И ГЛАВНОЕ: В ней концептуально властен змий, а не Сварог, и не «Даждьбожьи внуки».

Служить и поклоняться такому «богу» у свободного человека желания не возникает.

Т.е. летописей, подтверждающих факт стро­ительства Змиевых валов и организации службы на них во времена правления Владимира Святославича, нет. Вряд ли со­оружения такого размера построили за один год, и вряд ли ради какого-то одного единственного слу­чая, о котором можно быстро забыть и не отметить факт и цели строительства в летописи тем более, что для летописей свойственно возвеличивать князей, сообщая об их деяниях.

«Слово о Законе и Благодати» митрополита киевского Иллариона — пример такого возвеличивания, даже вопреки фактам, хотя и не летопись: Илларион в своём произведении представляет жизнь на Руси после крещения как мирную и благодатную, хотя и при княжении Владимира, и позднее княжеские усобицы полыхали вовсю[56].

Устная народная традиция о строитель­стве валов и службе на них тоже ничего не сообщает, т.е. истинную историю строительства ва­лов забыла и происхождение валов объясняет фантастическим образом: если высота гребня борозды достигает 10 м, то по пропорциям посчитайте рост богатыря и размеры сохи (иллюстрация ниже по тексту); плюс к тому валы конструктивно на многих участках не просто земляные насыпи, а срубы, заполненные внутри землёй, камнями и засыпанные землёй снаружи — какая уж тут «борозда» от пахоты великанов.

Но валы построены всё же в то время, когда к северу от них жили сла­вяне — на­ши предки, и на осно­ве племенной ра­­зоб­щён­ности их было в принципе не­воз­мо­жно по­строить и ни одному обо­соб­ленно­му от дру­гих племени эта стра­тегическая форти­фи­­ка­ционная система защи­ты региона Русской цивилизации даже если и была нужна, то была не­подъёмна.

Т.е. Змиевы валы — зримый и неоспоримый памятник единству цивилизации древней Руси в языческие времена.

Потом, когда цивилизация докрещенской Руси впала в кризис[57], — началась «элитаризация» сферы управления и, как следствие, возникла племенная раздробленность. В тот же исторический период[58], когда Илларион написал «Слово о Законе и Благодати», автор «Слова о полку Игореве, Игоря Святославича, внука Ольгова»[59] с горечью свидетельствовал:

«Затихла борьба князей с погаными, ибо сказал брат брату: “Это моё, и то моё же”. И стали князья про малое “это великое” молвить и сами себе беды ковать, а поганые со всех сторон приходили с победами на землю Русскую».

И надо обратить внимание на весьма значимое обстоятельство. В приведённой цитате из «Слова о полку Игореве» сама грамматическая форма «стали князья…» говорит о том, что ранее — в относительно недавнем историческом прошлом, известном автору «Слова», — князья вели себя иначе. А описываемое их поведение возникло относительно недавно и ещё не воспринимается обществом и самим автором «Слова о полку Игореве» в качестве безальтернативной нормы поведения этой социальной группы.

В условиях «элитаризации» и вызванной ею организационной раздробленности стратегическую фортификационную систему поддерживать и обслуживать стало невозможно, даже если в ней по-прежнему была потребность. Она была заброшена, сведения о её строительстве и предназначении в народной памяти под давлением потока текущих событий забылись, а потом заместились легендой о некоем чудо-богатыре и змие. Но и эта легенда не пустой вымысел, а иносказательное повествование, устремлённое в будущее, о том, как некоего змия-поработи­теля одолеть в смысле раз и навсегда, чтобы к этому вопросу больше не возвращаться: безопасным образом разрядить его энергетику и утопить в воде — в «воде мёртвой».

Змея, свернувшаяся в кольцо, и кусающая свой хвост, по некоему совпадению — один из символов масонства, осуществляющего библейский проект порабощения человечества от имени Бога на основе иудейской монополии на транснациональное ростовщичество. Одно из толкований этого символа — змея оползает землю вокруг и достигает своего хвоста, чем и заключает свою власть над всей планетой”… — Но не состоится по причинам, не зависящим от зачинателей проекта и его нынешних заправил.

———————

После того, как мы внесли ясность в понимание характера культуры цивилизации Руси изначальной, обратимся к вопросу о динамике статистики распределения населения по типам строя психики в истории Руси.

Есть основания полагать, что культура Руси изначальной в целом была такова, что на её основе люди в большинстве своём в их личностном развитии достигали типа строя психики «зомби». Это утверждение основывается на том, что в отсутствие аналогов нынешних СМИ для большинства населения Руси изначальной та культура, в которой они жили, была безальтернативно традиционной и потому её нормы входили в их психику в качестве автоматизмов поведения, а сознание их было занято другими сторонами жизни и им не было в подавляющем большинстве случаев дела до выявления и сопоставления друг с другом идеалов и организационных принципов жизни разных обществ. Своё для большинства из них было лучшим потому, что оно — своё, а не потому, что идеалы и организационные принципы других культур несли в себе те или иные пороки, а своя культура была от этих пороков свободна, и этот факт осознавался так или иначе всеми; но то же касается и отношения к порокам своей культуры, к неразвитости её в каких-то аспектах. Главный принцип — «это — своё, привычное и потому хорошее: чужого нам не надо…».

А бездумно автоматически цепляясь за исторически сложившуюся традицию, не понимая накопленных в ней ошибок и достижений, — невозможно отвечать вызовам времени.

Кроме того, надо понимать, что носители типов строя психики животного и «зомби» наименее эффективны в качестве управленцев[60]. Поскольку общины в целом были заинтересованы в качественном управлении, то к руководству повседневными делами общин приходили наименее зомбированные из числа общинников люди: т.е. носители демонического и человечного типов строя психики. То же касается и формирования древнерусского жречества как профессиональной корпорации.

В жизни общества никакие принципы не работают сами по себе, помимо деятельности и бездеятельности людей, это общество составляющих.

Безусловно, что и те, кто становился властью — князьями и жрецами — чувствовали и в некоторых образах осознавали своё отличие от остальных общинников[61].

И в те времена люди тоже путешествовали не только по торговой надобности[62], а для того, чтобы свет и людей посмотреть, и себя показать. Т.е. общение представителей разных культур имело место, хотя и было не таким интенсивным, как ныне. Поэтому было взаимопроникновение культур друг в друга как в аспекте переноса знаний и навыков, так и в аспекте переноса вещественных произведений культуры. Соответственно взаимопроникновение разных культур друг в друга не могло оставаться не замеченным для представителей сферы управления на Руси, и те два качественно разнородных меньшинства, которые достигали демонического типа строя психики и человечного типа строя психики, не могли быть удовлетворены образом жизни своего общества.

·  И для носителей демонического типа строя психики, которые становились руководителями общин, рабочих артелей и военных дружин, а также входили в концептуально-власт­ную деятельность, было ощутимо и понятно (вне зависимости от того, какой терминологией они пользовались), что толпо-«элитар­ная» организация жизни, чуждая Руси изначальной, для управленцев-эгоистов, — объективно отличающихся от остального общества в аспекте организации их психики, — более предпочтительна, поскольку трудиться управленцам приходится меньше, уровень личной безопасности выше, производственная отдача толпо-«эли­тар­ного» уклада (за счёт какого ни на есть технико-техноло­ги­ческого прогресса) и его особая отдача для «элиты» — в целом выше, нежели у общинного уклада вообще, и русского, в частности. Но это утверждение, касаясь общинного уклада, не носит абсолютного характера, а содержит в себе умолчание: «при количественном преобладании в обществе нечеловечных типов строя психики» — это уточнение весьма значимо, но оно не могло быть осознано в те времена.