— Озабоченный, — фыркает Стайлз и поворачивается к мужу спиной.

— Ничего подобного, — Хейл обнимает её со спины, поглаживая живот под футболкой, — просто здоровый мужчина с нормальными потребностями.

— И больной на голову, — тут же парирует его жена. — Ладно, не хочу с тобой спорить об этом. Нам нужно приготовить комнату для ребёнка.

— Тебе не стоит об этом…

— Нет, — резко возражает Стайлз, — вот об этом я как раз и хочу побеспокоится! У тебя же есть свободная комната, ведь так? Покрасим там стены, повесим картины, купим кроватку, пеленальный столик, несколько стеллажей, шкаф для вещей и игрушки.

— Ты точно игрушки не себе хочешь купить? — усмехается оборотень, целуя её в щёку.

— Ха-ха, — саркастично отвечает Стайлз. — Из нас двоих я тут самая взрослая и ответственная.

— Оба утверждения ложные, — Питер поворачивает её к себе и заключает в крепкие объятия. — Самая сумасбродная жена на свете.

— Ты, да ты…

Но возмутиться Стайлз не позволяет. Питер притягивает её ближе к себе и целует. Стайлз сначала пытается отстраниться и что-то возмущённо ответить, но поддаётся ласкам и отвечает на поцелуй.

Питер подхватывает её на руки и несёт к кровати.

— Ты этого не заслужил, — смеётся Стайлз, когда её укладывают в кровать.

— Ммм, не заслужил чего? — тут же уточняет оборотень, нависая сверху.

— Моего тела, — она продолжает смеяться, но уже упирается руками ему в грудь. — Поэтому слезай с меня.

— Это особый вид флирта? — усмехается Хейл.

— Это особый вид гордости.

И Стайлз замолкает, мрачнея, смотря потрясённо и немного испуганно. Ей ведь показалось? Показалось же?

— Питер, — голос растерянный и дрожит.

— Ты себя плохо чувствуешь? — настораживается оборотень.

— Глаза, — и Стайлз чувствует злость, толкая его в грудь. — Твои глаза! Какого хрена?!

Но Хейл не успевает ничего сделать, а Стилински легко выползает из-под него и уже вскакивает на ноги.

— Ты стал альфой! — она полна негодования.

Ну какого хрена? Почему альфой? Почему?

— Стайлз…

— Дерек был прав на твой счёт, — в голосе Стайлз обида.

— Ты говорила с Дереком? — мрачнеет Питер.

— Да пошёл ты! — на глаза наворачиваются слёзы. — Я думала, что у нас будет нормально, что мы сможем стать семьёй, без всех твоих коварных планов.

— Ты хотела нормальную семью со мной?

— Да! Потому что ты… ты чёртов Хейл и ты мне нравишься! — её душит обида. — Я поверила в то, что мы с тобой семья.

— Но ты же и сама всё это придумала, — просто говорит Питер.

— То есть… я не нравлюсь тебе? — это бьёт в самое сердце. — Тебе просто нравится заниматься со мной сексом или как?

— Стайлз…

— А эти твои загадочные дела? Ты обращаешь новую стаю? Чего ты хочешь Питер? — Стайлз никак не может остановить поток слёз. — Да, я дура, раз выдумала, что между нами могут быть чувства. Ты просто поступил как всегда.

— Ты ошибаешься, — Хейл шагнул к ней.

— Нет, не трогай меня, — Стайлз отвернулась, обнимая себя за плечи. — Ваша семейка что умеет, так вытирать об меня ноги.

— Ты ошибаешься, Стайлз, — он подошёл со спины, осторожно сжимая её плечи и целуя в макушку. — Ты не пустое место и я не вытираю о тебя ноги. Ты мне дорога.

Хейл захотела отстраниться, но в то же время ей так хотелось верить его словам. Если бы её муж не был таким ненадёжным. Сколько раз ты проходила через это, Стайлз? Питеру нельзя доверять!

— И как ещё ты готов соврать, Питер? — кривит губы Стайлз. — На какую выдумку ты способен, чтобы заставить меня поверить… во что? Боже, это так… так глупо. Почему я такая дура?

— Тебе нельзя нервничать, — говорит оборотень. — И дай мне всё объяснить.

Какая забота. Как неожиданно, нельзя волноваться. Стайлз просто до одури хочется что-нибудь съязвить. Да так, чтобы ему стало также больно, как и ей!

— Ну давай, — Стайлз поворачивается к нему лицом. — Смотри мне в глаза и только посмей соврать!

Хейл открывает рот, но раздаётся звонок. Питер смотрит на дисплей сотового телефона, а затем на Стайлз. И ей достаточно одного этого взгляда, чтобы понять, что важнее.

— Прости, это важно, — говорит он, отвечая на звонок и выходя из комнаты.

Хейл прижимает руки к лицу и глухо стонет. Боже, она чуть не совершила большую ошибку в своей жизни – снова чуть не повелась на слова Питера! И сколько же раз это будет продолжаться? Сколько раз она будет позволять ему обманывать себя?

Да, это не был брак по любви, каждый мог использовать этот союз взаимовыгодно для себя. Стайлз бы даже не обиделась, если Питер заранее бы посвятил её в свои планы. Если бы не создавал всей этой атмосферы. Он ничего ей не обещал, да, всё это лишь её фантазия. Но он был таким, таким, что выдумать себе всё это было просто невозможно…

Он возвращается быстро, обнимает её и целует в щёку. Это даже не извинения. Это спешка и он уходит.

— Мне нужно уехать ненадолго, это важно, но как только я вернусь, я всё тебе объясню.

Стайлз только поджимает губы. Ей не нравится, как развиваются события. У Питера будет больше времени, чтобы придумать хорошую отмазку. Она провожает его недовольным взглядом, так ничего и не сказав.

Потому что всё, что она не скажет, вряд ли что-то изменит.

Потому что он уходит. Посреди ссоры. Давая понять, что она не так важна, что какие-то дела важнее. Всё, что он сказал, только то, что она не права.

А как только за ним закрывается дверь, стирает с щёк слёзы и чувствует, как злость распаляется только сильнее.

— Ну уж нет, Питер, не буду я тебя, нахрен, слушать!

И план созревает сам собой в её голове. Всё просто. Куда уж проще? Она достаёт сумку и начинает в спешке кидать в неё свои вещи. Что влезет.

Пошёл нахер Питер, до свиданья, она возвращается домой. К папе.

Глава 18.

Этого следовало ожидать. Джон знал, что он приедет, поэтому встречает гостя на пороге собственного дома с револьвером наготове.

— Я предупреждал тебя, Хейл, — Стилински взглядом готов прожечь дыру в оборотне. — Разворачивайся и уматывай!

— Джон, постой, — Питер поднимает руки, демонстрируя, что не пришёл мирно и медленно идёт в сторону дома. — Мне нужно поговорить со Стайлз.

— Не знаю, что ты, ублюдок, сделал, но я предупреждал…

— Я ничего не сделал, — устало выдыхает Питер. В принципе, он предполагал такой вариант развития событий. И он не мог винить Стайлз за её сумасбродность. В любой другой ситуации — да, не сейчас.

— Она приехала вся в слезах, — шериф сильнее стискивает револьвер, — с вещами, закрылась в своей комнате и не разговаривает со мной.

Это действительно грызло Стилински. Он не мог понять, что именно случилось. Они поругались, Питер посмел поднять на неё руку, Стайлз испугалась чего-то? Что именно произошло?

— Этому есть простое объяснение, — мягко говорит Хейл, сокращая между ними расстояние. — И ели ты опустишь эту штуку и выслушаешь меня, то сам всё поймёшь.

— Она…

— Она беременна, Джон, — перебивает Питер, — внутри неё оборотень и это не обычная беременность, ведь она сама человек. Её организму тяжело переносить первую беременность, её гормональный фон скачет как ненормальный. Так будет вплоть до второго триместра, там ей будет плохо по-другому. Не веришь мне, можешь позвонить Дитону. Я слишком расслабился и не подумал, что она выкинет что-то подобное. Ей нужно позволять это делать — не копить в себе чувства, а выплёскивать их, чтобы беременность проходила легче. Я много раз говорил ей сходить к Дитону, чтобы он ей всё прояснил, но сейчас в ней упрямства больше, чем…

— Ладно, — Джон всё же опустил револьвер, недовольно смотря на оборотня. — Ты хочешь с ней поговорить?

— Я хочу её забрать, — прямо говорить Хейл. — Она моя жена и носит моего ребёнка. Я буду более бдительным в следующий раз.

Стилински нехотя кивает. Он не может сказать что-то против. Нужно будет самому позвонить Дитону и всё у него узнать. Он займётся этим сейчас, пока эти двое будут разговаривать, а там уже решит, позволит он Питеру забрать свою дочь или нет.