Мы завозились с вещами, доставая cвои паспорта. При этом вижу, что это действие явно не по душе Мати. Она не хочет отдавать свой паспорт. Наконец ее уговаривает Жаннетт. Паспорта исчезают в ее сумочке, которую она, на этот раз, притащила с собой.
— Оставляйте свои вещи и идемте за мной, я покажу вам расположение комнат и служб.
— А это что? — невольно задаю ей вопрос, указывая на второй унитаз в шикарном и просторном туалете, отделанном кафелем под самый потолок, словно во дворце. Я всего такого ни разу еще не видела в своей жизни и мне это все безумно нравится!
— Это биде.… Ну, для гигиенических процедур…
— Как странно?
— А что тут странного, собственно, в каждом приличном доме должно быть такое?
— Да просто это название.… Очень похоже по-французски на — бедит, лошадку.
— А он и есть таковым! Наша маленькая, заботливая лошадка…
На мой уточняющий вопрос — а для чего, грубо и с насмешкой ответила Мати.
— Подмывать …., деревня! Вот для чего…
Меня все больше раздражала Мати. То я не то говорю, то я спрашиваю не то.…Решила молчать и больше ни о чем не спрашивать в ее присутствии, потому что она сразу же, чуть что, то я деревня…
Сама ты деревня пугливая! — подумала про себя. Вечно тебе все не нравится, и тебе не угодишь! Ну, что ты прицепилась к Жаннетт насчет остальных комнат? Подумаешь, кровати везде? Может это филиал общежития? У глухой стены в каждой комнате стояли остовы двух широких кроватей, в каждой комнате новые шкафы, трюмо с зеркалом, красивые светильники. Заметила маленькую тумбочку с мягким верхом, что была прикрыта клеенкой. Не удержалась и присела. У нее оказывается, мягонький верх!
Как ее называть? Так смешно — пуфик? Словно дворового щенка.…А это что? Неужели горшок? Взяла и кручу его в руках…
— Положи под кровать… шепчет мне зло Мати, придерживая меня в комнате за руку, пока Жаннетт выходит в коридор впереди нас.
— Видимо, нас берут сюда для того, чтобы мы выносили дерьмо — из-под ее бляд…..!
— Что? Ну, ты, того! — и покрутила палец у своего виска. Мол, ты чего, ненормальная?
— Девочки! Ну, где вы там застряли? Давайте сюда! — слышу немного напряженный и чарующий голос Жаннетт из кухни, куда открыта большая красивая застекленная рифленым стеклом дверь. Вхожу и от изумления…
— Вот это дворец, а не кухня!
Она впечатлила меня и размерами и своей хирургической чистотой. А сколько всего? Во-первых, техника бытовая в коробках, стенка под темное дерево, потом — полки для посуды, и коробки, коробки с изображениями рюмок, фужеров, бокалов, тарелок и всего.… Ну, а холодильник? Мамочка моя! Пока Жаннетт открывала и что-то съестное брала с чистой полки, я была поражена! Нет, там продуктов еще не было, но я обратила внимание на объем внутри, больше чем в нашем магазине в поселке! Чего бы только туда не вошло бы! А под длинной кухонной стенкой, столом-стелажем, широкий ящик с замком и крепкой дверцей. Жаннетт наклонилась, вытащила ключи, доставая оттуда одну из трех начатых бутылок, спросила, оборачиваясь к нам:
— Что будем пить, девчонки? Коньяк или вино? Вот это советую, попробуйте, это вино испанское, очень вкусное. Сейчас закусочку приготовим и перекусим.…При этом я невольно засмотрелась на Жанночку.
Она такая обаятельная и так красиво присела, в своем шикарном и строгом темно-сером, без украшений, трикотажном платье, прямо как артистка, села, слегка раздвинув колени, отчего я невольно туда ей, между ее ног заглянула… Балда! Даже не знаю сама, почему я так беспардонно поступила?
Она тут же перехватила мой взгляд … и заговорщицки мне подмигнула! Ну и, слава богу! Я ей так благодарна за это!
Я даже не знаю, почему я так за ней слежу, все время и отмечаю все ее действия, плавные и уверенные движения.… Это хорошо, что она мне так! Так непринужденно разрядила обстановку и смягчила мою оплошность. А ведь она видела! Видела, куда я невольно смотрела! А она взяла и подмигнула! Другая — бы, на ее месте, мне такой бы скандал учинила…
Я тут же принялась ей помогать, каждый раз смущаясь, когда невольно касалась ее руки, а Мати, сидела, насупившись, и что-то нехотя перебирала, резала и все время угрожающе зло молчала.
Сыр, маленькие хлебцы, маслины из открытой банки и тост Жаннетт:
— Давайте, девочки, выпьем за успех, за то, чтобы в дальнейшем все было у нас хорошо! Пейте, пейте, вино прекрасное! До конца, не оставляйте, есть еще…
Закуска удивительно быстро исчезает.
— Знаешь что, Матильда, — говорит Жаннетт, протягивая ей свой кошелек. — Тут рядом с нашим домом, на углу, есть маленький магазинчик, сходи и купи чего-нибудь существенное. Вам надо будет еще покушать вечером и наутро, а потом.… Сходи, сходи, вот бери деньги, — говорит Мати и сует ей в руки свой бумажник.
— Ну, тут столько денег! Мне столько не надо…
— А сколько надо?
Вручила Мати довольно большую сумму, та взяла ее в долг и обязалась вскоре отдать. Моих денег она не приняла, сказала, что мне они еще пригодятся. К тому же, сказала, пока Мати будет ходить в магазин, она мне что-то хочет подобрать из платьев.
Мати выходила, услышала ее предложение мне и хмыкнула обидно, и очень ехидно, но так, чтобы и я ее пренебрежительное отношение к себе услышала. Шаги Мати по коридору, затем звук закрывающейся двери…
Почему-то я не смогла сразу же даже на нее глянуть и отвернулась, пытаясь отвлечься, и еще раз рассмотреть все это богатство на кухне, что покоилось в коробках…
Пыталась, это потому, что сразу же по уходу Мати я почувствовала на себе испытующий и внимательный взгляд Жаннетт, который, как я догадалась, пробегал по моему телу — как бы знакомясь. О, я этот взгляд и ее внимание ко мне сразу же почувствовала на себе…
Растерялась, не зная, что предпринять, как реагировать и застеснялась, и почему — то, вдруг, заволновалась, внутренне на себя обижаясь за то, что это Мати, а не я ушла в магазин…
Одновременно отметила, про себя, что меня к ней почему-то непреодолимо притягивает, я это ощущала все время и особенно сейчас, когда мы остались наедине в большой и пустующей квартире.
Видимо и она чувствовала некоторое смущение, потому что встала, прошла к шкафчику, открыла створку и заглянула, скрываясь от меня за распахнутой дверцей, за чем-то туда потянулась…
Я ее, пока она отходила, сопровождала глазами, не могла оторваться взглядом, потому отчетливо видела ее стройную фигуру с крупными и выступающими бедрами, довольно осязаемую попку, стройные, немного полноватые ноги, которые сейчас напряглись, когда она потянулась на цыпочках и.… Не знаю, почему, но я засмотрелась на ее грудь! Она, под натяжением платья обозначилась и почему-то так взволновала меня своим движением под ее одеждами…
— Ты смотришь? — спросила, внезапно выглядывая из-за дверцы. — Я тебе нравлюсь? И следом, не давая мне опомниться и перевести дыхание: — Ты мне тоже, а вот твоя подруга…
— Мати,…— почему-то говорю охрипшим голосом, напоминаю ей ее имя. Но тут же, подкашливаю, стараясь скрыть волнение своего голоса, добавляю:
— Она неплохая, только…
— Что? Не доверяешь? — сказала и снова укрылась за распахнутой створкой висячего шкафчика.
— Нет, что вы, нет,… простите… Она снова выглянула, и насмешливо спросила.
— Опять? Снова ты перешла на вы? Мы же договорились! Я же не кусаюсь, почему ты снова…
— Нет, вы простите,…прости, — залепетала, теряясь и окончательно сбиваясь. Тут же замолчала на полуслове, пугаясь всего: и этой внезапно наступившей тишины, и ее вопроса, ее, чуть насмешливого взгляда… Она уже подошла и успевает перехватить мою руку, притягивает назад, на место, усаживаясь рядом.
— Можно мне в туалет? — спросила вставая.
— Зачем тебе туалет? Он ведь сейчас тебе совсем не нужен! Ну, что ты растерялась? Что тебя смущает?
От всего того, что я с ней оказалась наедине, того, что она села рядом, слегка упираясь в мои колени, а потом еще, взяла мою руку своей прохладной рукой …