Да что же это за дьявольщина?

Святые небеса! Размякшее тело не повиновалось. Шейна Веста оприходовал марикетский кошак, подарив лучший трах в его жизни. И даже не кончил. Ничего пока не кончилось…

Эта мысль наконец заставила Шейна двигаться. Или типа того. Задыхаясь, он качнулся на коленях вперед, а так как руки тоже не слушались, ему только и удалось, что зарыться лицом в лесную подстилку еще глубже. Отплевываясь, Шейн замотал головой и взвыл.

Надо смываться, бежать отсюда без оглядки. К черту Охоту вместе с его долбанной стратегией вызвать у кота более чем мимолетный интерес на одно спаривание. Шейн должен бежать. А он все страдал и, словно наркотика, жаждал возвращения этого животного.

Но делать нечего — Вест собрался с силами и оттолкнулся от земли. Чтобы помочь себе подняться, оперся вялыми руками о соседнее дерево, с трудом вставая на ноги. Тяжело дыша и спотыкаясь, заковылял в темноту. Едва только он более или менее очухался, как сразу перешел на неловкую рысь. Шейн снова бежал. Но на сей раз не от кота. От этой охоты не убежать.

Шейн Вест бежал от самого себя.

Продирался вперед, ничего не видя перед собой. Натыкался на деревья. В него вонзались сучья, царапали шипы, которые были повсюду. Он даже не вспомнил, что надо натянуть обратно штаны на свой голый, все еще покалывающий зад, пока не оступился и не затормозил юзом по земле, пропахав по острым камням и без того израненным левом бедром. Заскулив от боли — какой теперь смысл осторожничать, ведь кот его уже попробовал, — Шейн дернул брюки вверх, прикрывая наготу. Поднялся и побежал. Приказал нетвердым ногам двигаться быстрее. Ничто не могло заставить его остановиться: ни бесконечная ночь, ни препятствия, таящиеся на каждом шагу в коварном инопланетном лесу.

Кот сделает это с ним опять. Трахнет его еще. Одурманит гипнотическим запахом, вынудит Шейна кончать и кончать. И Вест сам будет хотеть его.

Единственный выход — это бежать.

Прошло довольно много времени — целая вечность, — когда рядом снова раздался громогласный кошачий клич. Шейна швырнули на ствол корявого дерева. Грудь сдавило, перед глазами завертелись круги. Он беспомощно задрожал, а когти уже сорвали с плеч остатки рубашки, затем с силой ударили по штанам, разрезая шов, чтобы оголить полностью. Кот на сей раз не обеспокоился прелюдией и не пустил в ход когти, не стал снимать с него брюки. Одним движением освободив зад Шейна от ткани, он накрыл его горячим, пушистым телом и вогнал член внутрь.

Шейн заорал.

Боль на фоне белого шума от пульсирующих ран, ушибов и царапин, испещеривающих спину, он почти не замечал, но грубый толчок причинил ее достаточно. Он исторг вопль долгожданного облегчения, и это пугало больше всего. Напряженное естество терлось о кору дерева, вминаясь в неё каждый раз, когда кот вбивал в дырку Шейна свое скользкое орудие. Общий запах их секса приводил в трепет. Вест лихорадочно цеплялся пальцами за ствол в поисках трещины или сучка, чтобы хоть за что-то держаться, но не находил ничего кроме жестокого удовольствия, росшего в заднице, и неконтролируемого возбуждения, которое поглотило его полностью. Кот зарычал, ускоряя темп. Пригвожденный Шейн стонал. Чувства потонули в хаосе совокупления. Плечи, позвоночник, ягодицы и бедра горели, сжигаемые неумолимым кошачьим теплом. От этого было так чертовски хорошо – ощущение мягкого меха на коже отдавалось в паху бурей эротического наслаждения. Кошачий член наносил стремительные удары, тело покачивалось в такт с резкими толчками.

Яйца поджались, Шейн заскулил.

Господи, хотя бы недолго теперь.

Кот трахал его, ухватив за бедра и гортанно рыча, заставляя вздрагивать раз за разом. Выпустил когти и снова впился ими в плоть, чтобы не давать дергаться, а больше ничего и не требовалось.

Издав необузданный крик, Шейн напрягся. Мозг разлетелся на мелкие кусочки. Кору изрисовали потоки спермы, которые член выстреливал длинными струями. Задница стискивала в своем нутре пенис кота, но тот опять продолжал вламываться в нее через оргазм, выжимая последние капли удовольствия из измученного тела Шейна. Когда в голове чуть прояснилось и он смог выплыть из ошметков потрясенных разрядкой чувств, то услышал у затылка мурлыкание. Прежде чем на губах смолк стон наслаждения, кот уже вынул член из отверстия и прыгнул прочь.

Без поддержки Шейн рухнул в корни дерева. Он задыхался, содрогаясь и обливаясь потом. Бурный секс вымотал до предела, даже пошевелиться не было сил. Но надо. Вест поднял тяжелую как свинец руку. Независимо от того, как бы ни гудело тело и не пощипывало перепачканный член, надо идти.

Потому что кот так и не кончил.

Он все еще не покончил с Шейном.

Вест скомандовал упрямым, точно окостеневшим мышцам слушаться. Уперся ладонями в шероховатую кору и поднялся, отталкиваясь от места своего недавнего позора. Когда Шейн переместил туловище, чтобы сделать шаг, ноги запутались в порванных штанах, он потерял с таким трудом обретенное равновесие и с отчаянным стоном свалился на землю, только тогда про них вспомнив. В сердцах начал пинать изодранную кучку тряпья, но от ботинок никак не желали отцепляться остатки. В конце концов, и от тех удалось избавиться.

Вздрагивая, потому что член чувствительно реагировал на каждое прикосновение, Шейн вытер пот с липкого паха обрывками ткани и отбросил их от себя. Голый, он растянулся на земле, сгреб руками опавшие листья и тонкие ветви, чтобы добраться до почвы, врылся в грязь и подался вперед. Подтянув непослушные ноги, пополз. Когда бешенный стук сердца немного утих, снова поднялся.

Шейн теперь понятия не имел, ни где он находится, ни куда направляться.

Просто знал, что кот с ним не закончил и нужно бежать. Он споткнулся. Опрокинулся и упал. Тело горело от новых и новых ран и ушибов, он всхлипнул – с каждым разом приземляться было все болезненнее, но Шейн вставал и двигался дальше, теперь уже в полусогнутом состоянии и волоча ноги. Нельзя, нельзя поддаваться слабости и сдаваться. Вест продолжал идти.

Кот куда-то делся. Ни малейшего признака его присутствия.

Может, ему уже наскучило? Шейн ведь не очень-то взаимодействовал. Он не боролся, нет. Кроме кратких вспышек паники, Вест уступал перед его сладострастием, но и не предлагал себя сам, несмотря на атаку феромонов, которые доводили сексуальную потребность до крайности. Даже два выносящих мозг оргазма не убедили Шейна отдаться по собственной воле. Он просто предоставлял тело, когда у него не было другого выхода. Но в действительности не подчинился.

Котам нравился вызов. Шейн на это рассчитывал.

Его упорство показалось чересчур утомительным? Арены переполнены изобретательными любителями потрахаться, охотно подставляющими задницы. Зачем тратить время на охоту за одним несговорчивым человеком?

Всепоглощающее удовлетворение боролось внутри него с безнадежным страхом. И тут кот набросился снова, на сей раз вжав Шейна на уровне талии в выступ скалы, поросшей мхом. Дезориентированный, Вест закряхтел, поскольку котик так согнул его под своим тяжелым весом, что аж порода раскрошилась. Потом бесцеремонно схватил за поясницу и перевернул на спину. Ошарашенный Шейн протестующее застонал, рефлекторно взмахнув ватными руками — ладони вляпались в грязь над головой, но ссадинам и ранкам на плечах мягкий влажный мох показался райским ложем. В копчик впился камень. Шейн засучил ногами, чтобы хоть чуть-чуть поменять положение, но кота все устраивало, и тот быстро усмирил его, придавив мускулистой рукой поперек живота.

Член обволокло горячим и влажным.

Шейн вскрикнул.

Кот лизнул – внезапное ощущение шершавого языка на головке ужаснуло и потрясло, — потом начал сосать. Нервы Шейна натянулись и тревожно зазвенели.

Нет, только не это.

Только не снова.

Кот, не убирая руки с живота, прижимал его к жесткой мшистой поверхности и с удовольствием причмокивал, будто лакомился изысканным блюдом. Выкрикивая невнятные возражения, Шейн потянулся к совершающей мерные кивки кошачьей голове, трясущиеся пальцы наткнулись на что-то тонкое и остроконечное, увенчанное кисточкой – наверное, ухо. Колено инстинктивно дернулось, защищая пах от терзаний. В ответ кот сердито заворчал с членом во рту, заскрежетал друг о друга когтями и ударил — бедро обожгли новые полосы царапин. Шейн задохнулся, хватая того за руки. Очередное предупреждение. К сожалению, боль не отвлекала. Котяра урчал вокруг его члена, сердце отбивало глухие, тяжелые удары. Шейн раздвинул ноги, давая коту полную свободу действия.