или все-таки оправдывается, чувствуя себя "немножко неправой"?

  - После того случая девочки в один голос настаивали на прекращении эксперимента, - продолжала она. - На отсылку сорок четвертого взвода в Форталезу с переводом провинившейся в силовую поддержку службы вербовки. Но я отказалась. Ситуация складывалась поистине безвыходная, создать такую искусственно мы не бы не смогли. Это был уникальный момент, уникальная возможность дать тебе реализоваться, нельзя было сворачиваться, не попытавшись.

  - Не попытавшись решить проблему, не имеющую решения, - хмыкнул я, приходя в себя. Кажется, начал понимать. Нет, она не оправдывалась. И не разбирала по косточкам. Она общалась. На равных. Делилась впечатлениями. А это совсем-совсем иной уровень общения.

  - Задевает, да? - Усмешка. - Постановка задачи? "Сделай то, не знаю что, но выкрутись?"

  Я успокоился. Эмоции еще играли, но после сделанного открытия это было естественно. Однако, она приняла их за остатки юношеской обиды, что со мной некрасиво поступили, и продолжила "воспитательную беседу".

  - Хуан, позавчера я имела разговор с двумя десятками личностей, самых богатых и влиятельных на этой планете. Они имели наглость почти в открытую давить на меня, ставили перед фактом своих решений, своих закулисных договоренностей. И у меня почти нет возможности противостоять им. По отдельности - да, но не всем вместе. Вот это - безвыходное положение. Ситуация усугубляется тем, что если я не найду способ, как осадить их, но попытаюсь настаивать на своем, прибегая к имеющимся под рукой возможностям, начнется гражданская война.

  Она рассмеялась, смех ее лучился иронией.

  - Конечно, я немного преувеличиваю, но война будет в любом случае. Подковерная, тихая, незаметная. Зато с большими последствиями для экономики и, возможно, социальными потрясениями. И все это накануне возможной крупномасштабной проверки нас на прочность со стороны врагов внешних - мои аналитики прогнозируют в обозримом будущем небольшую войнушку с большими последствиями. Это так, о ситуациях и цене ошибки. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

  Мне стало стыдно, кажется, даже покраснел. Она вновь поняла все по-своему и улыбнулась.

  - У тебя же был выбор. Всегда. В любой момент. Тебя прикрывали мои девочки, защищали некоторые представители рядового состава - как умели. "Наружка" в отделе Елены постоянно мониторила, где ты, с кем общаешься и не угрожает ли тебе опасность. Ты мог в любой момент подойти и сказать, что выходишь из игры, что устал и не выдержишь, и тебя отвезли бы домой, безо всяких санкций. У меня же таких возможностей нет.

  - Я понимаю, ваше величество. Простите. Просто сталкиваюсь с подобным в первый раз... - замялся я. Не люблю выволочек. Особенно, когда нечего возразить.

  Она довольно кивнула.

  - Да, конечно. Потому еще раз напомню. Я подписала тебе увольнительную на сегодняшнее утро, хотя мне очень не хотелось этого делать. Мне хотелось ЗАСТАВИТЬ тебя выступить перед казнью, это должен был быть апофеоз моего плана. Но я оставила тебе право выбирать, и надеялась, ты мой поступок оценишь.

  - Спасибо, ваше величество... - сбился я, вновь не зная, что сказать.

  - Тогда давай закончим. С обидами и недовольствами. У тебя есть вопросы по существу?

  Я задумался. Пожал плечами.

  - Я - Веласкес? Ваш племянник?

  Ее губы растянулись в еле уловимую улыбку.

  - Если отвечу "да", или "нет", это что-то изменит?

  Пауза.

  - Пойми правильно, Хуан, у меня восемь подтвержденных экспертизой неофициальных племянников и шесть племянниц. Это только те, о которых я знаю и которые на Венере. Имперских "родственников" считать даже не пыталась. Однако, передо мной в моем кабинете сидишь именно ты, и никто другой. И курс молодого бойца в корпусе, как тебе должно быть известно, проходили лишь мои собственные дети. Я не буду отвечать тебе, ты должен был давно все понять сам.

  - Я понял, ваше величество. Просто не дает покоя... - Сбился. - Да, вы правы, это не важно. Но мне всего восемнадцать, и на некоторые вещи я еще смотрю детскими глазами. Например, на возможность пообщаться с родственниками таинственной неизвестной мне мужской линии...

  Она покровительственно улыбнулась, но это оказалась и вся ее реакция. И я понял, что лучше закрыть тему - эта женщина слишком хорошо владеет собой, чтобы я смог выяснить что-то более подробно. Пока, во всяком случае, раскрытие тайны моего рождения не светит, хотя я определенно ее родственник.

  - А если бы меня убили? - задал я другой вопрос. Глупый, но быстро придумать что-то тяжеловесное не получилось. - В той схватке с "сорок четверками" или в любой другой? В меня столько вложено, и... Вы не боялись рисковать проектом?

  Она вновь покровительственно улыбнулась.

  - Ты когда-нибудь играл в рулетку? - начала издалека. Я скромно пожал плечами. - Но ты наверняка должен знать ее основное правило. Потому, что это не просто правило, это закон всей нашей жизни, ибо вся она в какой-то степени одно большое казино.

  Это правило гласит, Хуан, что нельзя что-то выиграть, ничего не поставив на кон. И чем больше ты хочешь получить, тем больше должен ставить. Поставив один империал и выиграв, уедешь из казино на такси. Поставив тысячу - купишь новую машину. Сто тысяч - станешь богачом. Но если желаешь играть по-крупному, стать тем, кем тебе не светит быть никогда и ни при каких обстоятельствах, то и ставка должна быть соответствующая.

  - Жизнь, - произнес я. - И эта ставка - жизнь. Как минимум.

  Она кивнула.

  - Вот именно, как минимум. Иногда и жизнь - не такая великая цена. Но сейчас ты ставил на кон ее, желая продолжить борьбу за то, чтобы вылезти в дамки, стать членом королевского клана с невероятной поддержкой. Тебе ведь говорили про моих дочерей? - резко сузились ее глаза.

  - Я это понял и сам, ваше величество... - съежился я, вдруг почувствовав себя неуютно. - Про ваших дочерей. Особенно про старшую. Нельзя отдавать такие козыри Феррейра.