В первые века существования христианства на Руси широкое хождение среди народа имели переводные памятники западной церковной литературы. Например, «Мучение св. Вита [135]», «Житие св. Климента Папы Римского [136]», «Житие преп. Бенедикта Нурсийского [137]» и др.

Латинские корни, очевидно, находятся даже в таком «чисто русском» явлении, как юродство «Христа ради». Прежде, чем перейти к рассмотрению истоков юродства, скажу несколько слов о самом этом феномене:

Юродство – духовно-аскетический подвиг, который заключается в отказе от мирских благ и общепринятых норм жизни, принятии на себя образа человека, не имеющего разума, и смиренном терпении поруганий, презрения и телесных лишений. Ключом к пониманию этого подвига является фраза из Священного Писания: «…мудрость мира сего есть безумие пред Богом…» (1 Кор. 3, 19). Юродивый (слав. «глупый», «безумный») – человек, взявший на себя подвиг изображения внешнего, т.е. видимого безумия с целью достижения внутреннего смирения. Христа ради юродивые ставили себе задачей побороть в себе корень всех грехов – гордость. Для этого они вели необычный образ жизни, иногда представлялись как бы лишенными рассудка, вызывая тем над собою насмешки людей. Вместе с тем, они в иносказательной символической форме обличали зло в мире, как словами, так и действиями. Такой подвиг брали на себя юродивые для того, чтобы смирить себя и вместе с тем сильнее воздействовать на людей, так как к обычной простой проповеди люди относятся равнодушно. Подвиг юродства ради Христа был особенно распространен у нас на Русской земле.

Юродство, согласно воззрениям Русской Православной Церкви, «предполагает очень высокую степень духовной жизни и принимается совершенно сознательно. Для соблюдения этих двух условий, по меньшей мере, надо обладать здравым умом и трезвой памятью. Согласно святоотеческой аскетике, принять такой подвиг мог человек не просто здоровый психически и духовно, но и достигший бесстрастия, то есть состояния, когда, как говорили отцы, «умолкнут чувства» и человек перестает поступать в зависимости от них, а руководствуется в своем поведении духовным разумом. И вот эту высоту жизни подвижник скрывает за юродством, как за ширмой, чтобы послужить Богу втайне. Чтобы избежать почитания, он надевает на себя маску душевнобольного, принимая оскорбления, которые помогают бороться с гордостью и достигать совершенного смирения. Поведение юродивого по форме часто нарочитое, иной раз провокационное, неадекватное. Но такая нарочитость у него – маска, под которой – целостная личность в максимальной собранности ума, воли и чувств, с очень четкой логикой, в полном духовном сознании. Юродивый всегда знает, что юродствует. Его контролирующее самосознание, или трезвение по святоотечески, помогает ему максимально адекватно оценивать себя и все окружающее. Это благодатное состояние, в котором присутствуют не только усилия или способности человека, но и преображающая и содействующая сила Божия. Поэтому юродство – не болезнь, а духовный подвиг, принятый в результате собственного выбора» [138].

И так, главная функция юродства – высказывать правду в лицо могущественным особам. Юродивых в средневековую эпоху в РПЦ часто приравнивали к святым.

Так вот, западные корни у феномена юродства на Руси обнаруживает отечественный исследователь Сергей Голованов: «Первый святой юродивый на Новгородчине, Прокопий Устюжский, живший в XIII в. был родом «от западных стран, от латинского языка, от немецкой земли», как говорится в его житии. Вначале он пришел в Новгород, который в те годы был широко открыт Западу. В нем было 2 латинские церкви: Св. Петра и Св. Олава, а также улица Пискупли (наиболее возможная этимология: «улица, на которой жили латинские епископы»). Из Новгорода он перебрался в Устюг, где прикидывался дурачком, спал нагим на церковных папертях, ночами молился за город и за людей, пищу принимал только от бедных. Его били, изгоняли, но под конец жизни стали уважать. Канонизировали в 1547 году» [139].

Другой известный русский юродивый, блаженный Исидор Ростовский (ум. в 1474 г.) «также оставил родную западную страну и пришел на Восток, где терпел многое поношение и побои от злых людей, с терпением переносил и зимнюю стужу и летний зной, странствовал, дошел до Ростова, где и преставился» [140].

Наконец, вот ещё один русский юродивый – Иоанн Власатый, (скончавшийся в Ростове в 1580 г.) «Среди оставшихся его реликвий до революции в Ростовском соборе сохранялась латинская псалтырь, по которой он молился» [141].

Исследователь Голованов проводит параллель между феноменом русского юродства и жизнью св. Франциска Ассизкого: «Подобный тип подвижничества, – утверждает Голованов, – сродни францисканству на Западе. Вероятно, эти юродивые чем-то подражали «беднячку из Ассизи» и его меньшим братьям. Этих подвижников, которые были латинянами по происхождению, никто никогда не принимал в православие, ибо в ту эпоху римское христианство воспринималось на Руси как вполне истинное и не искаженное (т.е. православное)» [142].

С начала XIII века начинается отчуждение Руси от католичества. П.О.Пирлинг пишет по этому поводу: «Было бы невозможно указать с точностью, с какого момента началось обособление русских от Рима. Оно совершалось постепенно, шло, усиливаясь незаметно, причём единственным мотивом его являлась иерархическая зависимость Русской Церкви от Византии» [143]. Чем был обусловлен данный процесс? В первую очередь, негативно друг к другу было настроено духовенство обеих церквей, что не могло не отразиться на настроениях мирян. Кроме того, на отношениях друг к другу представителей Католической и Православной Церквей не могло не сказаться важнейшее событие военно-политической жизни того периода, а именно – взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году. Константинополь от Руси не близко, однако «славяне, принявшие греческую веру, под влиянием своих священнослужителей вынуждены были вместе с религиозными обрядами и таинствами усвоить и негативное отношение греков к западной церкви – от умеренного запрета общения с еретиками до крайнего религиозного фанатизма» [144].

Кроме того, одним из немаловажных факторов ослабления власти Папского Престола на Руси явилась феодальная раздробленность русских земель – отсутствие чётко-выраженного единого центра земли Русской, который имел бы власть над всеми князьями сразу. Заключив договор с одним из князей, латинское духовенство рисковало столкнуться с тем, что данное соглашение могло быть аннулировано другим князем, захватившим земли своего соседа. Кроме того, крепло национальное самосознание жителей Руси, поэтому борьба русских князей с западными соседями [145], стала часто расцениваться в среде простого народа [146] как борьба Православия с Католичеством.

Подливала масла в огонь так же чрезмерная настойчивость со стороны католического духовенства, обратить Русь в истинную веру. В качестве примера можно привести провал миссии доминиканского ордена на Русской земле, повлекший за собой закрытие католических храмов и монастырей в 1233-м году согласно приказу князя Владимира Рюриковича [147].

К рассматриваемой нами эпохе относится так же правление знаменитого князя Александра Ярославича, за одержанную в 1240 году на реке Неве победу над шведами, получившего почётное прозвище «Невский». Через два года, 5 апреля 1242 г., под предводительством Александра Невского состоялась другая известная битва, на этот раз с Ливонским Орденом. Полем битвы явилось скованное льдом Чудское озеро, за что сражение получило наименование «Ледовое побоище». Согласно распространённой версии, целью Ливонского ордена было насаждение католичества на Руси. Эта гипотеза не имеет под собой реальных оснований, ибо основана не на строго научных данных, а на художественном литературном произведении – «Житие Александра Невского», которое было написано во Владимирском Рождественско-Богородичном монастыре в конце XIII века.