Мать твою. Вот, чёрт, с ума сойти.

Крайне большая, обжигающая выпуклость тесно прижимается к моей киске. Я испытываю трепет с головы до ног, который превращается в дрожь и становится сильнее. Затем он начинает двигать бедрами, и я распадаюсь на части от всепоглощающего оргазма, мир превращается в цветной калейдоскоп, вращаясь и вызывая у меня головокружение.

Когда ощущения ослабевают, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце и нормально дышать. И в этот момент я понимаю, что мы не двигаемся, все вокруг неподвижно. Я открываю глаза и вижу, что Чейз пристально смотрит на меня, на его лице шок и удивление.

— Это бесспорно самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел, детка. — Он продолжает смотреть на меня, а я начинаю ощущать последствия того, что только что случилось. Чувство вины накрывает меня, и я ерзаю, пытаясь заставить его опустить меня на пол.

Он стонет и утыкается лицом мне в шею, его дыхание щекочет и дразнит меня.

— Не двигайся так, Тори. Я едва сдерживаюсь.

Я сразу же застываю на месте.

— Опусти меня вниз, пожалуйста, Чейз. — Спокойно прошу я, несмотря на паническое безумие, которое едва могу сдерживать. Я стараюсь говорить беспечно, но в моем тоне отчетливо слышно напряжение.

Чейз резко вскидывает голову, и в его темно—карих глазах кружатся вопросы. Я не могу смотреть на него и, чтобы избежать зрительного контакта, отвожу свой взгляд за его плечо.

— Тори.

Я киваю головой, чтобы показать, что слушаю его, но ничего не говорю.

— Тори, посмотри на меня. — Он легонько трясет меня, и я хмурюсь от раздражения, что он вынуждает меня посмотреть на него.

Что бы он там не увидел, это привносит печаль в его глаза, и он медленно отпускает мои ноги, которые, скользя, опускаются на пол. Печаль все еще присутствует, но он прогоняет ее, решительно обхватив руками мое лицо.

— Не смей думать, что это было ошибкой, даже на секунду. Это было потрясающе, и я клянусь всеми святыми, что это снова повторится. Между нами что-то есть, детка, и я не собираюсь это игнорировать.

Я снова начинаю отводить глаза.

— Тори, посмотри на меня. — Его голос тверд, и мой удивленный взгляд возвращается к нему. — Это происходит, и тебе нужно научиться принимать это. Потому что в конце концов, мы окажемся в спальне, где у меня припасено для тебя еще больше удовольствия.

- Я не… — я не могу ясно мыслить. Он не может заменить Бена, я не хочу, чтобы это произошло. Это все неправильно, то чувство, возникшее в воскресенье, было случайным. Я качаю головой и вырываюсь из объятий Чейза. Открываю рот, но ничего не произношу. Я не знаю, что сказать. Поэтому выскакиваю из комнаты в туалет и с грохотом закрываю дверь. Я опускаюсь на пол, и плотину, которая дала трещину, прорывает. Душевная боль овладевает мной, тянет меня на дно.