— Она в своей комнате, — Стилински первым заходит в дом.

— Найду по запаху, — просто говорит Хейл и направляется к лестнице. Она должна была видеть машину в окне и, должно быть, уже поняла, что он приехал.

Дверь оказывается запертой и Хейл негромко стучит.

— Уходи, Питер, — звучит приглушённый голос.

Значит, знает, что он приехал.

— Нам нужно поговорить, Стайлз, Открой дверь.

— Уходи. Я не хочу тебя видеть.

Хейл устало выдыхает. Поэтому эмоциональные подростки ему и не нравились. Вечно их уговаривай, да прибалтывай, чтобы угодить разбушевавшейся фантазии. И что она там себе понапридумывала?

— Я могу выломать дверь, ты же знаешь, — серьёзно говорит Питер. — Если хочешь, чтобы я продемонстрировал силу, то для меня это не составит труда.

Он слышит недовольное фырчание из-за двери. С секунду она колеблется, но затем подходит к двери и открывает, смотря на мужа обиженно. Лицо красное и заплаканное.

— И что это значит? — Хейл спокойно проходит в её комнату, садится в компьютерное кресло и смотрит на сумку возле кровати. Она даже не разбирала свои вещи. — Перевернула дом вверх дном и уехала к отцу.

— Я ушла от тебя, — Стайлз скрещивает руки на груди.

— Да? И позволь узнать причину такого спонтанного и глупого решения.

— Оно не глупое, — Стайлз захлопывает дверь. Ещё не хватало, чтобы отец слышал, как они ругаются. — Я всё решила.

— И как много времени тебе понадобилось, чтобы принять это решение? — Хейл закидывает ногу на ногу. — Неделю? Две? Ещё до замужества?

— Ты…. — Стайлз отворачивается и нервно дышит. — Наша свадьба, весь этот союз – всё это было глупостью!

— И твоя жизнь, — оборотень пристально за ней наблюдает. — И жизнь нашего ребёнка? Всё это глупости, Стайлз?

— Ты ведь альфа, — она обиженно смотрит на него. — Разве не этого ты хотел? Зачем мы теперь тебе?

— Потому что вы – моя стая, — Хейл хмурится. — Ты, ребёнок внутри тебя и ещё наши будущее дети. Вы – моя стая.

Стайлз нервно сглатывает и садится на край кровати. Внутри что-то ёкает, от того, что Питер так говорит об их детях, о них вообще. Быть частью стаи — что это?

— Слушай, я понимаю, что всё это тебе было нужно поскольку-постольку. Я сама придумала это всё: нашу семью, отношения, чувства… я ведь никогда не спрашивала тебя напрямую и всегда додумывала. Мне просто казалось, что ты думаешь так же, как я. Я приписывала тебе свои мысли. Но даже осознавая это, свою детскость, эту дурацкую наивность, мне не становится легче. Вот тут всё равно больно! — и она прижимает руку к груди, где взволнованное сердце будто не на месте. — У меня никогда не было парня и я впервые с этим сталкиваюсь. Я просто не знаю… как мне реагировать. Оно происходит само, бесконтрольно. Эти мысли и эти чувства, если бы я только могла всё это остановить.

— Тебе не за что себя винить, — устало выдыхает Питер.

— Но…

— Ты беременна, Стайлз. Внутри тебя не человек, а маленький волчонок и вы… достаточно трудно совместимы. Твоё тело острее реагирует на него, потому что вы другие. В первую беременность всегда сложнее. Мне стоило уделить тебе время, чтобы поговорить об этом. Твои реакции нормальные – ты подросток, даже не смотря на то, что тебе не так уж и много осталось до совершеннолетия, ты беременна и внутри тебя абсолютно другой вид жизни. Я даже не удивлюсь, если это альфа.

— Альфа? Что? Почему? Но…

— Стайлз, тише, — Питер пересел к ней на кровать, бережно сжимая её руки. — Не бойся, всё в порядке. Честно, изначально я планировал из этого союза максимальную выгоду, я хотел стать альфой, но неожиданная беременность МакКолл всё испортила. Не знаю что сделал Джерард, думаю, он в чём-то ошибся, потому что он неправильно провёл обряд, ты мучилась слишком долго, я боялся, что потеряю тебя. Думаю в тот момент я стал альфой, не сразу это понял. Но да, я был рад снова стать альфой.

Стайлз опустила голову и уткнулась лбом ему в плечо. Это всё было так неловко. То есть Питер, он… он ведь не пользовался ей. То есть… в голове была такая каша.

— И никакой стаи у меня нет, — он за плечи притягивает её ближе к себе, приобнимая одной рукой. — Ты моя стая и наши дети, которые у нас родятся. И я рад, что я альфа. В мире оборотней, Стайлз, нужно всегда иметь возможность защититься.

И тут наверное он прав. Скотти и Дерек смогут защитить своих детей. А она всего лишь человек и если Питер альфа, то он сможет позаботиться о них куда лучше.

— Но куда ты уезжал?

— Я знал, что тебе это не понравится, — морщится Хейл.

— Что мне не понравится?

— Я открыл небольшое дело, Стайлз. Для содержания семьи нужны деньги.

— По твоему мне не нравится, что ты зарабатываешь? — недоумевает его жена. — Постой, ты убиваешь людей и продаёшь их органы?

— В другом городе, — Питер смотрит ей в глаза. — Потому что мы переедем.

— Что? — Стайлз полностью растеряна.

— В одном городе не могут жить две стаи оборотней, — поясняет Питер.

— Но вы же оборотни! То есть семья, вы же Хейлы, чёрт возьми!

— Мы переедем в соседний город, — Питер осторожно поглаживает её плечи. — Я уже купил дом, там нужно заняться ремонтом. К моменту рождения ребёнка мы туда уже переедем. Это недалеко, Стайлз, два часа на машине. Ты сможешь навещать отца и подругу, когда захочешь.

— Но… я выросла здесь.

— Ты всё равно ведь собиралась куда-то поступать.

— Питер…

— Ты очень важна мне, Стайлз, — он притягивает к себе её ближе. — Ты теперь моя семья. Поехали домой.

Стайлз не отвечает, просто прижимается к его губам своими. А сердце в груди всё равно стучит, как ненормальное.

Глава 19.

Стайлз чувствует мягкое прикосновение к лопаткам и закрывает глаза, медленно выдыхая.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спрашивает муж.

— Нормально, — Стайлз открывает глаза и смотрит в окно. — То есть… это странно, Дитон навязал пить мне какую-то дрянь, от которой меня иногда рвёт, но в основном пока нет никаких проблем. То есть… я же не истеричка, нет?

— Нет, — усмехается оборотень и целует её за ухом. — Всего лишь припадочная, а в целом…

— Козёл, — Хейл бьёт его локтём, она надеется, что попала в печень.

Оборотень охает, словив болезненный удар, но не возмущается.

— В твоей голове слишком много тараканов, — Питер поворачивает её лицом к себе, сокращая расстояние между ними до минимума и сжимает её прохладные пальцы в своих руках. — И да, не надо на меня так смотреть, ты чертовски права, я не привык с кем-то делиться планами на будущее и всегда поступаю так, как считаю нужным. Мы это уже обсуждали, обсуждаем и, наверное, будем обсуждать до бесконечности.

— И ты исправишься?

— Не надейся, — оборотень наклоняется за поцелуем, но Стайлз отворачивается и его губы задевают её щёку.

— Серьёзно, ты точно волк, а не козёл? — фыркает Стайлз, но беззлобно.

— Я очень удивлюсь, если у тебя родятся козлята, — усмехается Питер. — Хотя сразу будет понятно, что они пошли в маму.

— Я буду проклинать тебя за лучшие годы своей жизни всю твою никчёмную жизнь, — Стайлз закатывает глаза.

Как ему это так ловко удаётся все её колкости направить против неё же самой?

— Ох, брак та ещё пытка.

И Питер отпускает её руки, но в следующую секунду Стайлз чувствует прикосновение его ладони к своему животу и озадаченно смотрит в глаза оборотня. Что-то не так? Он что-то почувствовал и ребёнок…

— Я не создан для романтической ерунды, Стайлз, — Питер серьёзно смотрит ей в глаза, — и никогда не думал, что соберусь заводить свою семью. У меня на глазах истребили всех моих близких…. Я не думал, что после увиденного вообще решусь заводить своих детей. Они кричали в предсмертных муках, Стайлз. Некоторым повезло задохнуться от дыма прежде, чем огонь добрался до них. Я… боюсь, понимаешь?

Стайлз цепенеет и нервно сглатывает. Она чувствует его ладонь, но она кажется ему холодной.

— И я готов сделать всё, что угодно, чтобы с нашими детьми ничего не случилось. Чтобы обезопасить их от всех возможных опасностей. Хотя, скорее всего они будут своевольными засранцами, но всё же я буду натаскивать их быть сильными и способными постоять за себя, если меня не окажется рядом.