В этот раз мне вновь повезло, я потерял сознание то ли на тридцать девятом, то ли на сороковом ударе. В нирвану вогнать себя удалось достаточно быстро, и если честно, с каждым разом получалось все легче и легче, но боль я ощущал даже сквозь пелену отрешения. То же, что происходило после... В общем, снова моя спина представляла собой месиво, снова мне дали день на приход в себя, освободив от нагрузок, снова заморозили спину обезбаливающим, покрыв ее толстым слоем заживляющей мази.

  - Если честно, Хуан, - продолжила дежурный медик, добродушная сеньора с веселыми глазами, отдирая от спины очередные окровавленные ошметки бинтов, - я поражена скоростью твоей регенерации. На моей памяти ни у кого ничего так быстро не заживало, хотя химии в крови у девочек будь-здоров! Но поверь, ночь любви излишня даже при твоих особенностях.

  - Да все я понимаю, сеньора! - Я снова вздохнул. - Меня, если честно, совсем другая рана беспокоит. - Демонстративно дотронулся рукой до правой щеки, где под глазом сиял, наливаясь фиолетовым, большой фонарь, оставленный Катариной в момент моего выхода из камеры, когда меня вели на Плац, зачитывать приговор. Ведшие меня наказующие сделали вид, что ничего не заметили, и Катарины там не было, но я не в обиде - заслужил. - Это куда серьезнее!

  Даже спиной почувствовал, как напряглась дежурная. Добродушие ее как рукой сняло.

  - Как ваше личное мнение, ее вернут?

  - Личное? - Она слишком сильно потянула за очередной лоскут бинта, я вскрикнул. - Не знаю. Могут вернуть, могут не вернуть. Но мне кажется, ты знал, что делал.

  - Еще вчера я был в этом уверен, сеньора. Что ее вернут. Но сегодня... Этот общий негативный настрой...

  - А ты не слушай чужих настроев, Ангелито! - отрезала она, подавшись вперед, заглянув мне в лицо. - Это твоя женщина, и ты должен ее защитить! И всё. А сделать это ты можешь. По крайней мере, ты так думал когда шел к ней за оружием, а значит, на чем-то твоя уверенность была основана. Вот и реализуй ее, эту уверенность! А остальные...

  Она озадаченно помолчала.

  - Им положено, понимаешь? Положено брюзжать. Ты все-таки чужак, и из-за тебя из корпуса уходит уже вторая сеньора. Они не могут иначе. Но раз ты начал это - закончи. Тогда все разговоры прекратятся сами собой, а ты докажешь, что у тебя все изначально было под контролем.

  - А если поддамся общей панике, заражусь ею... - продолжил я то, что недосказала она. Сеньора за спиной улыбнулась, я это почувствовал.

  - Вот я и говорю, не обращай внимания. Она твоя, как и пятнадцатый взвод, потому санкций никто к тебе не применит, ограничатся брюзжанием. Но только пока не явишь слабину, дескать, у тебя ничего рассчитано и просчитано не было.

  - Спасибо, сеньора, - вырвалось у меня. - За поддержку. И уверенность.

  Она усмехнулась.

  - А для чего ж еще нужны старшие? Главное верни ее. Верни, Хуан, иначе жить тебе здесь будет...

  - Ай! - Я снова вскрикнул. На то она и медик, чтоб знать, как сделать больно даже замороженной спине.

  Итак, философия проста, делай, что планировал, показывая всем, какой ты непрошибаемый, и все получится. Сеньора уверена, что я решу вопрос, если захочу, и вот от этого "если" предостерегала. Но проблема в том, что я, действительно, поддался всеобщему настрою и далеко не так был уверен, что офицеры сделают, как я думал. Они могут запросто "прокатить" Катарину, плевав на меня и мои оценки.

  Да, Лока Идальга теоретически принадлежит к партии Мишель, и ее замена на саму Мишель для партии королевы вроде как... Никак. Однако, наша гонщица всегда выступает соло, к какой бы группировке не принадлежала, слишком своевольная и независимая. А значит, более привлекательная в глазах сеньоры Морган, которая, откровенно говоря, побаивается бывшую напарницу по взводу. Но там, наверху, как всегда все может решиться иначе, совсем не так, как я думаю.

  Створки разъехались, я вошел. "Читальная", главный зал библиотеки, в отличие от вечера идеально пустая. С утра физические занятия у всех, даже у кадровых ангелочков - им тоже нужно держать форму, а среди увольняшек заниматься теоретическими предметами в одиннадцать утра дураков нет. Ну, не сразу после окончания сезона сессий, лавинообразно, словно стихийное бедствие проносящегося по этой обители дважды в год, зимой и летом.

  Четверо, всего лишь. Звезда, Сандра, Мамочка и Бергер. Без лишнего акцентирования внимания и помпезности, но представительно. Итак, что девочки решили?

  Я сел за указанный ими стол, они расселись вокруг так, чтобы комвзвода "сорок четвертых" оказалась напротив. Оливия кивнула и та начала:

  - Ангелито, мы тебя выслушали и твою точку зрения понимаем.

  Начало хорошее, но не обнадеживающее.

  - Мы понимаем, почему ты поступил так, как поступил, и что у тебя не было выбора, - продолжила она. Красноречивый взгляд на Оливию, брови которой в ответ выразительно выгнулись. - Мы не держим на тебя зла и в дальнейшем прессовать тебя не будем.

  Сандра при этих словах опустила глаза в пол, рассматривая что-то под столешницей. Оливия нахмурилась еще больше. Ага, так они и "понимают". Заставили девочек "понимать", те, у кого соображай варит лучше. Однако, для меня важен результат их переговоров, а не то, как они к нему шли.

  - Но, никаких извинений, никаких признаний неправоты ты не получишь - все было как было, и мы ни в чем не раскаиваемся, - закончила Звезда свою часть.

  Я выдохнул с облегчением. До последнего ждал, что они что-нибудь выкинут, но, видать, обошлось. Впрочем, и у Оливии, и у Мамочки вид был такой, что скажи девочки что не по плану, прикончили бы их на месте, честное слово. Однако, слова сказаны, политес соблюден.

  - Я как-то и не ждал этого, - усмехнулся я, но без иронии, стараясь сдерживать себя. Не сейчас - слишком многое на кону. Звезда так же с облегчением кивнула - видно, ждала, что буду вновь выделываться и чего-то требовать Видно те, кто знаком со мной подольше, напугали.

  - Предлагаю сделать вид, что ничего не произошло и не происходило, - подвела итог она. - Мы будем не замечать тебя, ты же не задевай нас.

  - И все будет хорошо? - перевел я вопросительный взгляд на Сандру, и даже подался чуть вперед.

  Сандра молчала, пыхтела, но, наконец, нехотя выдавила:

  - Да, все будет хорошо. Мы не будем задевать тебя и твоих девочек.

  А глазки-то не подняла. Но в обстановке официоза (а происходящее, несмотря на малочисленность действующих лиц, все-таки официальное мероприятие) и этого вполне достаточно. Тот из нас, кто нарушит произнесенные обещания, будет назначен виновным и понесет наказание в виде лишения поддержки... Как минимум хранителей. А для такого маленького, но грозного коллектива поддержка тех, кто рядом, один из основополагающих факторов существования.

  Как мне нашептал "телеграф", Сандра - лучшая подруга Алессандры, которая Рыба. Или была лучшей подругой - даже не знаю, как правильнее. Да и с Натали у них отношения тесные. Ей есть за что меня ненавидеть особо, даже идя этой ненавистью в пику интересов остального взвода. На памятном собрании хранителей, после моего ухода она до последнего пыталась доказать всем, что со мной надо все-таки разделаться, что я чужак и опасен. И даже завербовала несколько таких же радикально настроенных сторонниц. Но к счастью, остальным удалось задавить ее, объяснить, что она не права. Эмоции это хорошо, но не всегда, иногда все-таки нужно думать головой, даже если очень не хочется.

  Итак, мне дали шанс. Не простили, нет, не стали считать НЕчужаком. Я не стал кому-то ближе, никого ни в чем не убедил. Просто мне дали понять, что дают возможность всего этого достигнуть, а не покинуть бело-розовое здание в определенном направлении. Что будет дальше - посмотрим, но пока я получил кредит доверия с частичной индульгенцией, и теперь все будет зависеть от того, как поведу себя в дальнейшем. Ибо Сандра и ее сторонники хоть и не будут действовать против меня открыто, но вести тихую, подковерную войну им никто запретить не в состоянии. Так что год, отмерянный мне сеньорой Рамирес, однозначно окажется веселым и очень опасным. В прямом смысле этого слова.