Класс такой же как и прежде, только одно место за партой пустует… В коридоре уже не встретить игроков в марки – ученики потеряли интерес к этому хобби. Артуш унес с собой излюбленное занятие учеников.

В Баку идет дождь. На самом деле дождь льет на страницы тетради, куда он записывает стихи. Дождь льет на его воспоминания, которые бегут по корявым улочкам Баку, перепрыгивая через лужи. Дождь льет на странное, непонятное волнение учеников пятого класса, спешащих после уроков вниз по улице Буньята Сардарова.

Его глаза наполняются слезами. Артуш, Артуш, Артуш… Это имя давно превратилось в музыку на его устах. Он написал около двадцати писем, которые не может отправить Артушу и которые Артуш никогда не сможет получить и прочесть. Заур понимает, что потерял его навсегда. Если война каждый день уносит сотни жизней, если в городе не осталось ни одного армянина, а в Армении не осталось ни одного азербайджанца, долма превратилась в предмет спора – значит все потеряно. Пути назад нет.

Новогодние празднества имеют свой аромат - запах мандаринов. Этот запах уже не впитывается в школьные стены, как прежде. В коридорах уже не увидеть обертки от конфет «Гулливер». Уборщица тетя Фируза уже не прикрикивает на шалунов, поднимающих в школе облака пыли. И все ученики младших классов знают: Дед Мороз, с каждым годом выглядящий все старее, на самом деле ненастоящий. Стало все меньше мальчиков, стремящихся к первым поцелуям, тех, кто дергает девочек за косички и обзывает их грязными словами. Апатия охватила школу, город, всю страну. Дефицит – нехватка сигарет, хлеба, колбасы – заставил людей забыть об улыбке и радости.

Хотя совсем недавно самый дорогой Зауру человек, сидящий с ним рядом, грызя кончик ручки, ломал голову над задачей. Заур смотрел на него мельком, затаив дыхание, встретившись глазами, они смеялись и вновь погружались в книги. Уже прошло полгода, как они раскрыли друг другу сердца, но все еще не могли одолеть волнения внутри себя, не могли спокойно, без трепета смотреть друг на друга.

Они боялись оказаться близко на перемене – казалось, пламя испепелит юные тела. На их лицах сияли будто бы тысячи звезд. Солнце заходило в их карих зрачках.

О боже, сколько мук они испытали, сколько бессонных ночей провели, перед тем, как раскрылись друг другу!

***

Урок физкультуры. Артуш, оставшийся в раздевалке один, взял рубашку Заура и поднес ее к лицу. Он втянул в легкие родной запах – смесь запаха пота и дешевого одеколона и забылся. Это его запах, запах его дикого Заура. Слезы подкатили к горлу, стал подниматься его маленький Арарат. Не в силах больше терпеть он побежал в туалет и кончил, представляя Заура в различных позах. «Заур, Заур… Хочу присвоить тебя до последнего кусочка, хочу выпить, съесть тебя. Будь моим, только моим…». Артуш превращался в каннибала, терял рассудок. Он вернулся в спортзал, где царила атмосфера гиперсексуальности, и равнодушно включился в беседу парней о девочках. Вымышленные истории, ложный сексуальный героизм, анальные и оральные байки. Получалось, что в этой школе все мальчики без исключения имели сексуальный опыт. Учитель физкультуры Валерий Михайлович прикрикнул на ребят:

- Хватит нести ерунду! На канаты! Вперед!

Заур вполголоса ругает учителя, за то что тот прервал якобы интересный для него разговор, сплевывает сквозь зубы и бежит к канату. Артушу становится сложно дышать. Каждое движение Заура, то, как он ругается, сплевывает сквозь зубы, поднимается по канату, выставляя свою маленькую кругленькую попку, дико его возбуждает.

Когда мальчики переодеваются в раздевалке, Заур внезапно оборачивается и встречается с Артушем глазами, скользит по нему взглядом до самого пупка, а потом еще ниже. На кончике холмика, возвышающегося под белыми трусами крохотное влажное пятнышко. Артуш замечает, куда смотрит Заур, и приходит в волнение. «Неужели?..». Свет надежды затопляет его, он не знает, куда деваться от радости. Он столь счастлив, что не замечает, как поднимается его инструмент, как магма приходит в движение. Он берет себя в руки, быстро оборачивается к стене и натягивает брюки. Искорки страсти приводят его тело в трепет. Он бросает взгляд через зеркало. Да, Заур все еще смотрит на него. В его по-детски чистом взгляде читается странный интерес. В раздевалке около двадцати учеников, но ни один из них не чувствует безмолвного диалога между ними, общения глаз и шепота сердец.

В тот день они оба поняли, что принадлежат друг другу.

***

День, когда свершилось признание, не заставил себя долго ждать. Неделю спустя они раскрыли друг другу сердца. В школьном дворе Заур прислонился к стене одноэтажной постройки, где проводились уроки труда. Он стоял, опустив голову, и не мог взглянуть в глаза Артуша. То, что он слышал, было ему по сердцу, но найти в себе смелости открыть рот не мог. А Артуш все говорил и говорил, смотрел Зауру в лицо, ждал от него реакции, хоть какого-то ответа.

«Люблю тебя» - после этих волшебных слов Артуша щеки Заура зарделись. Он поднял голову и посмотрел на Артуша, который от волнения говорил не переставая. Он уже не слышал его бессвязные слова, лишь только смотрел на свою первую любовь.

Наконец Артуш смолк. От мороза его щеки заалели, дрожали губы. Он ждал ответа, а Заур продолжал молчать и смотреть ему прямо в глаза. Ему захотелось дать Зауру пощечину, привести его в себя, разговорить.

«Ну почему ты молчишь?» - подумал он мучительно. «Скажи хоть слово!».

Ответ прозвучал так же звонко и чисто, как звон хрусталя:

- Я тебя тоже… Спустя два дня они познали друг друга дома у Артуша, укрепили робкие ростки любви языком своих тел.

«Экран» (1) в Бузовнах (2) стал первым и последним пионерским лагерем, где они были вместе. По земле бегали жуки, запах теплой летней ночи щекотал им ноздри, море сливалось с землей. Ребята, собравшиеся вокруг костра, отгоняли писклявых комаров и хором пели популярную пионерскую песню «Взвейтесь кострами, синие ночи, мы пионеры, дети рабочих» под аккомпанемент гитары Олега из старшей группы. Эта посвященная детям рабочих песня, великая, как сама империя, разносилась по всему Апшерону. А для Артуша с Зауром эта песня повествовала о любви, влекла их в объятья друг друга.

Апшеронский вечер наполнялся любовью и сексуальным томлением.

Никто не замечал и если даже замечал, то не задумывался, почему эти мальчики, так часто ищут уединения. Они нашли для себя укромное местечко за низкими скалами между берегом и проселочной дорогой.

Раскаты песни заглушали страстные стоны двух подростков, защищая таинство их любви.

В стране сказок наступала звездная ночь.

***

Весь день в классе прошел среди грез, он только и делал, что смотрел пустыми глазами на льющийся за окном дождь. Вернулся домой, ни с кем не обмолвился словом, ничего не поел, не попил, и под горестными взглядами привыкших к его состоянию родителей прошел в свою комнату и запер дверь. Повалился на кровать, не включая света. Уставился на Девичью башню, будто бы потихоньку тающую под яростным ливнем, и расплакался.