— Я понимаю это, Наташа. Поэтому и боюсь. Я никого не хочу обременять, а скажите мне, как я теперь проживу со своими жалкими знаниями?

— Так вот оно что! — вздохнула она с облегчением. — Этого не бойтесь! Все наверстаете. Можете смело продолжать обучение и выбрать профессию по желанию или оставайтесь летчиком.

— Я бы хотел этого… Но где взять деньги? Мой отец был мелким чиновником, следовательно, наследства мне не оставил… Конечно, я работы не боюсь, даже самой тяжелой. Могу хотя бы копать землю лопатой…

— Ее вы найдете разве что в музее, товарищ Северсон!

— встрял в разговор Митька. — Зачем же тогда существуют машины?

— А за обучение платить не надо, — добавила Наташа.

— Оно у нас бесплатное.

— Вот и начнем немедленно, — засмеялся Зайцев и показал на большой настенный плакат. — Перед вами — вся тайна производства электричества из атомной энергии… Слева — схема старейшей атомной электростанции. Этот серый куб — атомный котел, реактор, где при распаде атомов выделяется огромное количество тепла. Это тепло используется для превращения воды в пар, а пар вращает турбогенератор… Сложный, невыгодный способ. Теперь мы получаем электричество значительно проще. Впрочем, лучше осмотреть все на месте.

По длинному коридору и эскалатору гости вместе с Зайцевым спустились еще ниже и очутились в просторном зале. В его блестящем полу тускло отражались комнатные растения и силуэты турбогенераторов.

— Вот так выглядит атомная электростанция старого типа, — объяснял Зайцев. — При расщеплении атома возникает опасное излучение, поэтому реакторы спрятаны за толстой защитной стеной. Если желаете, загляните! — он показал на одно из крошечных окошек.

Северсон был разочарован, заглянув туда. Он надеялся увидеть нечто похожее на внутренности раскаленной домны, а увидел только ряд больших серых сооружений, опутанных толстыми цветными трубами.

— Никакого чуда, только человеческая смекалка! — ответил Зайцев на его вопросительный взгляд. — Подробнее расскажу позже; для вас сегодня и так будет много. А сейчас пойдем в соседний зал, где мы используем атом более совершенно.

Если в предыдущем помещении стоял хоть и не громкий, но постоянный шум от работы турбин, то здесь царила абсолютная тишина. От длинного ряда закрытых блестящими металлическими колпаками котлов не доносилось ни звука.

— Здесь процесс проходит совсем по-другому, — сказал Зайцев. — Тепло с помощью термоэлементов превращается непосредственно в электричество. Принцип действия термоэлемента, думаю, вы знаете: если нагреть место соединения двух разных металлов, возникает электрический ток… Но мы не остановились и на этом методе. В соседнем зале расположены реакторы, в которых кинетическая энергия атомных частиц идет непосредственно на ускорение электронов, так что весь котел, по сути, является термоядерной батареей. В исследовательском отделе, которым я руковожу, мы ищем дальнейшие пути, так что, возможно…

Лекцию Зайцева прервал резкий звонок видеофона.

— Минуточку… — он подбежал к аппарату.

На экране появилось улыбающееся лицо девушки с курносым носиком и ямочками на щеках.

— Петр Иванович, рады видеть гостью?

— Аленка, девушка золотая, откуда ты взялась?! — радостно воскликнул Зайцев. — А я думал, что ты сидишь где-то в своей оранжерее и выращиваешь неземные ра-тения. Надолго к нам?.. А я принимаю гостей, да еще каких!.. Иди-ка сюда, познакомлю!

— Нет, спасибо, — покачала головой девушка. — Не хочу мешать, и к тому же нет времени. Приду к вам вечером.

— Ладно, ладно. Тогда соберемся у нас.

Как и обещал Митька при прощании на электростанции, он пришел точно в шесть вечера, чтобы проводить гостей до своей квартиры. Когда же навстречу ему вышел только Северсон, парень забеспокоился:

— А где же вы оставили товарища Орлову? Не сбежали, случайно, от нее снова?.. Она будет очень беспокоиться, а я… я снова получу взбучку.

— Не бойся, храбрый рыцарь! — засмеялся Северсон. — Все в порядке. Наташа просит прощения: у нее неотложная работа в лаборатории. Она поручает меня тебе, под твою ответственность… Ну, товарищ начальник, пойдем пешком,

или как?

— Ой-йой, мы живем далеко, товарищ Северсон! — воскликнул мальчик. — Пешком мы дошли бы туда разве что в полночь. Хотите поехать на метро или, может, вертолетом?

Северсон поднял голову и с минуту молча следил за разноцветными машинами, во все стороны сновавшими по воздушному океану.

— Тебе приходилось летать?

— Очень часто.

— А ты не боишься? Ведь этот самолет не имеет крыльев.

— Почему бы я боялся? И зачем вертолету крылья? Его же поддерживают винты.

— Ну, а если моторы откажут?

— Моторы не откажут, их постоянно контролируют. А если бы даже такое случилось, винты начнут крутиться в противоположном направлении, и вертолет приземлится медленно, как парашют.

Помолчали.

— Не думай, что я боюсь, я только интересуюсь, — сказал Северсон, будто оправдываясь. — Ну лететь, так лететь. Но погоди: ты умеешь управлять вертолетом?.. И где он у тебя?

— Нет, управлять буду не я! — засмеялся парень. — Мы вызовем аэротакси. Их легко узнать, потому что их дно разрисовано в клеточку, как вон у того. Если оно свободно, то заберет нас.

Митька вытащил из кармана носовой платок и помахал им. Пилот из стеклянной кабины подал знак, что видит. Вертолет приблизился, повис низко над головами прохожих, из его дна опустилась на тросах легкая открытая кабинка.

Митька быстро открыл защитные поручни:

— Заходите! На улице приземляться нельзя, поэтому аэротакси имеют такие подъемники.

Через несколько секунд оба путешественника уже были в вертолете. Митька нажал кнопку рядом с микрофоном на столе и назвал адрес. Машина начала быстро подниматься мимо окон института Тарабкина, затем направилась на северо-восток.

Северсон невольно вспомнил свой последний полет с Амундсеном. В «Латаме» стоял такой грохот, что едва был слышен голос соседа. А тут моторы работали совершенно бесшумно.

Чувство неуверенности и недоверия к необычной машине исчезло. Северсон испытывал глубокое наслаждение от этого плавного, быстрого полета, тем более, что под ними открывалась великолепная панорама чудесного города.

— Ты замечаешь, Митя, что мы летим не прямо, а окольными путями? — спросил Северсон после долгого молчания. — Мне, как старому летчику, это заметно. У вас так и положено летать или это для того, чтобы мы осмотрели Москву?

— Мы приближаемся к аэродрому, а тут уже нашим вертолетом управляет диспетчер, чтобы мы не столкнулись с каким-нибудь самолетом. Они стартуют и приземляются ежеминутно. Ведь мы, товарищ Северсон, живем на окраине города, недалеко от международного аэродрома.

— Мы приземлимся на нем?

— Зачем нам там приземляться? — удивился парень. — Пришлось бы еще немало идти пешком, а так пилот высадит нас сразу на крышу нашего дома.

— Жаль… Аэродром меня очень интересует. Я бы хотел на него посмотреть.

— Это можно сделать и не приземляясь. Отсюда вы увидите лучше, чем с земли, — заверил его мальчик.

Северсон склонился к окну, ища глазами аэродром. Вдруг он быстро поднял голову. В ясном предвечернем небе заблестел серебряный самолет с крыльями, похожими на крылья ласточки. Он промчался стрелой и исчез из поля зрения, оставив после себя тонкую белую полоску.

— И в нем сидят люди? — спросил Северсон удивленно. А когда Митька утвердительно кивнул головой, добавил: — Как же можно выдержать такую скорость?