— Я заметил, что ты неуверенно держал поводья, — сказал Вариан. — Рука все еще болит? Ты зря не позволил лекарям исцелить ее.

 Невероятным образом, несмотря на все переживания, с каждым днем Андуину все сильнее хотелось повторить опыт общения со Светом. Его синяки и сами постепенно заживали, и, разумеется, он не мог кого-то покалечить ради того, чтобы потом излечить. Оставалась только саднящая рука. Чтобы не вызвать подозрений, принц не торопился исцелять ее самостоятельно, но на всякий случай отказался и от помощи лекарей.

 — Само пройдет, — пожал плечами принц. 

 Не сводя с сына красноречивого взгляда, Вариан ждал. Андуин молчал, кусая губы. Если бы он смог решиться и спросить отца напрямик, как он отнесется к тому, что его сыну не бывать воином? Но куда там. Он даже не может спросить, как он заполучил этот пересекающий переносицу шрам. А сам Вариан никогда не расскажет об этом.

 Терпение Вариана истощилось, с тяжелым вздохом он откинул назад полы тяжелого темно-синего плаща и сказал:

 — Я отправляюсь в Стальгорн, Андуин. Архиепископ Бенедикт присмотрит за тобой.

 — Передай от меня привет королю Бронзобороду, — сказал принц.

 У Вариана есть свои тайны, теперь и у Андуина есть одна. По крайней мере, в этом они похожи.

Солдаты взяли перрон в оцепление, позволяя королю сесть в поезд. Было необычайно многолюдно. Только оказавшись в поезде, Вариану удалось рассмотреть непривычное для подземной дороги со Стальгорном столпотворение. На большинстве фиолетовые робы, а в руках плакаты со словами: «Конец близок». Снова Культ Сумеречного Молота.

 Фанатичные последователи Культа годами вызывали лишь насмешки среди граждан Альянса. Апокалипсическими прогнозами они пугали еще во времена нападения Плети, когда зомби наводнили улицы городов. Некоторые прислушивались и примыкали к их рядам, но гораздо больше добровольцев записывалось в ряды направлявшихся на борьбу с Королем Мертвых.

 Когда необъяснимые, частые и с каждым днем только усиливающиеся землетрясения охватили Азерот, и земля стала уходить из-под Штормграда, Культ Сумеречного Молота новь напомнил о себе. На этот раз отсутствие очевидного врага, каким раньше был Король Мертвых, и неспособность властей и шаманов объяснить происходящее многих заставляло прислушаться к словам фанатиков.

 Культисты усвоили уроки прошлого. Теперь они не носились, как угорелые в панике, как было при нападении Плети, не устраивали шумных демонстраций, не развешивали объявлений о приеме в свои ряды на каждом углу. Сейчас они с каменными лицами стояли среди испуганных жителей, выбегавших при очередном толчке из домов, и каждый мог прочесть на их плакатах лишь два слова: «Конец близок».

 Вариан все еще смотрел в окно, когда за его спиной раздался голос главы разведки:

 — Опять Сумеречный Молот, ваше величество, — сказал Уизли Шпринцевиллер. — Сегодня культисты точно взбесились, с самого утра приезжают из Стальгорна сотнями.

 — Вам стало известно, что на этот раз прогнозируют фанатики?

 — Никак нет, ваше величество. Они все, как один, твердят о том, что конец близок и все.

 Поезд вздрогнул, дернулся и, мягко набирая ход, оставил позади забитый пессимистичными фанатиками перрон. Подземные туннели поглотили их. Теперь, когда и дня не проходило без землетрясений, оказываясь под землей, Вариана одолевали некоторые, вполне понятные опасения. Подземное сообщение Стальгорна со Штормградом было уникальным достижением народов Альянса, оно проходило через древнейшие горные массивы Восточных Королевств.

 Король спросил Шпринцевиллера:

 — Туннели метро не пострадали?

 — Ни одного обвала, — с гордостью сообщил Уизли. — Дворфы знают свое дело.

 — Похоже, единственные из немногих, — не сдержался Вариан.

 Сидевший напротив глава ШРУ опустил взгляд.

 Движение ускорялось, все быстрее мелькал за окном свет фонарей, постепенно сливаясь в единую, белую полосу с темными вкраплениями держащих своды туннеля колонн. Давным-давно Андуин любил считать вслух мелькавшие колонны и очень злился, если сбивался со счета, вспомнил Вариан.

 За Андуином всегда велась слежка, но в этот раз агенты ШРУ не могли объяснить, как принц заполучил следы побоев. Принц не покидал своей комнаты, ваше величество, говорили они. Синяки на лице Андуина говорили не в пользу агентов, Поздним вечером зашел целым, утром вышел с шишкой и вывихом. Разумеется, после того, что Вариан видел утром на манеже, все встало на свои места. Скованность в движениях принца не оставляли сомнений, но когда и где Андуин ездил верхом? Почему ни единая живая душа этого не видела? Странно, что сам принц не захотел рассказывать ему об этом. Джайне всегда удавалось лучше него ладить с Андуином. Она могла и в этот раз помочь ему.

 Неоднократно Вариан требовал приложить все усилия разведки, чтобы найти Джайну Праудмур. Ее корабль отплыл в неизвестном направлении, был ответ. Ни следов кораблекрушения, ни остановок по пути. Ничего.

 Перед королем лежал отчет гильдии архитекторов о состоянии Штормграда после продолжительных землетрясений, Вариан собирался просмотреть его по дороге в Стальгорн. Он отвел взгляд от мелькавших за окном колонн, собрался с мыслями и углубился в чтение. Несколько разрушенный статуй и исторически значимых построек, два рухнувших в каналы моста. Вариан нашел последнюю страницу с подсчетами убытков и суммы нужной на восстановления разрушенного достояния Штормграда. Поразился тому, насколько была важна для истории покосившаяся арка на Торговой Площади, если на ее восстановление требовалось столько золота.

 Все же, куда могла отправиться Джайна? Может быть, этот орк Тралл как-то связан с этим? Это самая простая версия, должно быть, ШРУ проверили ее с самого начала. Если бы Джайна была здесь, ему не пришлось бы отправлять в Терамор лучшие дивизии, так некстати прибывшие из Нордскола в тот же день, когда пришли вести о беспорядках в Пылевых Топях.

 Джайна мигом разобралась бы с беспорядками, она всегда умела общаться с орками. К тому же она могла бы поговорить с Андуином и потом рассказать Вариану, как принц заполучил синяки и шишку.

 Когда Вариан вернулся из плена орков, Андуин казался ему таким маленьким. Вариан не мог рассказать ребенку, что довелось ему пережить, сколько судеб перечеркнул его меч на гладиаторской арене. Он так и не наладил отношений с сыном до того, как ему пришлось отправиться в Нордскол. За год его отсутствия Андуин вытянулся, стал юношей. Пропасть между отцом и сыном росла. Если бы мать Андуина до сих пор была жива…

 Вариан отложил отчет архитекторов в сторону. Он не был уверен, что казначейство Штормграда сможет сполна оценить историческую значимость некоторых построек, и, возможно, аппетиты архитекторов придется несколько умерить.

 В Западном Крае Вариан своими глазами увидел, в каком упадке находилась экономика королевства из-за войны, засухи и неурожая, насколько истощились людские силы. Из той поездки он вернулся в Штормград задумчивым и неразговорчивым. Измученные засухой и неурожаем фермеры Западного Края даже под угрозой вооруженной штормградской стражи оставляли то немногое, чем владели, и отправлялись в Чумные Земли. Такое массовое переселение не могло оставаться незамеченным Отрекшимися и ставило под угрозу Серебряный Рассвет. Лорда Фордринга могли обвинить, что он потакает королю Штормграда. Вариан делал все, чтобы удержать крестьян на землях королевства, но небылицы о чрезвычайном плодородии исцеленных от чумы земель только преумножались, не помогая ему в этом.

 Глава разведки, сидевший напротив него, как загипнотизированный, погруженный в мысли, глядел в окно. Дорога завораживала.

 — Перейдем теперь к вашим новостям, Уизли. Прежде всего – Гномереган.

 Король гномов говорил, что битва обернется победой, что они предусмотрели технические возможности, что настало время отблагодарить дворфов за указанное гостеприимство.