– С вами все в порядке?

– Более чем. Вы почему так резво убежали? Я не кусаюсь, – сообщила Дэя, постучав ладонью по бардачку – не особо учтиво, от чего тот распахнулся. Сэт поспешно его захлопнул, а я мысленно выругалась. Зачем она его все время провоцирует, почему не оставит в покое?!

– Я стал бы первым преподавателем, который был искусан собственной студенткой, – хмыкнул он. 

– Увы, – кровотечение остановилось, и когда мы получили возможность вернуть голову в исходное положение, Дэя пристегнулась, – в Массачусетском Технологическом Институте, в 1970 году, одна девушка сильно покусала преподавательницу. Случай замяли, конечно же, не дали просочиться в прессу. Преподавательница выжила, кстати. В оправдание девушки могу сказать, что она была слишком юной и неуравновешенной психически, а та тётка – злобной сучкой. И это только одна история, а сколько их было на самом деле… – она открыла окно и весело взглянула на Сэта. – Студенты не любят, когда их третируют, но вы совершенно точно не такой.

Мне захотелось выскочить из машины и бежать далеко и долго, только чтобы он о нас забыл, никогда не вспоминал и счастливо жил со своей неведомой красавицей. Вот только Дэя пока ещё держала поводья, а мои возвращения были спонтанными и непредсказуемыми. Все, что мне оставалось – расслабиться и получать удовольствие.

Сэт тоже не вполне понимал, как реагировать на её выпады, когда она говорит серьезно, а когда шутит.

– Может, я опасаюсь студентов-психов? – пробормотал он, заводя машину. – Или стараюсь не доводить до конфликтов. В скором времени эта угроза меня больше не коснется, потому что я ухожу из Университета.

– Уходите? Почему?! – мои слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Дэя, до этого момента равнодушно созерцающая манёвры паркующегося рядом неприметного седана, непроизвольно вздрогнула.

Казалось, это невозможно. Нереально. Я снова перехватила контроль, а она ничего не успела сделать. Потому что не представляла, когда это произойдет в следующий момент. Равно как и я.

– Могла бы пищать менее эмоционально и заинтересованно, – резко огрызнулась Древняя, чтобы скрыть очередное проявление слабины.

– Тебе нравится нести безэмоциональный бред и интересоваться только собой, – живо парировала я.

– Заткнись, деточка, а то сегодня же ночью сброшу твоё тщедушное тельце с балкона, – посоветовала Дэя, – а после найду себе кого-нибудь поумнее... а ещё посимпатичнее и посексуальнее.

Удар ниже пояса – сообщить влюблённой девушке, что она не дотягивает по всем параметрам. Я мысленно зарычала, и снова дала ей фору.

– Мне пришлось сделать выбор, – произнес Сэт, выезжая со стоянки, – совмещать не получится, поэтому…

– Зато будет время на личную жизнь. Скажите, профессор, у вас есть подружка?

Это была чистейшей воды месть, и я только мысленно скрипнула зубами. Обидно, действительно обидно, потому что она намеренно била по самому больному. Тогда как я бросилась извиняться перед этой стервой, когда поняла, что зацепила её своей мыслью про Натана. Да чтобы я ещё раз… Пусть она хоть сердце мне на вилку насадит и вытащит из груди, но извинений больше не услышит.

Сэт от такого вопроса чуть не прозевал поворот. По всей видимости, ему было не привыкать к влюбленным студенткам, чему я совершенно не удивлялась, но ни одна из них не заходила так далеко в своей наглости.

Серьезно взглянув на нас, он ответил:

– Это слишком личный вопрос.

– Значит есть, – Дэя комкала в руке окровавленный бумажный платок, откинувшись на спинку сиденья, – мне сложно представить, чтобы у такого мужчины, как вы, не было женщины.

– Тебе, детка, тут ловить нечего, – добавила мысленно, обращаясь ко мне. В ответ я так же мысленно показала ей средний палец.

Вопрос наличия девушки у Сэта Дэю не волновал. Случись так, что ей нужно было бы затащить его в постель, ни одна женщина в мире не смогла бы этому помешать. Она издевалась надо мной, а мне хотелось разреветься от обиды и не из-за наличия в его жизни другой. Блин, да если он рядом с ней счастлив, я только рада буду.

Меня трясло потому, что Дэя так поступала со мной. По её мнению, мне вообще не на что рассчитывать, давно пора окончательно удостовериться в собственной ненужности и слиться в пространство за ненадобностью. Нет уж, дорогая. Не дождешься!

– Вы любите танцевать?

– Люблю только когда никто не смотрит. Из меня ужасный танцор, – снова рассмеялся Сэт. Вопрос не имел никакого отношения к его девушке, и он искренне обрадовался. – А вы, Мелани? Или предпочитаете пение?

– Танцую постоянно, – она потянулась, – вы заметили, что не спросили, куда меня везти?

– Да, только что, – виновато пробормотал Сэт, смутившись. – Так куда?

– До набережной. Люблю смотреть на залив, – она с интересом взглянула на него, – а вы?

– Я с детства люблю воду, – Сэт улыбался своим мыслям. – Сам вид океана завораживает. К сожалению, люди не ценят то, что имеют и продолжают сливать отходы в реки и моря.

– Люди вообще мало что ценят, – ответила она, – особенно свободу выбора, которой обладают от рождения.

«Дариану бы понравились рассуждения Торнтона. Если бы он, конечно, снизошёл до разговора с профессором. Он же снизошел всего лишь до того, чтобы поставить его на весьма важный для себя проект. Увы, узнать какой именно, так и не удалось. Шавка Дариана, которую профессор называл другом, ошивалась при нем постоянно, как хвостик, который забыли купировать, и пристально следил за ближайшим окружением Торнтона. Что ж, главное для прояснилось: «Бенкитт Хелфлайн» действительно курирует он. Тем более, что пристальное внимание к персоне Сэта – всего лишь отвлекающий маневр от…»

Мысли оборвались слишком резко, и я поняла, что снова вспорола её сознание. Никакого мстительного удовлетворения не испытала, скорее усталость.

Значит, Сэт изначально не был мишенью? Наверное, мне должно стать легче. Со временем. По крайней мере, ему ничего не грозит.

Какое-то время мы молчали. До набережной осталось не так уж и далеко. Я чувствовала, что Дэе хочется забыть об осторожности и хрупкости нашей оболочки. Броситься в воду с разбега и уйти под неё с головой, погружаясь все глубже и глубже, до самого дна. Заранее зная, что сил совладать с этой мощью и выплыть сейчас не хватит.

– Не стоит... – прошептала я.

– Не переживай, – резко отозвалась Дэя, – не собираюсь я топить твою драгоценную тушку.

Ей было неохота даже заморачиваться на мою тему. Она воспринимала меня, как фоновое радио. От этого стало ещё горше, но я держалась. Вот сейчас выйду из машины и можно будет дать волю эмоциям. А то ведь никогда не знаешь, когда оно прорвется наружу.

Наконец-то мы добрались. После того, что Дэя устроила, оставшаяся часть пути стала для меня практически пыткой, несмотря на близость Сэта. В этой части набережной было множество кафе и магазинов, и он остановил машину на обочине, всем своим видом показывая, что торопится. Ещё бы, после такого допроса-то.

– Приехали, – это прозвучало грубо, будто Сэт выгонял Дэю из машины. По моему мнению, она заслуживала хорошего пинка, но он будто испугался собственной резкости и попытался смягчить. – Я работаю в Университете до конца месяца. Буду рад тебя видеть, если заглянешь на семинар.

– Всё может быть, – прозвучало весьма неопределённо, – прекрасного вечера, профессор.

Она не стала задерживаться, захлопнув за собой дверь, вышла из машины, направляясь на побережье. В последнее время ей было значительно комфортнее одной, нежели в чьём бы то ни было обществе.

Ничего не вспомнили? Так же себя чувствовала я. Чьи это эмоции – мои или её?

«Пора завязывать с попытками вытрясти из себя то, чего в тебе нет. Жизнь».

Снова её спонтанные мысли.

– В тебе есть жизнь, – устало выдохнула я. На меня будто навалилась бетонная плита, всей тяжестью. Я слышала самые сокровенные её мысли, испытывала её чувства, и не могла просто оставить Дэю наедине с этим. Пустота в Древней была, как корка застывшей лавы. Чуть ковырни – начнется извержение, расплавит все, что есть вокруг.